Страница 38 из 46
— С превеликим удовольствием. Ваша рука теперь мне кажется весьма надежной, — ответил спаниель и, не дожидаясь, сам подставил шею с красивым ошейником.
— А я что? Хуже всех? — обиделся Пыпин.
— Пожалуйста! Держитесь за меня, — разрешил я великодушно.
Он вцепился в мое плечо, и бумажный мост тотчас рухнул, развалился на отдельные листочки. Мы полетели в черную бездну.
В последний момент я увидел замешкавшихся, как мне показалось, Машу и Толика.
— Маша! Сейчас же проснись! Подъем! — закричал я, удаляясь к звездам.
— Я перейду в другой сон! Где вы можете мне присниться? — откликнулась Маша.
— Пока это тайна и для меня самого!.. Толя, а ты должен немедля взять и перенестись на Землю! — крикнул я уже издалека.
Толя что-то крикнул в ответ, но я уже не слышал и не видел. Мы летели в бездонном космосе. Пыпин висел на моем плече, а рядом, раскинув уши, планировал спаниель.
— Ах, — сказал Аркадий. — По-моему, я уронил свои воображаемые очки. Мы не могли бы вернуться за ними?
— К сожалению, это не в наших силах, — ответил я.
Спаниель вздохнул и сказал, ободряя меня:
— Ничего, я придумаю себе другие. Модные. Правда, к тем я привык. Они хоть и несовременные, но очень удобные были очки. Да, ничего не поделаешь, сурова правда жизни. И вообще… — он хотел развить свою мысль пошире, но нас подхватило притяжение большой звезды и понесло на ее поверхность.
Нам угрожала гибель от столкновения с твердью. Но тут нашу троицу заметила другая хищная звезда и, перехватив своим невидимым щупальцем — притяжением, потащила к себе.
Опомнившись, первая звезда напрягла все свои гравитационные силы и снова повлекла нас к себе. Однако и вторая звезда не собиралась расставаться с добычей. Между космическими гигантами завязался упорный поединок. Мы, крепко сцепившись, летали между ними, словно теннисный мячик. У нас захватывало дух, и пес то и дело со сладким ужасом восклицал:
— Ух ты!
Я понял, что этот матч может длиться бесконечно, если мы сами не выйдем из игры, и, уловив при счете 15:15 удобный момент, изловчился и связал притяжения звезд крепким морским узлом.
Пока соперники, войдя в азарт, старались перетянуть друг дружку, я придал нашей компании небольшое ускорение, выбросив в космос гребень, которым расчесывал бороду, и мы устремились к крошечной планете, которую мне уже удалось присмотреть.
Когда звезды опомнились и бросили нам вдогонку все свои силы гравитации, мы были уже далеко. Их мощи хватило только на то, чтобы задержать наше падение на поверхность планеты. Благодаря этой нечаянной услуге, наш мирный десант приземлился медленно и спокойно, точно нас бережно опускал широкий купол парашюта.
Почувствовав под ногами твердую основу, мы разомкнули объятия, скреплявшие нашу компанию, расправили онемевшие мышцы и огляделись. Нас окружал жизнерадостный пейзаж. Над головой синел купол атмосферы, которой можно было дышать. В зеленых кущах пели птицы, а понизу шелестела трава.
— И все же ни с чем не сравнить интеллектуальную тишь городской квартиры, — пробормотал Аркадий, почесывая задней лапой за ухом.
— А по мне нет ничего лучше пыльной улицы, с темными подворотнями, конечно, — пробурчал Пыпин.
Я больше всего любил уютный ют, на котором можно после вахты выслушать от других и рассказать самому не одну правдивую и вместе с тем необычайную историю.
Но мне так и не удалось высказать вслух свое личное мнение.
По воздуху пронеслось легкое дуновение, и перед нами возник Толик Слонов.
— Наконец-то я вас догнал, — сообщил он, отдуваясь.
— И это перед началом учебного года! — с горечью сказал я, стараясь не смотреть на Пыпина, чтобы не видеть его торжества.
— А что нам учебный год? Подумаешь! Нам ничего не стоит его пропустить, ответил за Толика Пыпин.
Толик растерянно оглянулся, словно надеялся увидеть Машу и найти у нее одобрение.
— А Маше теперь мы не нужны. Она теперь видит другой, сладкий сон, — ехидно сказал Пыпин и допустил ошибку.
— Неправда. Она ищет сон, где можно встретиться с нами, — твердо, к моей неописуемой радости, возразил Толик. — Иван Иваныч, не сердитесь на меня. Пока вы в беде, мне бы ни один содержательный урок на пользу не пошел. Вот я взял и перенесся к вам. Правда, не легко это было сделать, потому что вас бросало из стороны в сторону. И каждый раз я опаздывал на какой-то миг. А Маше будет еще трудней. Уж очень сложный выбрала она способ передвижения.
— Ладно уж, но только чтобы ты наверстал пропущенные уроки, — проворчал я, скрывая свое удовлетворение, чтобы Толик не возомнил себя совсем образцовым ребенком.
После короткой педагогической дуэли с Пыпиным я предложил осмотреть незнакомую планету, которой — кто знает! — может навсегда суждено стать нашим домом. Мы обогнули рощу кудрявых веселых деревьев и увидели человека с кларнетом, который строил из музыкальных звуков дом.
Его кларнет был набит музыкой. Прямо-таки удивительно, сколько ее помещалось в этой тоненькой трубочке. Музыкант-строитель уже воздвиг стены и крышу и теперь украшал окна и карнизы затейливым узором. Вот он нажал на клапан кларнета, и из узкого раструба выплыла славная затейливая мелодия. Музыкант взял ее кончиками пальцев и аккуратно повесил над крыльцом.
— Дом из музыки?! — изумленно воскликнул Толик. — Неужели такое бывает?
Музыкант обернулся на его голос и, ничуть не удивляясь нашему появлению, сказал:
— Как видишь, бывает. Но только у нас, на планете Чуднóй. У нас, на Чудной, все бывает.
— Но разве в нем можно жить? Он же развалится от первого ветра! — не унимался Толик.
— Конечно, развалится, если не верить в то, что он будет стоять вечно. Но если верить, в нем можно жить, как в настоящем доме. Очень уютном, разумеется, — ответил музыкант и улыбнулся мне, приняв меня за человека, который знает Всё!
Однако, к его чести, нужно сказать, что я на этот раз уже слышал о том, что существует такая планета, куда съезжаются разные чудаки.
— И кому нужен такой дом? Здесь даже не побьешь как следует окна, — хмуро произнес Пыпин.
— А зачем окна бить? Впрочем, если вам хочется, разбейте. Я сделаю новое стекло, — любезно предложил музыкант.
— Спасибо, но мне так неинтересно, — обиделся Пыпин.
— Но что ни говорите, дома на книжных картинках все равно красивее этого, — решительно вмешался Аркадий.
Я с тревогой подумал, что пес сейчас же ударится в пространный монолог. Но за домом послышалось чье-то бормотание, и из-за угла вышел смуглый полуобнаженный человек в набедренной повязке и чалме.
— А сейчас ступишь левой ногой, — говорил он себе. — Вот видишь, я угадал. Я же предвидел, что так и будет… О, да у нас гости! — сказал он музыканту, увидев нас.
— Знакомьтесь: мой сосед. Он считает себя прорицателем, — представил его музыкант.
— Да, да, я могу предсказывать будущее. Сейчас вы убедитесь в этом сами. Я кое-что предскажу себе на самое ближайшее будущее, и это обязательно сбудется.
Он поправил чалму, сосредоточился и произнес потусторонним голосом:
— Ты пойдешь вон в ту сторону и непременно споткнешься вон о тот камень, и прорицатель указал на заметный камень, лежащий посреди тропы, по которой мы только что пришли к музыканту.
— Ну, иди же, иди. Почему ты стоишь? — сказал он себе.
И все получилось, как и предсказал прорицатель. Он пошел по тропинке и споткнулся о камень.
— Ну что я вам говорил? — спросил он торжествующе.
— А почему вы не перешагнули через камень? Вы же знали, что на тропинке лежит камень, — удивился Толик.
— Да потому, что не мог. Если б я не споткнулся о камень, вы бы подумали, что я никакой не пророк, а просто мелкий мошенник, — возразил прорицатель, покраснев.
— Ну, если вы на самом деле пророк, тогда, может, скажете, что нас дальше ждет? Неужели новые неприятности? — спросил Аркадий. — С тех пор, как меня привезли на дачу, неприятности сыплются на мою голову одна за другой.