Страница 36 из 128
— Ты меня что, напугать пытаешься? — нахмурилась я.
— Пытаюсь, — честно ответил Брайан, не сводя с меня глаз. — В надежде, что испугаешься настолько, что попросишь остаться у тебя.
Я невольно вскинула голову, приоткрыла рот.
У меня не хватает духу сказать ему прямо, что все случившееся между нами, не может и не должно иметь продолжения.
Но Брайан и не ждал, что я что-то скажу.
Сердце горестно сжалось, когда увидела, как потускнели его чистые глаза, глядящие на меня без укора и обиды. Едва сдержалась, чтобы не потянуться и не прильнуть к нему, оказавшись в терпеливых, теплых и надежных объятиях, ища утешения и понимания.
Понимание я бы нашла, но утешить он меня не мог.
Словно подтверждая мои мысли, Брайан сделал шаг навстречу, привлекая в свои объятия, целомудренно чмокнул в лоб и висок и ушел, не оглянувшись.
Заперев за Брайаном дверь, я вернулась на кухню и большой чашкой обжигающего чая попыталась разбавить горечь, осевшую в душе. Вся тяжесть сомнений и тревог разом легла мне на плечи.
Я рассеянно приложила руку к амулету, ощущая его дополнительным грузом. Но едва коснувшись узорчатой поверхности, осознала, что вовсе не украшение тянет камнем на шее. Созданное когда-то неизвестным мне человеком с целью быть подаренным любимой им женщине, украшение так и не выполнило предначертанной ему цели. Но до сих пор в нем была заключена затаенная сила того стремления, с которым мастер создавал эту вещь. И несла эта сила вовсе не печаль о несбывшемся, а энергию движения к поставленной цели. Как те стрелы, что были изображены на одной из его поверхностей.
Сняла медальон с шеи и поднесла его к глазам, разглядывая грубовато выполненный, замысловатый рисунок. И только сейчас все эти переплетения мне вдруг показались странно знакомыми. Да, именно такое, не столь часто используемое сочетание растительных элементов узора не так давно я видела где-то еще.
Узнаваемые очертания резных листьев дуба и изящные узкие эллипсы листочков вереска. Все завораживающе искусно переплетено и вписано в непрерывную гирлянду, замкнутую в круг.
Я смотрела на крышечку медальона, пытаясь вспомнить, где могла видеть подобный рисунок. И вздрогнула всем телом, едва не выронив амулет, когда, наконец, поняла.
Коттедж Уолша. Кованые навесы для ставен и дверей, выполненные в виде переплетенных листьев и бордюр на стенах, повторяющий аналогичный рисунок почти в каждой комнате.
Я крепко сжала медальон в руке, и подвеска показалась очень теплой, почти горячей. Амулет весь день прятался под курткой и, конечно, нагрелся, впитав тепло моего тела. Это разумное объяснение вполне устраивало на данный момент, но никак не могло растолковать, почему столь явно совпадают узоры на кустарной поделке неизвестного ювелира-любителя с теми, что встретились в отделке старого коттеджа, принадлежащего успешному молодому фотохудожнику.
Но не нужно быть мисс Марпл или долго размышлять о том, как в повседневной жизни работает принцип бритвы Оккама*, чтобы предположить самое простое объяснение. Например, почему бы дядюшке Эвлинн, увлеченному изготовлением интересных поделок из металла, не быть знакомым с семьей Уолшей и не сделать когда-то несколько оригинальных авторских деталей для отделки их дома?
Можно отправиться утром в магазинчик Эвлинн и расспросить ее.
Идею позвонить Кейрану Уолшу я отмела тут же, хотя она мне и показалась очень заманчивой. Только вот совсем не по причине внести ясность, а как повод ответить на его просьбу — «найди меня»…
И почему все совпадения так странно переплелись с моими попытками решить свои житейские проблемы? Возможно, здесь и нет никакой загадки, но прямо сейчас я твердо решила, что хочу прогнать все наваждения и завтра же поеду снова к коттеджу и попытаюсь убедиться в том, что…
Пока сама не была уверена, в чем именно буду убеждаться. Наверное, прежде всего в том, что все это случайность, и она не имеет лично ко мне никакого отношения.
Очень быстро в голову набилось так много вопросов, что они превратились в хаотичную мешанину, требующую обязательного распределения по полочкам.
Я была готова отправиться к домику прямо сейчас, но вовремя опомнилась, поняв, что добраться туда посреди ночи будет проблематично, ведь своей машины у меня нет. Да и разглядеть что-то в темноте вряд ли удастся.
Долгий горячий душ помог немного успокоиться и расслабиться, прогнав нервную дрожь. Я натянула пижаму и улеглась, пытаясь теперь унять движение карусели из беспорядочных мыслей, крутящихся в голове. И перестать терзаться мучительным сожалением о поведении по отношению к Брайану.
А центром всей этой кутерьмы был образ Кейрана, стоявший перед глазами…
Только сейчас мне виделся не тот молодой, немного хмурый сноб, которым поневоле я считала его после наших кратких встреч. Я видела его иным. В развороте прямых плеч не было напряжения, а виделся вызов и сила. Лицо не отстраненное и мрачное, а суровое и решительное, как у человека, готового встретить что-то и не сходить с пути…
Весь его образ сейчас воссоздан при помощи моего собственного эмоционального состояния, и выглядел Кейран, как… одинокий фэнтезийный герой. Не хватало только добавить анимации: ветра, развевающего волосы, какой-нибудь боевой раскраски на лице, оружия в руках.
О, Боже, с этим надо что-то делать. Я фыркнула, заворочалась, выбираясь из трясины своих фантазий.
Потом лежала, таращась в темноту комнаты. Всполохи далеких фейерверков, огни машин, проезжавших по улице, свет фонарей — все это создавало причудливую симфонию вспышек и теней на стенах и потолке. В эту ночь город не спал, и с улицы доносилось звуков больше, чем порой бывает днем.
Я сжала амулет в руке, да так и заснула, не выпуская его.
***
…На следующий день, наскоро позавтракав, я отправилась в лавочку Эвлинн, полная решимости задать ей несколько вопросов. К моему разочарованию оказалось, что магазинчик закрыт до завтрашнего дня.
Сей факт заставил чуть замешкаться, но порывов не остудил.
Через минуту я уже неслась к автобусной станции, и вскоре ехала по направлению к пригороду, где располагался коттедж, принадлежавший Уолшу. В дом я, конечно, зайти не смогу, но мне всего-то и надо — посмотреть на ставни с их навесами в виде переплетенных листьев.
Мне не очень нравилось, что я так загорелась этим расследованием и покорно пошла на поводу у невидимых «веревочек», что упрямо тащили, направляя мои действия. Но было явственное ощущение чего-то, взявшего меня в плотное кольцо новых обстоятельств, пока еще казавшихся надуманными.
Автобус быстро домчал до нужной мне остановки. Я шла по узкому, мощеному брусчаткой тротуару знакомой улицы, минуя кафе и магазинчики, запомнившиеся с прошлого посещения этого места. Стройные ряды разноцветных коттеджей казались почти старыми знакомыми, а проходя мимо дома «дамы приятной» с его ухоженным газончиком, я невольно повернула голову, надеясь увидеть колоритную краснощекую хозяйку, возившуюся в цветнике. Действительно, возле дома кто-то снова находился. У аккуратного ряда рассады, посаженной вдоль неширокой дорожки, ведущей к крыльцу, сидела на корточках женщина и что-то там энергично рыхлила.
Невольно я притормозила, не переставая смотреть на садовницу, но не узнавала в ней ту прежнюю, пышную мадам. Наверное, почувствовав мой интерес, женщина повернулась и посмотрела на меня, поднимаясь на ноги. Она оказалась совсем юной девушкой с румяным лицом и копной светлых, как лучи полуденного солнца, волос, закрученный в растрепавшийся свободный узел на затылке. Рослая, крупноватая, в ее лице и очертаниях фигуры, облаченной в балахонистый свитер, явно угадывалось сходство с той самой «дамой приятной». Девушка вполне могла быть ее дочерью.
Я кивнула девице, проходя мимо, а та, окинув меня внимательным взглядом, немного неуверенно улыбнулась в ответ и тут же вернулась к своему занятию.
Случайное перестало быть случайным, и обстоятельства уже не казались надуманными, когда я пробралась к утопавшему в буйной растительности коттеджу и остановилась, разглядывая ставни. Глаза меня не обманывали: в дизайне кованых навесов обнаружилось явное сходство с узором, украшавшим амулет. Те же листья дуба, переплетенные с тонкими веточками вереска. Ничего не смыслю в технике выполнения этих изделий, но не заметить объединявший их стиль, своеобразный авторский почерк, просто невозможно. Не говоря уже о том, что и ритм повторения элементов узора был один и тот же.