Спартак

Встреча повстанцев с войском Марка Красса состоялась в точно рассчитанном Спартаком месте. Вождь восставших заранее выдвинул к месту битвы сторожевые дозоры, устроил на флангах засеки и выставил посты.

Перед началом сражения по требованию германцев Квартиона он принес в жертву богам десять римских центурионов взятых в плен после разгрома войска Скрофы. Смерть противника перед битвой была благосклонна, принята и галлами Серванда и Амика. Для фракийцев и италиков вождь совершил жертвенное возлияние чашей вина, после чего войны двинулись на врага.

Римляне в этот момент были заняты разбивкой лагеря. Под прикрытием союзной кавалерии Квинквиция, воины Красса стали размечать линии установок палаток, вбивать колышки и копать ров. Появление спартанской конницы было для них полной неожиданностью.

Увидев врага, они побросали лопаты и кирки и бросились к своим щитам, сложенным возле воткнутых в землю знамен своих манипул и центурий. После проведенной Крассом децимации, казни каждого десятого из числа тех, кто бежал с поля боя, была железная. Даже после того, как союзная кавалерия отступила под натиском спартаковцев, солдаты Консидия не побежали, а стали сражаться.

Мало кто из них уцелели под копьями и мечами всадников Декората, но позволили главным силам Красса развернуться и встретить противника во все оружии. Левый фланг своего войска Красс отдал под командование Консидия, центр отдал Аррию, а сам остался на правом фланге.

Его личный штандарт гордо возвышался над линиями когорт, но на душе у римского полководца было скверно. Стремительное начало сражения не позволило Крассу принести в жертву барана, чтобы по его внутренностям гаруспики узнали волю богов. Поэтому полководец обратился за помощью к авгурам, но не смогли ничего сказать Крассу, так как не видели, ни одной птицы. Великие боги не спешили дать римскому полководцу знака одобрения и поддержки.

Под хмурым и тусклым январским солнцем вступили в схватку два войска. Первыми скрестили свое оружие легковооруженные лучники и пращники, засыпав ряды противника стрелами и камнями. Но их схватка была скоротечной и по мере приближения главных сил противника они отступили в тыл. Со всех ног они пробежали по проходам между когортами, которые тут же смыкали свои ряды, образуя единую линию.

В передних рядах, как правило, бились молодые воины, чья сила и молодость должны были если не прорвать ряды врагов, то нанести им чувствительные потери. С грохотом и лязгом столкнулись две железные стены и ни одна из них, не собиралась уступать победу своему противнику.

С обеих сторон полетели копья пилумы, предназначенные для того, чтобы воткнувшись в щит противника, заставить его бросить и вступить в бой незащищенным, с одним мечом в руке.

Вслед за когортами, на флангах вступила в бой и кавалерия. Вооруженные в основном мечами, всадники смело напали на неприятеля, стараясь ни в чем не отставать от своих пеших товарищей.

Кураж и задор были на стороне спартаковцев. Под их натиском заколебалась, а затем стала отступать с поля боя римская кавалерия. Вместе с ними натиску врага уступили и когорты первой линии. В сражении наметился первый успех, и воодушевленные спартаковцы принялись наседать на римлян с удвоенной силой.

Чтобы не дать противнику полностью переломить ход сражения в свою пользу, Красс приказал подтянуть резервы. На помощь воинам передовых когорт подошли легионеры второй линии. Как правило, в их состав входили опытные воины, являвшиеся основным костяком римского войска.

Обычно их вступление в бой означало перелом в сватке. Их мастерство и сила должны были исправить промахи молодых, и совместные усилия двух линий помогали обрести победу над врагом. Так было, но не в этот раз. Всего чего смогли добиться римские солдаты - это остановить отступление гасталов.

Умело вводя в бой новые силы, и заменяя уставших и раненых воинов, Спартак продолжал наращивать натиск на врага. Рукопашные схватки были столь яростные и бескомпромиссные, что римские ряды вновь заколебались. Никакие мольбы и ругательства командиров не смогли заставить солдат сражаться ещё лучше и, опасаясь за исход битвы, Красс ввел в бой ветеранов, третью линию когорт.

Римский полководец очень рассчитывал, что их сила и опыт спасут положение и изменят ход сражения в пользу римлян, но этого не случилось. Вступление в бой ветеранов, совпало с тем, что кавалерия Квинквиция была наголову разбита всадниками Декората и Амика и в панике покинули поле боя. Создалась угроза удара во фланг и тыл римского войска, но тут блестяще проявилась особенность римского построения.

Увидев бегство своей конницы, Красс и Аррий стали заворачивать фланги. Деление по манипулам и центуриям, а также хорошая выучка при совершении маневра, позволили римлянам избежать удара противника в свой тыл.

Как не старались спартаковцы успеть ударить в спину неприятелю и вызвать панику в его рядах, им этого не удалось сделать. Попав под удар вражеской кавалерии, солдаты Красса успели сомкнуть свои ряды и образовать каре. Атаковать сплошные ряды, ощетинившиеся копьями, было трудной задачей и спартаковцы отступили, обрушив свои копья и мечи на ту часть римского обоза, что не успела укрыться от них, за спинами воинов.

Повара и писцы, плотники и оружейники, трубачи и караульные, обычно находящиеся в тылу римского войска, испытали на себе силу удара спартаковской кавалерии. Вместе с ним в полном составе погибли авгуры и гаруспики, так и не успев дать Крассу толкования воли богов.

Успех в устранении угрозы удара в тыл приободрила римлян. Стоя плечом к плечу они могли рассчитывать только на себя и от того смогут ли они отразить атаку противника и продержаться ещё два часа, зависела их жизнь.

Спартак также учитывал временной фактор. Не успей он прорвать ряды римского войска и не обрати он их в бегство, вождь повстанцев проигрывал сражение. Ему нужна была только победа, ибо даже ничейный исход битвы был на руку врагу.

Воспользовавшись тем, что плотность передних рядов противника уменьшилась из-за его вынужденного маневра, Спартак с удвоенной силой атаковал войско Красса. С неистовой силой на правом фланге спартаковцев атаковали врага германцы Квартиона. Отважно сражались с противником в центре фракийцы Астропея с италиками Публитора, храбро бились галлы на левом фланге Серванда. Казалось, что до того, как тусклое светило опуститься за горизонт они сумеют одержать победу, разобьют войско Красса, но Судьба неожиданно отвернула свой лик от спартаковцев и послала счастливую весть римлянам.

В самый разгар сражения, разведчики доложили Спартаку, что со стороны Брундизия, ему в тыл выходил пятитысячный отряд кавалерии Марка Лукулла. Одновременно с этим вождю повстанцев донесли о приближении кавалерии Помпея. Это был тот самый удар в спину, которого он так опасался и который так не вовремя случился.

Для отражения возможного удара Лукулла, у Спартака имелся конный резерв, который он развернул для отражения возможного удара противника по его тылу. А вот против помпеянцев, он ничего не мог противопоставить. Одна надежда была на то, что кавалеристы Габиния плохо знают дорогу, приближающейся вечер и засеки на дорогах, которые должны были сделать его дозорные.

Перед решающей схваткой, специальными сигналами труб он приказал своим воинам отступить и перегруппироваться. Раненые и усталые были отведены в тыл, а их места заняли последние резервы вождя повстанцев.

Все это делалось быстро и четко, а в это время, чтобы не дать противнику возможность воспользоваться передышкой, лучники стали обстреливать римские ряды. Тактика была привычной и в скором времени, следовало ожидать ответных действий, но на этот раз Спартак обрушил на врага двойной удар.

Никогда прежде он не прибегал к подобной тактике, но сегодня ему нужна была победа, и он отступил от своих прежних принципов.

- С волками жить по-волчьи выть - сказал фракиец, намекая на символ Рима Капитолийскую волчицу, и отдал приказ применить против врага метательные машины. Баллист и катапульт в распоряжении Спартака не было, но имелись скорпионы и онагры, из которых по римлянам было дано несколько залпов.