Город в наследство

А потом он орал и грозился убить. А Хият прятал под рукавом ожог и пытался сообразить, как этот парень может без вреда для здоровья носить в себе такое? Огонь. Бесконечный пожар. Очень яркий, без дыма и обгоревших головешек. Хияту было страшно просто стоять перед этой стихией. Он закрыл глаза, когда она коснулась его руки, и чуть не заорал от боли, пока пыталась его узнать и запомнить. Но каким-то чудом не отступил, не шарахнулся и дождался того мгновения, когда огонь перестал обжигать. Странное чувство. Ты знаешь, что должно быть горячо, а гладишь пламя как кошку и это приятно.

И вот теперь проклятущая клятва не позволяла Хияту заговорить. Что бы ни случилось. А единственный настоящий друг, как оказалось, пророк. Случилось многое. Его отец от него отрекся. Официально. Лишил дома и имени. Хотя, какая другу разница, он же возвращаться не собирался. Смирился. Решил умереть, очень громко и красиво.

А Хият искал решение, которого нет. Цеплялся за его стихию, тянулся через то огромное расстояние, которое было между ними, и рассказывал разные глупости. Жаловался и просто общался, терпеливо выслушивал его черный юмор и радостно кричал где-то глубоко внутри. Живой! Все еще живой! Все еще есть время!

Вот только времени становилось все меньше и меньше, а решение ускользало и пряталось. Очень была нужна помощь. Необходима. Очень.

И однажды Хият эту помощь получил. Неожиданно для себя. Неожиданно для всего города. Такое никто бы не смог вообразить, такое бы даже в кошмаре никому не приснилось. Он получил помощь. Даже клятву при этом не нарушил.

Хияту исполнилось восемнадцать лет, и ему вручили наследство. Вместе с ним, конечно, и головную боль. Но это неважно. Важно, что среди этого наследства есть решение, которое он так долго искал. И главное было, чтобы гордый упрямец поверил. Просто взял и опять поверил, ведь на доказательства времени не было.

Он на самом деле единственный, кто умеет Хияту верить. Безоговорочно. Остальные просто не понимают, а когда Хията не понимают, он не может объяснить. Мир становится слишком сложным и чуждым.

Хият не мог потерять человека, который умеет ему верить. Эгоистично с его стороны, правда? И неразумно. Нельзя держаться только за одного человека. Ведь если исчезнет этот человек, держаться больше будет не за кого. И не факт, что кто-то посторонний захочет удержать его.

Хотя, кто знает? Может это и правильно в его случае. Ни перед кем не нужно отчитываться, нет необходимости лгать и изворачиваться просто потому, что никому оно не интересно. Сплошная выгода.

Хият знал, что этот упрямец бы улыбнулся в ответ на все сомнения и размышления. Снисходительно так. Он гораздо больший эгоист, мелкие слабости приятеля его забавляют.

А сейчас главное было, чтобы этот гордец выжил. Вопреки всему. Хият верил, что он согласится с его решением, может, что-то подкорректирует, но согласится. Выбора ведь все равно не было, хуже быть уже не могло.

А когда опять будет много времени и никуда не нужно будет спешить, Хият расскажет ему о своей головной боли. Ему понравится. Такого даже он напророчить не смог. Слишком оно невероятно.

Впрочем, согласиться-то приятель согласился, но сколько нервов подпортил — вспоминать не хочется. Видимо, смириться с собственной смертью ему было проще, чем осознать, что есть шанс выжить. Вот Хияту и приходилось убеждать и спорить. Согласовывать и в тысячный раз перепроверять… И бояться. И вести с самим собой разговоры для успокоения, чувствуя себя совершенно сумасшедшим. И изредка разговаривать с этим упрямым ослом, пытаясь что-то доказать то ли ему, то ли себе.

Вот для чего ты со мной споришь? Ты же знаешь, что я прав. Традиция, да? Такая себе дурацкая традиция. Забудь о ней хоть на время. Потом вспомнишь. Главное, чтобы это «потом» было. Да, да, я мелкий, глупый и несамостоятельный. А еще бесполезный. Помню. А ты самодовольный болван. Возомнил себя героем и жертвенным барашком в одном лице. Это надо же. Не можешь расстаться с мыслью о красивом самоубийстве?

Боишься и сомневаешься, да? Нет? Не лги себе, лучше смирись, что ты тоже человек, а потом забудь. Нет, не о том, что человек, а о сомнениях и страхе. Просто забудь. На время.

Ах, все зыбко и ненадежно? Где? В каком именно месте ненадежно? Это твой блистательный план просто верх глупости. А насчет моего ты ошибаешься. Я его действительно продумал. И какая разница, когда я думать научился? Оскорбить пытаешься? Ну-ну. Ты же знаешь, как я играю в "Поле". Ты у меня ни разу не выиграл. А здесь, то же самое "Поле". Главное правильно расставить ловушку. Чем умнее человек, тем охотнее он в нее попадется. Я знаю. Я именно так всегда тебя переигрывал. И не только тебя.

Итак, наши стихии связаны. Какой же я предусмотрительный, оказывается. Сам себе удивляюсь. Значит, никуда твой огонь не денется. Бросится помогать, как миленький. Защищать и хранить. А потом я аккуратно верну его на место. Теперь я умею. Теперь я многое умею. Я сын моего безнадежного отца и моей решительной мамы. Я внук их родителей. И потомок тех, самых первых. Я велик на самом деле. Только никому не говори, ладно?

Хотя кому ты можешь сказать…

Не обращай внимания, я шучу.

Так вот…

Вот оно, мое наследство. От мамы. От отца тоже есть, но отцовское сейчас не поможет, потом о нем расскажу. Не поверишь, но мне просто принесли письмо. Кто? Крылатые вестники, кто же еще? Оно у них очень долго хранилось, но вот пришло время, и его принесли. Письмо от моего отца. На завещание похоже. Кто мой отец? Поверь, сейчас это неважно, потом расскажу. Думаю, ты посмеешься. Так вот, письмо. Старое. И я просто следовал указаниям из этого письма. Да, там куча всего было, извинения, объяснения, просьбы. Не важно оно сейчас. Важно, что следуя указаниям, я нашел сокровище, но об этом тоже потом. Главное, мамино наследство.

Ритуальный нож. Настоящий. Представляешь? Освященный. Нет, мои предки не приносили людей в жертву, все не так страшно. Они себе кровь пускали. А моя кровь… моя кровь почти то же самое, что чистая стихия. Бесполезная штука на самом деле. Если дело касается живых. Но ты же будешь мертв, почти, и я смогу к тебе спуститься, вывести обратно. Больше всего радует то, что ты будешь после этого не просто жив, а практически здоров. Возможно, даже здоровее, чем был до этого. Ага, оригинальный способ излечения. Жаль, что не от занудства и излишек самомнения.

Я же говорю, кровь почти как стихия. Знаешь, сколько в ней силы? Представляешь. Зачем тогда эти дурацкие вопросы? Открою страшную тайну, твоя такая же, но ты воспользоваться своей не сможешь, твои предки не призывали духов, не делились с ними силой, не позволяли им занять свое тело. Фактически, моя душа шире. Не знаю, как объяснить, это нужно почувствовать. Хочешь попробовать? Пробуй. Но результат будет поколении в четвертом, не раньше. У моих предков просто религия была такая. Довольно странная.

Дальше. Вот это придется сделать тебе с собой самому, и это будет больно, очень больно, я проверял. Другого способа просто нет. Амулет создать ты не успеешь. Не в этом случае. Знаешь же, как долго приходится неживое перестраивать, для того, чтобы оно могло в себя вместить чуждую ему силу. Следовательно, придется превратить в амулет себя. На время. Он сработает и исчезнет, а символы станут просто бесполезным переплетением шрамов. Это защитит тебя от твоего же огня и не позволит ему сбежать, когда исчезнет замыкающий круг. Ага, правильно понял. Моя стихия станет чем-то вроде катализатора. Как только она станет наполнять амулет силой, вмешается огонь и попытается ее перебороть, что-то вроде защиты своего пространства. А я в тот же момент отступлю. Амулет сработает, и огонь окажется там, где я его в прошлый раз видел.

Теоретически все просто. Ага, мамино наследство. Ага, такое можно проделать только с почти мертвым. Ты главное не тяни. Не доводи себя до грани. Остановись раньше, запусти защиту, перевяжи запястья или что он там тебе порежет и падай в стасис. Чем ты будешь живее, тем быстрее я тебя вытащу. Хочешь досмотреть представление до конца? Плохая идея. Честно. Оно того не стоит.