Страница 7 из 12
– Ну что ж, Роман Петрович, судя по всему, нам удалось добиться положительной динамики! – осматривая Романа и заставляя его то нагнуться, то повернуться, заметила врач.
– Да, все прекрасно, тьфу-тьфу-тьфу… – бодро согласился Роман и слегка поежился от прикосновения ее твердых, холодных пальцев к коже.
– Все, одевайтесь. Советую вам продолжать занятия физкультурой и дома. Здоровье, это ведь такая вещь… его надо поддерживать постоянно. Делайте упражнения в хорошо проветриваемом помещении, в удобной одежде из натуральных тканей. Коврик специальный себе обязательно купите. Да, и контролируйте пульс! Если при выполнении упражнений вдруг возникнут сбои в работе сердца, занятия немедленно прекращаем, сразу обращаемся к врачу.
Вблизи от Мусатовой ничем не пахло. Эта женщина казалась стерильной. Ни аромата духов, ни отдаленного намека на какой-либо лосьон… Хотя нет, от рук докторши едва слышно веяло мылом. И хорошим мылом, недешевым. Приятным.
– Да, Роман Петрович, если вдруг, не дай бог, конечно, простудитесь, то сделайте перерыв в гимнастике. При гриппе и ОРЗ – никаких занятий, дождитесь полного выздоровления. Ну, всего вам хорошего.
– Спасибо за все, Алиса Николаевна! – попрощался Роман.
Внизу у гардеробной вдруг подумал: «Конечно, сейчас новые времена, новые порядки, только вот врачу всегда приятно, когда пациент искренне благодарит его за помощь».
Стоя с номерком в руке, Роман спросил гардеробщицу – немолодую даму с интеллигентным, вдохновенным лицом:
– Простите… Можно посоветоваться?
– Да-да? – живо отозвалась та.
Роман оглянулся – никого вокруг. Спросил уже уверенно:
– А что Алиса Николаевна Мусатова, какой у нее вкус? Что предпочитает? Алкоголь вроде как не принято дамам дарить, конфеты… ну, не знаю. По-моему, доктора уже завалены этими конфетами…
– У нас не приняты подношения! Хотя, если какую-нибудь мелочь, знак внимания… – задумалась гардеробщица. – А подарите доктору цветы. Тем более что Алиса Николаевна одинокая у нас, цветы ей только в день рождения да на Восьмое марта от коллектива дарят.
– Хорошо! Спасибо за совет… Я тогда сбегаю за цветами и вернусь.
– Пожалуйста-пожалуйста! – просияла гардеробщица. – Между прочим, у нас самая лучшая поликлиника в городе среди других поликлиник восстановительного лечения, и доктора самые лучшие!
Роман быстро купил букет, вернулся, кивнул гардеробщице как своей, бросил на стойку пальто и помчался с букетом вверх по лестнице.
Из кабинета Мусатовой вышел очередной пациент, Роман заглянул в приоткрытую дверь:
– Алиса Николаевна, я на секунду… Спасибо вам огромное! – Он поднес докторше цветы. Белые розы, двадцать одна штука.
– Ух ты… Спасибо! – Кажется, Мусатова улыбнулась, но под маской не особо было видно.
Роман попытался вспомнить лицо женщины и не смог. «Одинокая, – вспомнил он. Вдруг в голове у него что-то щелкнуло. – Она одинокая? А может…»
– Алиса Николаевна, еще немного времени хочу у вас отнять. Как вы смотрите на то, чтобы сходить со мной в какое-нибудь кафе? – выпалил Роман, сам еще не понимая до конца, что же такое он затевает сейчас. Докторша и пациент? Но, с другой стороны, лечение-то он уже закончил, имеет право…
– Зачем? Нет-нет, мне вполне букета хватит! – вежливо ответила Мусатова.
– Я не в этом смысле. Я на свидание вас приглашаю.
– С кем? – ошеломленно спросила Мусатова.
– Со мной.
Зависла пауза.
Докторша смотрела на Романа круглыми неподвижными глазами ярко-серого цвета, в освещении ламп чуть отдающими в голубизну. Пожалуй, ее глаза можно было назвать красивыми.
– Шутите? – шевеля губами под маской, сухо спросила она.
– Нет. Я с серьезными намерениями. В перспективе хочу жениться.
– На мне?!
– Не знаю. Может быть. Для этого нужно сначала встретиться… где-нибудь на нейтральной территории. Поговорить, узнать друг друга лучше. Может, я занудой вам покажусь, может, окажется, что мы разные книги читаем и нам не по пути…
Алиса Николаевна молчала. Потом вдруг заморгала часто-часто и, явно нервничая, неловкими движениями стянула с лица маску. Затем сорвала с головы белую медицинскую шапочку. Под ней оказались довольно густые и длинные волнистые волосы, правда, непонятного цвета – не светлые и не темные – какого-то серо-ржавого оттенка. Лицо у Мусатовой было невыразительное, с неровной кожей, пестренькой, точно кукушечье яйцо, носик острый, вернее даже – вострый, как говорили в старину.
Роман вспомнил лицо Мусатовой, видел же раньше… И вдруг он понял, что на самом деле она рыжая. Просто ее волосы не сияли медью, а имели тусклый и невнятный оттенок, и кожа… Она же была усыпана веснушками! И брови светлые, и ресницы. Типичная рыжая! Только масть белесая какая-то…
Алиса Николаевна Мусатова в своем натуральном, естественном виде – то есть без шапочки на голове и без маски на лице – неожиданно разочаровала Романа. Как будто он ждал чего-то большего… Она не уродина, не страшилище – нет. В чем-то даже интересная особа, но совсем не его типаж.
Докторша усмехнулась, пожала плечами. Потом потянулась к стопке бумаг на столе и достала визитную карточку, протянула ее Роману:
– Вот мой номер… Позвоните потом, ну… потом, да. Если не передумаете. А если передумаете – я не обижусь, честное слово. Может, и я передумаю встречаться с вами… Сейчас мне трудно ответить определенно. В общем, звоните, Роман Петрович. Всего доброго, здоровья. Спасибо за чудесные цветы.
– И вам спасибо. Спасибо! И вам всего доброго… – Роман попятился назад. Выскользнул из кабинета, затопал по лестнице вниз.
Он жалел о том, что заговорил с Мусатовой о возможном свидании. Она ну совсем не та женщина, с которой он хотел бы провести вторую половину своей жизни, не та… Вроде ничего так, но не та!
Дня два после того случая он проходил с неприятным ощущением, словно натворил глупостей, наговорил лишнего. А если шею опять прихватит? К Мусатовой уже не обратишься, неудобно… Получается, хорошего доктора потерял, ищи потом не пойми кого…
С другой стороны, Алиса – идеальный вариант жены. Доктор под боком! И она, определенно, не противная. Ну да, вся такая рыжая-белесая, зато, судя по всему, еще не стара. Стройная. Носик этот… В сущности, она даже чем-то на Дженнифер Энистон в ранних фильмах похожа, докторша эта… И еще она, кажется, умеет тонко чувствовать. Специально ведь шапочку сняла, волосы распустила… Дескать, смотри – ты уверен, что я тебе подхожу?
К исходу второго дня Роман сумел себя уговорить, что, возможно, сумеет привыкнуть к внешнему виду Алисы Николаевны. И вообще, союз именно с ней сулит множество плюсов… Или все же не звонить ей, не связываться вовсе? Раз уж человек сразу не понравился, зачем мучиться, заставлять себя, да и женщине неприятно станет, если он все-таки пойдет на попятный…
Когда Катаев покинул кабинет и дверь за ним закрылась, Алиса подошла к зеркалу, висящему в углу над раковиной, аккуратно подобрала волосы и снова натянула на голову шапочку – так, чтобы ни одна волосинка наружу не выбивалась. Затем надела на лицо маску… теперь только глаза видно. Ну и правильно, надо было дать Катаеву возможность разглядеть себя лучше. Что называется, показать товар лицом! – мысленно усмехнулась Алиса.
Она знала, какое впечатление порой производит на людей, привыкла уже. «Так ты рыжая, что ли?» – иногда восклицал кто-то из новых знакомых, не отягощенных деликатностью.
Да, рыжая. И Максим рыжий, только сын – настоящий рыжий, огненный такой. На виду весь. Сияет медно-золотым нимбом из кудрей, озаряя все вокруг… А она, Алиса, – затаившаяся рыжая, не явная, не с первого взгляда бросается в глаза ее масть… и вот удивительно, почему люди реагируют так на цвет волос? Именно на рыжий цвет… Одна пожилая дама в банке, у окошка, где счета оплачивают, прямо-таки шарахнулась от Алисы. Из серии – изыди, нечистая сила. Другие, наоборот, умилялись… Толик Карташов называл «лисой Алисой», говорил, что ее имя идеально совпадает с внешностью. Но Толик – друг с детства, почти что брат…