Одержимые

Одержимые

Что же сделал я за пакость?

Я — убийца и злодей?

Б. Пастернак

Глава 1

«Кэрри»

С рождения меня любили и баловали родители. Еще с детства я мечтала стать принцессой и, даже повзрослев, оставалась ею. В школе я — мисс Популярность, все девушки завидуют и хотят быть мной. Мне это нравится. Я обожаю внимание и лесть. Парни столбенеют, когда видят меня.

Да, я — мисс Совершенство и меня зовут Кэрри Тимберли, мне шестнадцать.

Мое утро начинается с того, что прислуга ровно в шесть утра раздвигает шторы со словами:

— Доброе утро, миссис Тимберли.

Бормоча себе под нос, я натаскиваю одеяло на голову со словами:

— Уже подымаюсь.

Выбравшись из розовой постели я, потянувшись, села. Сегодня должен быть самый отличный день, в этом я не сомневалась. Еще год, и прекратятся мои мучения в старшей школе, и я стану полноправной владелицей своей жизни, и денег, что обещал мне папочка на мое восемнадцатилетние.

Спустив ноги на пол я, поднявшись, сонно побрела в ванную. Приняв душ и обмотавшись длинным полотенцем, посмотрела на свое отражение. Из зеркала на меня глядела обворожительная блондинка с чудесными небесно голубыми глазами, и тремя родинками на щеке. Мама мне говорила, что на том месте мой ангел хранитель оставил поцелуй, в знак благословения. Да, я неотразимо красива. Вот только никто никогда не интересовался, что на душе. Судьба не сильно трепала меня. Я имела все, и в то же время, чего-то не хватало.

Моих друзей волновали только их проблемы, которых у меня и быть не могло. Подружки жаловались на парней, а я так и не поняла, что такое любовь. Именно та, от которой сердце готово вырваться из груди, когда видишь его, а когда нет, думаешь, что ещё чуть-чуть и умрешь.

Я встречалась с парнем. Он самый красивый во всей школе. Джексон очень хороший, только в нем чего-то не хватало. Иногда, когда я смотрела на него, не могла понять. Почему таких как он парней, не делают надежными, любящими и заботливыми?

Отбросив подальше подобные глупые мысли, вовсе не свойственные моей натуре, улыбнулась собственному отражению. Открыв свою огромных размеров гардеробную, я снова потерялась в рае модниц. Сотня пар туфелек, босоножек, полусапожек никому не помешает. Честно признаться, я — исключительная транжира. Я никогда не буду покупать вещь, если она действительно не будет мне нравиться. Мамочка предлагала завести себе личного стилиста, так как у неё уже был свой.

Я лично сама справлялась неплохо, и без помощников. Всегда выглядела безупречно, как не крути. Проведя рукой по многочисленным вешалкам с кофточками, брюками, я остановилась у зеркала, во весь рост, сбросив полотенце на пол, скептически осмотрела свою худенькую фигуру.

Я почему-то вспомнила один фильм, который смотрели позапрошлым месяцем вместе с Зарой, Наей и Елькой. Вспомнился образ девушки из фильма в стиле гламурной байкерши. Я решила удивить своих подружек. На то я — королева гламура и блесток. Несравнимая мисс популярность — Кэрри Тимберли. Так что была готова во все оружие.

И так каждое утро. Иногда надоедало. Хотелось просто надеть джинсы, бесформенную футболку и кроссовки. Плюс не мыть голову два дня, и съесть одной целое ведерко фисташкового мороженого.

Увы, позволить себе я этого не могла. Тогда я буду не Я.

Выйдя из гардеробной, я заметила, что меня уже ждал оставленный на подносе завтрак. Чашка кофе и круассан с вишневым вареньем, апельсиновый сок и… Записка?

Откусив круассан я, развернув записку, прочитала в голос:

— Кэрри, сегодня на ужине твое присутствие обязательное. У нас к тебе очень важный разговор.

Скомкав листочек, я отбросила его в сторону. Дожевывая я, задумавшись, потянулась за чашкой. О чём они хотели со мной поговорить? Неужто о покупке новой машины, или нашего с папочкой уговора?

Отпив немного, и поставив чашку обратно, закусив нижнюю губу, я смотрела прямо пред собой. Надеюсь, ничего важного, только бы хорошие новости. Очнувшись, я посмотрела на часы. Пора. А то и вовсе опоздаю в первый же день. Последний год, и я свободна!

Подъезжая на парковку у школы, я услышала, как неожиданно зазвонил мобильный, подаренный папочкой на шестнадцатилетние этим летом. Как же я радовалась. Достав из сумочки, посмотрела, кто это может быть. Номер не определялся, я машинально нажала отбой. Кто бы ни звонил, я его не знаю и знать не хочу.

Остановив машину, не успела оглянуться, как ко мне подбежали подружки.

— Привет, Кэрри! — воскликнула Зара, обнимая, и целуя меня. — Как же давно мы не виделись!

— Ты похорошела! — Елька широко улыбнулась, демонстрируя свой идеальный загар на шее. — Я отдыхала на Кипре. Там просто класс!

— Я, в основном, пробыла в Лондоне, — призналась я. — Работала с сестрой, помогая ей с её коллекцией украшений.

— М-да… — протянула Ная. — Ну и как там Эмма?

— Готовится к своему четырнадцатому дню рождения. Намерена оттянуться по полной! — я от души рассмеялась.

Сильные руки обвились вокруг моей талии, и только после этого в нос ударил запах одеколона после бритья.

— Джексон! — воскликнула я, и, повернувшись к нему лицом, обняла.

— Кэрри, детка, — проговорил он, посмотрев мне в глаза. — Я скучал.

Ответом послужил мой поцелуй. Я любила Джексона, но чего-то мне в нем не хватало, и я чувствовала себя виноватой. Так как еще являлась девственницей, как бы это глупо не звучало. Он знал и не торопил меня, пусть и держал обиду. Я не винила Джексона за это, так как считала себя не готовой к такому решительному действию.

В отличие от меня, подружки шли в ногу со временем. И не знали про мой маленький секрет. Иногда и лучше. Я не намерена разглагольствовать на эту тему всем, считая это сугубо личным делом каждого человека, и не с каждым поговоришь на такую тему. Только с очень близким человеком. Ная, Зара и Елька — просто школьные подруги, их волнует лишь то, что я ношу и где бываю. Моя личная жизнь для них слишком сложная и непонятная. Точно также и я относилась к ним.

— Ну, и как лето провел? — поинтересовалась я, нежно погладив его поруке.

Джексон закатил глаза, это значило что не очень хорошо.

— Отец снова принялся учить меня жизни. На этот раз обошлось без военных лагерей в лесу, а в офисе своей фирмы. Самое худшее лето в моей жизни, и он, между прочим, сказал, что это не конец.

Я тихо рассмеялась, позабавившись его выражением лица, когда он об этом говорил.

— Пошли! Опять опоздаем, — заволновалась Елька.

— Словно всегда приходили вовремя, — заметил Джексон, и приобняв меня за плечи, пошёл рядом.

Как и у всех популярных девушек, у меня также имелись и враги. В основном, это ботаники или готы, а также ещё одна такая же, как и Я. Мери невзлюбила меня ещё с первых дней появления в школе. Обозлилась еще больше, когда я официально стала девушкой Джексона. Она любила его с младших классов. Из-за этого всячески пыталась мне подставить ножку. И никогда у нее ничего не выходило, Мери оставалась в дураках, так как я всерьез к ней не относилась, и это ее сильней раздражало и злило.

Не успела я преступить порог класса, как по школьному радио предали:

— Кэрри Тимберли, срочно к директору!

Я удивленно посмотрела на Джексона и подружек. Они были удивленны не меньше, чем я. Это что еще за розыгрыш? Меня никогда не вызывали в кабинет к директору, тем более, я не знала, за что. Мой взгляд остановился на Мери. Она с отрешенным видом смотрела в окно. Точно не ее проделки, она бы с насмешкой посматривала на меня.

Ничего не понимая, я побрела к кабинету директора. Не успела я потянуться к дверной ручке, как из кабинета директора вышла… Мама?

— Что ты здесь делаешь?

— Хорошо, милая, что я тебя встретила. Для тебя у меня хорошая новость, — она, улыбаясь, взяла за руку. — Отец хочет, чтобы ты окончила школу не здесь, а в закрытой школе.