Трагедии моря

Китобоям не удалось полностью истребить Чани Джонов, поскольку уцелевшие киты, рассеянные на просторах океана, уже не заслуживали их внимания. А между тем эти последние бутылконосы сумели найти друг друга, и в следующем полстолетии стада бутылконосов стали снова пополняться. Казалось, что со временем они смогут восстановить свою численность до первоначального уровня, но случиться этому не было дано.

Как мы уже знаем, в 1920-х и 1930-х годах норвежские китобои приложили поистине гигантские усилия, чтобы уничтожить крупных китов в южных водах. Однако после того, как это чудовищное кровопролитие достигло своего апогея, а потом пошло на убыль из-за нехватки китов, норвежские промысловики один за другим стали возвращаться к охоте на китов «второго сорта» в водах поближе к своему дому. Главным в этом ряду был кит Минке[110] (о нем еще речь впереди), хотя чертовски оперативные норвежцы, обнаружив, что в западных водах снова появился Чани Джон, начали охотиться и за этим китом. Вторая мировая война не помешала норвежскому китобойному промыслу, который продолжался под покровительством немцев, однако он был ограничен прибрежными водами, где Чани Джон, будучи пелагическим видом, встречался редко. Ну, а когда война закончилась, норвежские китобои возобновили промысел в открытом море.

Получив в свое распоряжение новое поколение исключительно быстроходных и высокоэффективных малых китоубийц, они принесли смерть и опустошение сначала обитателям вод Шотландии, а затем двинулись на запад к Фарерским островам, Исландии, Гренландии и северо-восточному побережью Америки. По пути норвежцы опустошали и без того немногочисленные уцелевшие стада Чани Джонов.

В 1962 году я побывал на борту одного из малых китобойных судов в гавани Турсо в северной Шотландии. Шкипер, он же гарпунер двадцатитрехметрового китобойца, весело объяснил, чем он занимается:

«Можете называть нас просто мясниками, — сказал он, засмеявшись. — Мы получаем снабжение в Бергене и идем западным курсом до тех пор, пока не наткнемся на китов. Лучший для нас — это Минке, за ним следует бутылконос, однако, если их не хватает, всегда есть косатки и обыкновенные гринды.

Подстрелив кита из нашей пятидесятимиллиметровой пушки, мы подтаскиваем его к борту. Если кит не слишком большой, мы втаскиваем его на палубу. В противном случае мы затягиваем вокруг него петлю стропа и пришвартовываем его к борту; наши парни, обутые в ботинки с шипами, перелезают через борт с разделочными ножами в руках. Понимаете, у нас не слишком много холодильных трюмов для хранения, так что мы, как правило, срезаем с кита лучшие куски мяса на жаркое, филей и бифштексы. Остальное? Что ж, ведь и акулам нужно ужинать».

Я спросил, пользуется ли спросом китовое мясо, и мне ответили, что мясо Минке очень высоко ценится в Норвегии, где некоторые люди предпочитают его говядине, а вот мясо бутылконоса годится только на корм домашним животным. В случае если объем добычи превышает потребительскую емкость местного рынка, мороженое мясо отправляют на японский рынок, который, похоже, не знает насыщения.

Второе опустошение запасов Чани Джона было менее масштабным, чем первое, лишь потому, что не нашлось достаточно китов. Тем не менее в результате более целенаправленного промысла этот вид китов был почти полностью истреблен в Северной Атлантике. В период между 1962 и 1967 годами флотилия Карла Карлсена, базировавшаяся в Бландфорде, Новая Шотландия, истребила восемьдесят семь Чани Джонов, однако за пять последних лет работы базы киты этого вида больше не попадались. В 1969–1971 годах норвежские китобойные суда, плавающие на дальние расстояния и промышлявшие у Атлантического побережья Канады главным образом китов Минке, попутно убили около 400 бутылконосов, но уже в 1972 году им удалось встретить и уничтожить лишь семнадцать китов. В последующие годы — ни одного.

По мнению одного канадского зоолога, Чани Джону, возможно, предназначено судьбою, вторым после атлантического серого кита, погибнуть от рук человека, несмотря на то что с 1977 года бутылконосы Северной Атлантики пользуются «статусом временно охраняемого» вида, дарованным ему Международной Китобойной комиссией.

Специалисты по китам и эксперты государственных рыбохозяйственных организаций, возможно полушутя, назвали «квартетом мелких китов» группу китообразных, включающую бутылконоса, косатку, малого полосатика и кита Минке. Последний из четверки был и остается по сей день главным объектом основных истязателей квартета — норвежских китобоев.

Вспомним, что десятиметровый, десятитонный Минке — самый «маленький» член семейства полосатиков. Ученые, крайне консервативные в этих вопросах, допускают, что до 1950-х годов его популяция в южных морях насчитывала более четверти миллиона особей, а популяция в Северной Атлантике — вероятно, более 100 000. До второй мировой войны киты этого вида мало пострадали от коммерческого промысла благодаря своим сравнительно небольшим размерам, однако после окончания бойни человеческой пришел и его черед.

В 1946 году на Ньюфаундленд прибыла группа норвежских дельцов с предложением организовать там промысел мелких китов. Их приняли, что называется, с распростертыми объятиями, и они в течение года создали современный перерабатывающий завод «Арктик Фишериз» у поселка Саут-Дилдо на берегу залива Тринити — огромного морского рукава, веками славившегося изобилием китов. Имея в своем распоряжении два суперсовременных китобойца, завод должен был выпускать «морской жир» для производства маргарина, а также мороженое мясо для поставок в Европу и Японию. В более поздние годы компания «Арктик Фишериз» вместе с филиалами, созданными и эксплуатируемыми японцами, убивали как крупных, так и мелких китов, но вначале основное внимание уделяли мелким китам. Косатки и бутылконосы попадались редко, но их нехватку с лихвой компенсировало изобилие китов Минке, или малых полосатиков. Киты Минке были значительно крупнее малых бутылконосов, и поэтому китобойцы отдавали им предпочтение.

За годы между 1947-м и 1972-м компания «Арктик Фишериз» переработала чуть больше тысячи китов Минке. Тем не менее предприятие в Дилдо, типичное для данной отрасли, добавило, если так можно выразиться, только каплю в море крови, пущенной китам Минке в Мировом океане. В период с 1953 по 1957 год норвежские охотники за «квартетом мелких китов» добыли 16 000 китов Минке. Затем ежегодный уровень добычи стал сокращаться, и к 1975 году годовая добыча упала до 1800 китов этого вида. И продолжает снижаться по мере того, как на грязные палубы норвежских перерабатывающих судов втаскивают последних китов Минке Северо-Восточной Атлантики.

Трудно подсчитать общую цифру убитых китов, однако известно, что на некоторых норвежских судах потери китов составляют 80 %; учитывая данные официальной статистики, согласно которым с 1939 по 1975 год было добыто почти 75 000 китов Минке, общий уровень их промысловой смертности к настоящему времени должен намного превышать 100 000.

Сегодня Северная Атлантика не единственный регион интенсивного промысла китов Минке. В 1969 году морские китобойные флотилии начали промышлять их в Антарктике после того, как в южных водах были истреблены киты более крупных видов. В течение трех последующих лет норвежские, японские и советские плавучие заводы переработали около 20 000 китов Минке. Это было началом последней бойни китов в южных водах. Когда она закончится — г долго ждать этого не придется, — мир снова воцарится в холодных водах тех дальних морей, но уже безжизненных и опустевших.

Промысловое побоище в Море Китов завершилось. Теперь для людей, преданных делу охраны китов, остается, пожалуй, одно — следить в соответствующих местах и в соответствующие сезоны, не покажутся ли в море чудом уцелевшие Минке. И если мы сможем удержаться от того, чтобы снова наброситься на них. киты Минке, возможно, и выберутся из смертельного водоворота.

110

Малый (остромордый) полосатик. — Прим. перев.