Страница 24 из 96
— Думаю, госпожа Фор больше не захочет общаться с таким человеком? — делает предположение Полонский.
Внутри у него все кипит. Он знает, что еще полгода назад достаточно было служебного принта на ладони, и с ним говорили бы совсем иначе. Впрочем, с ним тогда бы вообще не стали разговаривать.
— «Червяков» на нем нет, это точно! — Бесформенное создание собирает свои проводки и железки.
— Все оставишь тут, — подводит итог годзилла на табуретке. — И куртку снимай, и пояс. Мама не любит подлых штучек.
Спорить бесполезно, Януш со вздохом освобождается от доспехов. Он пришел с черного входа, а Марианна Фор не любит подлых штучек. Но одну «стрекозу» он заблаговременно оставил наружи, она будет ждать, пока снова откроется дверь, и тогда залетит внутрь. Размером с комара, бесшумная и юркая. Если ему повезет и девчонка с датчиками ослабит внимание, «стрекоза» непременно найдет хозяина и зависнет у него над головой, снимая все, что происходит вокруг. Стандартные датчики, которыми, без сомнения, напичкано здание, ее не обнаружат. Это слишком накладно даже для госпожи Фор — держать в каждом помещении подобную аппаратуру. Проще купить еще один клуб.
Гостя пропускают в служебное крыло, впереди отъезжают перегородки и задвигаются сзади автоматически. Задвигаются так плотно, что невозможно определить, где спрятался проход. Дважды приходится спускаться, становится жарко и влажно, а рокочущие звуки музыки стихают, уступая место медиативным вздохам джунглей. Скрытые динамики столь правдоподобно повторяют звуки тропического леса, что Полонского так и тянет смахнуть несуществующих москитов со лба или рассмотреть в бликах зелени обезьянью стаю. Ароматы тропиков также заданы предельно убедительно, голографические изображения диковинных цветов раскачиваются в сантиметре от протянутой руки. За пальмами зимнего сада видны лазурные дорожки бассейна и круглый кожаный диван, замыкающий в кольцо стол со снедью. Там гуляет компания, волнами плывет дым, сталкиваются стаканы, обнаженные девушки пихают друг друга в воду. Все бесшумно, все за стеклом.
Затем в ноздри вцепляется настоящий сигарный дым, и оранжевое лето сменяется строгим антуражем английского клуба. На полуоткрытой дубовой двери сияет начищенная бронзовая рукоятка в виде львиной головы с кольцом. Рядом в застывшей позе — ливрейный лакей двухметрового роста. Все подлинное, потемневшее дерево, ящички с сигарами, и даже костюм на живом манекене отдает стариной. Януш от кого-то слышал, что люди, посещающие закрытые залы «Кролика», жалуют исключительно подлинники.
Вполне вероятно, что дверь в соседний зал нарочно оставлена приоткрытой. Нелепо предполагать, что хозяйка клуба упустит такую мелочь. И нелепо предполагать, что гостя впустили сюда случайно; официальных лиц Марианна Фор встречает двумя этажами выше, в обшарпанном кабинете над танцполом. Януш догадывается, что может означать неожиданный приступ гостеприимства. Ему дают почувствовать разницу. Ему дают понять, что знают о его уходе из милиции и приветствуют как частное лицо. Недостаточно тонко, но доступно.
Тем больше поводов беспокоиться за собственную жизнь, думает он. Потому что, остановленный могучей дланью «дворецкого», он видит мужчин и
женщин за карточными столами. Запах табака идет именно оттуда, из «зеленой гостиной». Две четверки игроков за соседними столиками. Пачки наличных денег, Давно запрещенных к обороту. Длиннющие сигары, завозимые контрабандой, каждая из которых тянет на месячное жалованье дознавателя. В любом присутственном месте можно схлопотать срок, не успев даже как следует затянуться, но гости госпожи Фор смолят без стеснения. Им наплевать на антитабачные постановления Законодательного Собрания, наплевать на ночные рейды с овчарками, обнюхивающими багажники. Янушу почему-то кажется, что курильщики, рассевшиеся за зелеными столами, не постесняются курить даже в приемной Мариинского дворца. За левым столиком сдает замначальника таможни. Слева от него в манерных перчатках перебирает карты представительный господин с усиками. На секунду усатый поворачивается, и Полонский узнает майора из пресс-службы ФСБ. Этот кадр неоднократно мелькал на экранах. По соседству, откинувшись на спинке стула, катает во рту сигару долговязый тип с обвисшими щеками. Полонскому долго не удается его опознать, хотя он абсолютно уверен, что встречал эту противную рожу, и неоднократно. Остальных он никогда не видел, разве что мясистый затылок ближайшего игрока наводит на мысли…
Шелестит платье, в конусе света показалась Марианна Фор. «Мясистый затылок» ей что-то говорит, затем мелко смеется, целует хозяйке заведения руку. Сверкает бриллиант в запонке, сверкают стразы в зубах игрока. Марианна игриво отбивается, на ходу бросает пару фраз пышной даме с янтарными гирляндами в седине, и тут Полонский узнает мужчину с бриллиантовой запонкой. Януш не помнит, какую должность в Управлении занимает этот хлыщ; кажется, он из отдела по борьбе с наркотой…
Салатные стены, обитые сукном, матерчатые абажуры, белоснежная манишка и перчатки бармена, мальчик-крупье у коробки с запечатанными колодами. Пресловутая «зеленая гостиная», в которую постороннему попасть не проще, чем в банковское хранилище.
Марианна Фор издалека показывает гостю, что он замечен, и кивает на боковую дверь. Она отлично отыграла первую часть спектакля; вне сомнения, заранее перекинулась парой слов с сестренкой, и ненавязчиво показала гостю свою мощь. Главное, что федералы и офицеры Управы прекрасно уживаются за зеленым сукном самого именитого притона Большой Охты, и опереться гостю не на кого. Януш думает, что Клементине придется поставить стаканчик. Более грамотно она не могла ему намекнуть, что в расследовании придется полагаться лишь на собственные силы.
Качнешься в сторону — и конец…
Он перешагивает порог «фиолетовой гостиной». — Это Коко, — представляет хозяйка, стряхивая пепел на ковер. — Говори, я от нее не скрываю. Когда я перестану ей доверять, я ее зарежу.
Двоюродная сестра Клементины похожа на госпожу подполковника, как французский бульдог на мастиффа. Она тоже хищник, но менее броский, и оттого кажется менее опасной. Ей сорок семь лет, она угловатая и мощная, одета во что-то желтое, броское, переливчатое. В ее опухших стальных глазах такое выражение, что хочется побыстрее выйти и закрыть за собой дверь.
Марианна улыбается, походя проводит девушке кончиком мундштука по губам. Хозяйка сегодня в хорошем настроении, ведь легавый пришел не с требованиями, а с просьбой.
Полонский и Коко несколько секунд разглядывают друг друга. Мужчина думает, что давно не встречал такой смеси целомудрия и обжигающей порочности. На вид пассии Марианны можно дать года двадцать два, не больше, но на самом деле ей за тридцать. Тоненькая блондинка сидит на высоком барном табурете непринужденно, словно в кресле, одной ногой переплетясь с хромированной ножкой, другую ногу поджав, и положив щеку на голое колено. На ней очень короткие кожаные шорты и роскошный свитер из ангоры с высоким воротником. Шорты такие короткие, что Полонскому видны черные волосики у нее в промежности. Коко не натуральная блонди и красится пероральными средствами, поэтому половина головы у нее еще носит пепельный оттенок. Глаза прикрыты зеркальными очками с фиолетовыми стеклами, а когда она отворачивается взять со стойки сигарету, на шее становятся видны следы укусов. Раз в минуту с висков девушки взлетают облачка серебристого скрабстила, искры вспыхивают и гаснут на лету. Видно, что ей нравится походить на бенгальский огонь; при каждом взрыве Коко смотрит в зеркало за спиной Марианны и улыбается маленьким алым ртом.
В «фиолетовой гостиной» сумрачно, нет окон, и от перестука ударных вибрирует потолок. Здесь аквариум, встроенный в барную стойку, фиолетовые, давно не стриженные ковры и стайка ползающих розовых подушек. Здесь пахнет травкой, дыней и пряным женским парфюмом. За аквариумом светятся сразу четыре скрина — Марианна Фор не отвлекается от деловых операций. Полонский думает, какую сумму отдало бы Управление и федералы, чтобы заглянуть в эти скрины. Они играют в карты по соседству, но наверняка никому в страшном сне не придет мысль перешагнуть порог.