Потерянная рота

Старшина прошел мимо костра, возле которого среди других бойцов расположился Фрол Смерклый.

Тем временем, Смерклый достал свою коробочку с сухим пайком немецкого танкиста, раскрыл её и долго выбирал, что можно попробовать на этом привале. Вскрыть законсервированную рыбу или сосиски? Привал слишком короток, чтобы можно было вдоволь насладиться трофейными яствами.

Солдаты вокруг костра пихали друг друга локтями, показывая на Фрола пальцами. Иногда, кто-то из бойцов бросал колкую фразу в его адрес, но Смерклый не обращал на них внимания. Никто уже не мог обидеть его, назвав жадным или единоличником, кроме...

- А вот и наш шибко умный крестьянин из деревни Жадюгово!

... кроме Приходько.

Фрол специально следил за Николаем, когда старшина объявил привал. Когда Приходько расположился возле костра и начал рассказывать солдатам очередную байку, Смерклый устроился от него как можно дальше, рядом с тонкой березкой, неизвестным образом пробившейся в этом лесу.

И все-таки, Приходько добрался до него! Фрол решил прибегнуть к простейшей тактике - не обращать внимания на выпады Николая. Но сделать это было трудно.

- Сколько у тебя продуктов в этой коробочке! - воскликнул Приходько, усаживаясь рядом, почти плечом к плечу. В руках у него были махорка и кусок газетной бумаги. - Не может один человек съесть столько!

- Я съем, - пробурчал Смерклый, делая вид, что перебирает продукты в коробочке, а на самом деле растягивая время. Он все ещё надеялся, что Приходько уйдет.

Николай некоторое время пристально смотрел на крестьянина. Пальцы его автоматически сворачивали самокрутку.

- Знаешь, что! - наконец, сказал он, прищелкнув языком и вздохнув. - Я думаю, тебе орден дадут!

- Это за что? - подозрительно спросил Фрол.

- И в газете о тебе пропечатают, - продолжал Николай.

- За что это?

- А напечатают примерно следующее: "Рядовой Фрол Смерклый в смертельной схватке беспощадно расправился с ненавистными продуктами немецко-фашистских захватчиков. Стоя насмерть, когда силы были неравны, Смерклый с ненавистью, достойной подражания, подмял рыбные консервы с нацистским орлом на банке, баварские сосиски с отвратительным ароматным запахом, уничтожил в один присест бутылку гнусного шнапса в красивой бутылочке и" ...что ещё у тебя там есть?

Слушая это выступление, красноармейцы вокруг костра дружно смеялись так, что от этого звука, казалось, раскачивались деревья.

- "Мужественный солдат, - не унимался Приходько, - с острой болью в животе, рвотой и поносом был доставлен в госпиталь. Героя ждет промывание желудка и глубокая-глубокая клизма."

Солдаты надрывались от хохота. Кто-то даже упал. Фрол не знал, куда деться от стыда.

- Блудни вы! - сказал он с обидой, снова начиная сильно окать. - Вам бы только поржать, как лошадям! Но я знаю, почему вы так надо мной глумитесь!

- Интересно, почему? - спросил Николай. - Дозволь нашей серости ваши благородные мысли прослушать.

- Завидно вам до смерти! - изрек Смерклый. - Зависть свою вы за смехом прячете.

- Ни в жизнь не стану жмоту завидовать! - внезапно посерьезнев, произнес Приходько. - Пусть у тебя целый грузовик немецких продуктов будет - ни за что не позавидую!

- Был бы у тебя грузовик с продуктами - посмотрел бы я на тебя! сказал Смерклый.

Николай сделался ещё серьезнее. Его глаза пристально смотрели на крестьянина. Солдаты вокруг них затихли.

- Был бы у меня грузовик с продуктами, - сказал Приходько, - я бы раздал его солдатам.

- Врешь ты!

- И знаешь, почему? Потому что, радоваться будут ребята, когда получат продукты, и от этого у меня на душе станет счастливо!

- Врешь! - зло произнес Смерклый.

Строгость исчезла с лица Приходько, сменившись хитрым лисиным выражением.

- Да, плевал я на твои продукты! Ешь-давись! Я по другому поводу пришел... Сказочник-то, лейтенант наш, то ли от незнания, то ли по доброте душевной всем желающим спирт раздает! Я сходил, взял. - В подтверждение своих слов, Приходько потряс в воздухе флягой, в которой что-то булькало. Но, скорее всего, он не знает, что этот спирт командирам взводов раздаваться должен. Так подходят все кому не лень. Видать, скоро закончится, спиртик-то!

Смерклый вскочил на ноги, позабыв о своем вещевом мешке с коробочкой сухого пайка немецкого солдата. Николай, отведя глаза и пытаясь не засмеяться, закинул голову и хлебнул воду, что находилась во фляжке. Он сморщился, демонстрируя, что "спиртик" крепковат, и занюхал выпитое рукавом шинели.

- А где сейчас лейтенант? - словно невзначай спросил Смерклый.

- Там... - неопределенно махнул рукой Приходько. Глаза его увлажнились, словно вода, которую он выдавал за спирт, продрала его хорошенько.

Позабыв о своем вещмешке, Фрол Смерклый припустил в темноту. Отложив флягу в сторону, Приходько немедленно встал. Он поднял вещмешок Смерклого, запихнул глубже в него жестяную коробочку и крепко-накрепко завязал лямками. Затем, он посмотрел на березку, под которой сидел Фрол, и достал из кармана бечевку. Он привязал один конец бечевки к вещмешку Смерклого, второй - к пустой гильзе от крупнокалиберного пулемета. Затем спросил:

- Кто, братцы, кидать хорошо умеет?

Идти по темному лесу, освещая дорогу тусклым светом керосинового фонаря, было откровенно жутко. Стволы деревьев неожиданно проступали из тьмы, пугая молодого лейтенанта Алексея Калинина. Ноги в сапогах проваливались в глубокий смерзшийся снег, затрудняя движение вперед. Иногда Алексей спотыкался.

- Когда мы шли в первый раз, было светлее, - произнес матерый разведчик. - Хотя, кажется, пришли.

Он остановился. Зайнулов и Калинин приблизились к нему. Разведчик посветил себе под ноги. Там, в снегу, перепаханном следами, лежал немецкий пистолет-пулемет МР 40, в простонародье называемый "шмайсером".

- Кто-то бросил автомат? - спросил Калинин.

- Это немецкий "шмайсер", - уточнил Зайнулов. - Оружие просто так в снегу не валяется. Он либо неисправен, либо оставлен с умыслом.

- Тут много такого, - сообщил разведчик. Зайнулов попросил увеличить свет во всех лампах и поднять их над головой. Местность вокруг немного осветилась.