Страница 11 из 42
Но, несмотря на все склоки с начальством, Ольгерда от всех прочих офицеров отличала невероятная преданность своей родине. Даже когда почти все оставшиеся в живых офицеры Старой Империи сложили оружие перед революцией, он не прогнулся. Ольгерд предпочёл бороться до последнего вздоха за славу и честь своей отчизны. Пусть теперь он и не командует бригадой, а лишь вшивой горсткой партизан. Среди последних Ольгерд обрёл большое уважение. Повстанцы видели в нём верного делу надёжного товарища, опытного и несгибаемого командира.
За столом в сыром помещении стояла также первая шпага двора Альбека - Газэф Веронейский. Хоть и довольно тщедушного вида, он являлся невероятно умелым солдатом. Ещё в юные годы его представили ко двору барона Ольглена - правителя Альбека и Тирона. Барон тогда вручил ему знаменитую рапиру "Турбулентность" - отливающее серебром и инкрустированное драгоценными камнями орудие убийства. У парня был врождённый талант к двум вещам. К фехтованию. И к кровопролитию. В детстве, начиная с пяти лет, отец обучал Газэфа управляться различным холодным оружием. В этот список входили как шпаги и мечи, так и копья. К десяти годам он уже стал мастером ближнего боя. Свой маленький рост и физическую немощность он компенсировал скоростью, ловкостью и точностью своего клинка. К сожалению, счастливой жизни у мальчика не сложилось. Когда ему было десять, на его деревню напала группа наёмников, которая преследовала своей целью гибель отца мальчика - Вернона. У наёмников было строгое указание: не оставлять никаких улик, а потому все жители деревни, включая маленького Газэфа, должны были умереть. Это был первый раз, когда молодой человек убил. Несмотря на всю свою отвагу и мастерство, его отец пал в неравном бою, а самому Газэфу пришлось спасаться бегством.
У мальчика не оставалось ни крова, ни семьи, а лишь железная рапира, которую ему на восьмилетие подарил отец. Не имея навыков по скотоводству, сельскому хозяйству или письму, парень зарабатывал на хлеб тем, чем лучше всего умел - он стал наёмником. Сначала Газэф довольствовался мелкими заказами. Убить досаждающих деревне волков или проучить наглого уличного вора. Понемногу, с ростом числа успешно выполненных поручений, слава парня росла. К одиннадцати годам он уже в одиночку вырезал целые банды хорошо вооружённых головорезов. Успехи фехтовальщика привлекли внимание армии Альбека - власти обычно отслеживали всех наёмников города, дабы они не натворили делов.
Вскоре Газэф получил свой первый заказ от Имперской армии. Этот контракт заключался в простой доставке груза из пункта "А" в пункт "Б". Чего не знала армия солдат и наёмников, которые сопровождали груз, так это того, что груз был живым. Что именно произошло во время самой доставки - военная тайна Старой Империи, а с уничтожением революцией военных архивов Альбека и вовсе стало загадкой. В народе ходила молва, что вместо полутора тысячи человек, которые изначально отправились из Альбека, к воротам города Тирона прибыла лишь одинокая гружёная телега, и управлял ею молодой наёмник. Сама же доставка, вместо предполагаемой недели, заняла полтора месяца. После этого случая и без того замкнутый и необщительный подросток окончательно замкнулся в себе и всё своё свободное время посвящал исключительно оттачиванию своих боевых навыков.
Мало известно о том, что произошло с ним во время революции, когда замок Альбека штурмом брала армия из двадцати тысяч человек. Поговаривают, что именно благодаря Газэфу барону с семьёй удалось бежать. В настоящее время местоположение Ольглена неизвестно. Воин со своей рапирой путешествовали по свету вот уже пятнадцать лет.
Газэф практически всегда спокоен, холоден и расчётлив. Практически ничего не могло выбить его из колеи. У него пронзительный взгляд хищника. Когда фехтовальщик смотрит на человека, то он, скорее всего, выискивает слабые места для удара. Почти всегда воин думает лишь о бое.
За картой также стояла связная Газэфа - леди Дорея и солдат в геральдической лазурной броне, которая выдавала в нём члена личной стражи лорда.
- Хорошо, - ответил стражник, - завтра ночью охраны немножко не будет, - он чуть слышно прохихикал.
- Итак, закрепим, - командирским тоном гавкнул Ольгерд, - завтра ночью, в час по местному времени, посты у ворот, позади поместья и во внутреннем дворе будут сняты, - старик указал ножом на стражника, тот одобрительно кивнул. - Ударные группы, каждая числом примерно пятьдесят человек, зайдут на территорию с трёх сторон: с главного входа, с правого крыла, со стороны внутреннего двора, и через окна, что позади поместья. Эти ударные группы будут продвигаться по коридорам здания, нейтрализуя как всю оставшуюся стражу, так и всех гостей и прислугу в доме. Там сейчас праздник и многие благородные предатели будут тихо посапывать в своих комнатках. Никаких свидетелей - убивать всех, кого встретите. Я буду командовать главной ударной группой. Наша цель - сам Годрик. Газэф и его люди зайдут с окон. Ваша цель - недавно прибывший ко двору сын лорда Айген. Группа номер три должна будет войти в правое крыло здания и уничтожить архивы, которые там расположены. В этих архивах практически все оригиналы договоров между домом Эвериков и различными торговыми корпорациями - как столичными, так и местными. Не у всех из них есть заверенные копии. Уничтожение этих бумаг нанесёт большой удар по делам города. В случае успеха, в одну ночь мы уничтожим и династию лорда и его небольшую торговую империю. Если кто из нас не сможет быть на месте вовремя - в группах назначены заместители, которые тщательно проинструктированы. Леди Дорея должна до следующего вечера отправить сообщение всем трём группам о подтверждении сбора и времени начала операции. Либо, в случае непредвиденных обстоятельств, об её отмене. Всем всё ясно?!
- Да, - холодно ответил Газэф.
- Агась! - задорно подхватила Дорея.
-... ачху! - сказала замаскированная инквизитор. Сама встреча проходила в подвале одной из не очень популярных городских таверн. Данное помещение хоть и служило погребом для алкоголя, было довольно пыльным. У неё был очень чувствительный нос.
Заговорщики резко повернули голову в направлении чиха. Там стояла лишь пара бочонков с вином. В помещении повисла гробовая тишина. На карте стояло несколько фигурок, которые Ольгерд использовал для объяснения плана. Газэф швырнул одну из них в направлении недавнего звука. Маскировка деактивировалась. Перед заговорщиками предстала девушка в имперской дворцовой форме. Она глупо улыбалась.
-... эээ... привет? - Джин подняла ладонь, как бы здороваясь.
Все повыхватывали оружие. Недолго думая, Джин сначала прыгнула на стену погреба, а от неё отпрыгнула к лестнице, пролетая над головой Дореи. Она пулей понеслась вверх по лестнице. Сейчас она была похоже на дикую кошку. За Джин почти также быстро поспешил Газэф.
Фехтовальщик выбежал наружу. Её нигде нет. Ни слева, ни справа. Впереди, через дорогу, находится другой дом, но он закрыт. Куда делась эта зараза?
Прямо над входом в таверну, над Газэфом, зависнув на стене под углом девяносто градусов, головой вниз висела Джин. Её розовые кошачьи глаза светились в абсолютном мраке. Волосы инквизитора почти касались макушки парня. Она понемногу пятилась на крышу.
Инквизитор медленно заползла на обветшалую черепичную крышу и немного отошла от края. Затем она выпрямилась, облегчённо вздохнула и пошла в сторону двора Годрика. Нужно было срочно сообщить о надвигающемся покушении. На дворе стояла тёмная безлунная ночь. Звёзды завораживающим узором рассыпались по небосводу. Сейчас они были единственным источником освещения. Изо рта шёл пар. Не успела Джин пройти и пяти метров, из-за спины раздался требовательный возглас.
- Стой.
Джин обернулась. На краю крыши стоял Газэф. Его рапира уже была наготове. Она начала блекло светиться серебряным и гудеть. Он вот-вот атакует. Его пронзительный взгляд сверлил инквизитора.