Страница 19 из 20
— Хочешь кекс? — поинтересовалась я, стараясь придержать наше общение а-ля «только для взрослых» ради блага всех остальных.
— Кексик звучит фантастически.
Я попыталась проигнорировать грязные мыслишки в моей голове и просто схватила маффин, положив его на тарелку. Я повернулась, и трение о его грудь заставило моё сердце ускориться, а соски мгновенно затвердеть.
— Разве тебе было недостаточно секса? После вчерашнего вечера и сегодняшнего утра, думаю, тебе необходимо немного подкрепиться, — я попыталась втиснуть между нами маленькую тарелку, но он не сдвинулся с места.
— Тебе было меня достаточно? — спросил Престон, изображая обиду.
Он забрал у меня тарелку и поставил её на стойку позади нас. Затем приблизился и положил обе руки на столешницу, удерживая меня в ловушке. Он медленно опустил голову и прижался губами к моему уху, соединяя наши тела и убирая между нами любое возможное пространство.
— Я обладал тобой всего несколько ночей, прежде чем обстоятельства отняли тебя у меня, — Престон опустил голову и, поддразнивая меня, начал осыпать мою шею мелкими поцелуями. — Поэтому прости, если я хочу тебя как можно чаще.
— Ладно, — прошептала я, боясь, что, если буду слишком громкой, все в столовой услышат, как я нуждаюсь в нём. — Но не на глазах у всех.
— Гррр, — прорычал он в моё ухо, его голос был настолько низким и хриплым, что я прижалась к его телу ещё сильнее.
Но потом Престон дал мне то, чего я хотела, и, оторвавшись от меня, оставил на моих губах очень быстрый целомудренный поцелуй. Затем он взял маффин и побрёл обратно к столу, заставляя меня завидовать его способности выглядеть совершенно непринуждённо.
Я повернулась к столешнице и, прежде чем вернуться к столу и занять своё место, сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь прийти в себя.
— Итак, каков теперь план? — спросила Сэм, взглянув сначала на меня, а потом на Престона.
— Хорошо, что сейчас у вас всё под контролем, мне нужно вернуться домой, — добавил Паркер.
Я посмотрела на него, опечаленная мыслью о том, что его не будет рядом.
— С кем я буду бегать?
Он рассмеялся и сделал глоток своего кофе.
— Я уверен, Престон не упустит возможности полюбоваться тобой на пляже. И, эй, — сказал он и, подняв руку в воздух, указал на меня, — если когда-нибудь вернёшься в Портленд, мы сможем бегать там вместе.
Я нахмурилась. Паркер был отличным напарником в беге.
— Не смотри так грустно, солнышко, — произнесла Сэм. — Я буду бегать с тобой, пока нахожусь здесь.
Мои брови взметнулись вверх.
— Ты остаёшься?
— Слушай, я прилетела на Гавайи не для того, чтобы пробыть здесь несколько ночей. Я взяла накопленные пару недель отпуска. Я имею в виду, — добавила она, кладя руку на мою, — надеюсь, ты не возражаешь, если я останусь.
— Боже мой, конечно нет! — я почти подпрыгивала вверх и вниз на стуле, взволнованная мыслью, что смогу провести время с Сэм. — А что насчёт тебя? — обратилась я к Пайпер.
Она пожала плечами.
— Мне нигде не нужно быть, — она произнесла эти слова с улыбкой, но печаль подавляла все эмоции.
У меня сложилось впечатление, что за месяц совместного проживания Пайпер ограждала меня от своих проблем, удерживая эмоции внутри. Я ненавидела, что она скрывала их от меня, и хотела заставить её открыться.
— А что насчёт тебя? Каковы твои планы? — поинтересовалась Сэм, переводя взгляд на Престона.
Он посмотрел на меня и улыбнулся.
— Я там, где она, — признал он, кивая в мою сторону, его глаза были сосредоточены на моих.
Моё сердце затрепетало от его слов, согреваясь от мысли, что он сейчас рядом.
— Последний забег? Как в старые добрые времена? — спросил у меня Паркер.
— С радостью.
***
Несколькими часами позже, когда мы совершали последний забег, Паркер всё время пытался убедить меня не отказываться от Престона.
— Я знаю, сейчас всё здорово, воссоединение прошло прекрасно, и это, вероятно, затмило всё плохое, что проявится в дальнейшем. Просто пообещай мне, что, когда это произойдёт, когда всё плохое найдёт трещины и просочится обратно в вашу жизнь, ты будешь верить в него и доверять ему достаточно, чтобы дать шанс.
Тяжело дыша, с горящими от каждого шага мышцами, я продолжала бежать, наблюдая, как песок перемещается под моими ногами, чувствуя, как мои ступни погружаются в него, а затем выходят из него. Слушать Паркера было завораживающе. Его вера в брата была настолько очевидна.
— Обещаю, — сказала я сквозь тяжёлое дыхание.
Это был такой интересный опыт для меня: видеть, как брат и сестра Престона заступаются за него, имея такую непоколебимую веру в него. Я посмотрела на океан и задалась вопросом, какой была бы моя сестра Надя. Она прилетела бы на Гавайи, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке? Она бы увидела, насколько был плох мой брак с Дереком, и попыталась бы помочь мне?
Я никогда не ощущала потерю сестры. В более позднем возрасте я узнала, что мои родители воспитывали меня под влиянием потери, но никогда не думала, что я что-то упустила, не имея старшую сестру.
— Ему повезло, что у него есть ты и Пайпер, — произнесла я недостаточно громко, но знала, что он услышал меня.
Мне всегда казалось кощунством разговаривать под звук волн океана.
— Паттон тоже любит его. Он просто не смог всё бросить в данный момент и помочь. Ты в конце концов встретишься с ним.
Я улыбнулась ему, и мы продолжили бежать.
Позже Паркер забронировал билет на рейс, собрал чемоданы и взял такси до аэропорта. Было грустно прощаться с ним, и я ясно осознала, что привязалась к нему и его дружбе больше, чем думала. Но я знала, что увижу его, — это было неизбежно.
— Помни, что я сказал, — прошептал он мне на ухо, обнимая на прощание. — Верь в него.
Я кивнула и, улыбаясь ему в плечо, обняла его:
— Я буду.
***
Позднее в тот же день, после того, как всё улеглось, мы вчетвером отправились на пляж. Сэм и Пайпер вместе сидели в воде, болтая ногами. Престон и я лежали на полотенцах, греясь на солнце, пока оно, завершая день, медленно клонилось к горизонту.
Я удовлетворённо вздохнула, наслаждаясь предоставленным отдыхом.
— Не могу поверить, что за два месяца на Гавайях это первый раз, когда я просто лежу на пляже. Никогда не хочу возвращаться к работе. Я готова провести так всю свою жизнь, пока не сморщусь как изюм.
— Я определённо за то, чтобы смотреть, как ты каждый день лежишь в бикини, — Престон повернул голову, посмотрел на меня и послал сексуальную улыбку.
— Договорились, — сказала я смеясь. — Ты по-прежнему будешь любить меня, когда я стану вся морщинистая?
— Милая, я буду любить тебя вечно, несмотря ни на что. Чем раньше ты вобьёшь это себе в голову, тем будет лучше для нас.
— Договорились, — повторила я, но на этот раз наклонилась к нему для поцелуя.
Престон положил руку мне на шею и притянул к себе, углубляя его. На самом деле, он поцеловал меня намного глубже, чем я предполагала, и я потерялась в его губах, потерялась в том, как его рот атаковал мой, в том, насколько всепоглощающе это было и насколько мне нравилось быть одержимой им.
Кожа была тёплой от солнца, но из-за того, как его язык ласкал мой и как его пальцы впивались в нежную плоть моей шеи, по моему телу распространился жар. Второй рукой Престон обнял меня за талию, притянул к себе и, перевернув, прижал к песку между нашими полотенцами.
Задев пальцами кожу на спине чуть выше моего бикини, он скользнул ими под ткань. Моё сердце громыхало в груди, и несмотря на то, что мы были на общественном пляже средь бела дня, хоть солнце и клонилось к закату, я не могла заставить себя остановить его. Его руки слишком хорошо ощущались на мне. К счастью, его ладони не двинулись дальше, и я сосредоточила своё внимание на нашем поцелуе.
У меня голова шла кругом от ощущения на себе его тела и рта, забирающих у меня всё: моё дыхание, мой голос, мою способность ясно мыслить.