Страница 6 из 15
“Вы еще обучаете марксизму-ленинизму?” – спросили они директора.
“Мы перешли на английский язык, – ответил директор. – Знаете что, господин барон? Когда вам уже всё вернут, я охотно арендую у вас помещение и устрою гостиницу. Что скажете?”
Отец Акселя управлял имением и изучал культуру Дальнего Востока. Путешествовал по Японии и Китаю; интересовался историей цивилизации. У них был старый садовник, молоденькие горничные, преданный лакей, застенчивая гувернантка… как положено в замке.
Любимое воспоминание Акселя фон дем Б. – беседы гувернантки со старым лакеем. Каждое утро, ровно в восемь, они встречались на лестнице: гувернантка шла наверх к детям, лакей спускался к отцу. Лакей не имел обыкновения первым здороваться с барышнями, так что они молча расходились, после чего он останавливался, поворачивал голову и говорил: “Фройляйн Кунце. Вы мне сказали “доброе утро” или только подумали, что следовало бы сказать?” Диалог этот повторялся изо дня в день, ровно в восемь утра, в течение восьми или десяти лет.
Потом Аксель и его брат уехали в реальную гимназию. Потом их призвали в армию, они служили в Потсдаме. Потом грянула Вторая мировая война.
“Уголок Дубно, четыре синагоги, вечер пятницы, евреи и еврейки у разрушенных камней – все памятно. Потом вечер, селедка, грустный… – писал Исаак Бабель, который побывал в Дубно в 1920 году с армией Буденного. – …Выгон, поля и заходящее солнце. Синагоги – приземистые старинные зеленые и синие домишки…”
Деревьев было много, в особенности над Иквой. На Икву по вечерам ходили гулять. Летом на лодках отправлялись за город. Зимой вырубали куски льда, запасов хватало до осени. Воду брали круглый год и на водовозных телегах развозили по городу. В сумерки зажигали газовые фонари. По базарным дням в воздухе носилась пыль и запах конского навоза.
Самый красивый почерк в еврейском Дубно был у писаря Йосла. Не хуже и у молодого Пинсаховича, но Йосл был популярнее, и писать прошения ходили только к нему.
Доктор Абрам Гринцвайг (“электросветолечение”), прибывший прямо из Вены, принимал на улице Чисовского, номер телефона 30.
У фотографа Р. Цукера было ателье “Декаданс”.
У Лейба Сильскера была лошадь и подвода. Он ездил на железнодорожную станцию и привозил почту.
Ножи точил реб Мейер. Он специализировался на мясницких ножах для ритуального забоя.
Кантором в большой синагоге был Рубен Ципринг. Он чудесно пел, а также играл на кларнете в свадебном оркестре. На скрипке играл Эли Стринер, а на рожке – Мендель Качка, бывший солист луцкого военного оркестра. Мендель Качка был столь благочестив, что за четыре года службы в царской армии не прикоснулся к пище из котла, так как она не была кошерной. Оркестр из Дубно играл по всей округе, на еврейских, польских и украинских свадьбах.
Любительский театр поставил пьесу Гольдфадена[21] о Бар Кохбе, вожде восстания иудеев против римлян. Бар Кохбу играл Вольф, жених портнихи Брандли. Он был красивый, и у него был приятный баритон. Роль отца Дины, его возлюбленной, исполнял Лейзер, у которого возле колодца была мастерская жестяных изделий.
Дубно славился превосходной мацой – тоненькой и на редкость хрусткой. Мацу на продажу начинали печь в декабре, сразу после Хануки[22]. Только весной, после Пурима[23], принимались за мацу для себя.
Крупные купцы торговали хмелем и лесом, хмель продавали в Австрию, сосны, дубы и пихты – в Германию.
Много было бедняков. Каждую пятницу для них собирали деньги, чтобы в шабат[24] им не остаться без рыбы и халы.
“Тихий вечер в синагоге, это всегда неотразимо на меня действует, четыре синагожки рядом… – писал Бабель. – <…> Никаких украшений в здании, все бело и гладко до аскетизма, все бесплотно, бескровно, до чудовищных размеров, для того, чтобы уловить, нужно иметь душу еврея. <…> Неужто именно в наше столетие они погибают?”
Аксель фон дем Б. пересек границу Польши вслед за танками Гудериана, в первый день войны. На второй день погиб Генрих, его друг. Было это в Тухольских борах. Солнце уже зашло, темнело, в полумраке он увидел убегающих солдат из взвода Генриха. Они кричали: “Обер-лейтенант убит!” – и бежали дальше. Поляки, привязавшись ремнями к макушкам деревьев, стреляли сверху. Это было неприятно. Ночь провели в лесу.
Аксель фон дем Б. сидел, прислонившись к дереву, держа на коленях голову молодого Квандта, раненного в той же схватке. Его называли “молодой Квандт” в отличие от отца – старого Квандта, владельца крупных текстильных предприятий. Мать молодого Квандта умерла, когда он был еще ребенком, отец женился на девушке по имени Магда. На каникулы они взяли домашнего учителя; звали его Йозеф Геббельс. Когда каникулы закончились, учитель исчез вместе с Магдой. По этой, а может, по каким-либо другим причинам молодой Квандт недолюбливал нацистов.
Лежа головой на коленях Акселя фон дем Б., он говорил, что умирает и что все нацисты – преступники…
– Твои дела не так уж плохи, – пытался его утешить Аксель фон дем Б., но Квандт знал, что дела плохи, и повторял, что все эти нацистские преступники должны кончить так же, как он:
– И как можно быстрее. Чем позже, тем страшнее будет их конец.
Под утро Квандт умер, а Аксель фон дем Б. раздобыл второй револьвер. Ему было двадцать лет, он побывал в своем первом бою и потерял двух друзей. Когда двинулись дальше, в руках у него было по револьверу, и он чувствовал себя увереннее. Его увидел командир полка.
– В нашей семье, – сказал он, – не принято доказывать свою храбрость. МЫ храбрые. – И забрал револьвер, который Аксель держал в левой руке.
Слова “в нашей семье” означали, что Аксель фон дем Б. и командир полка фон унд цу Гильса принадлежат к одной семье – к великой немецкой аристократии.
С этим командиром Аксель фон дем Б. провоевал польскую кампанию и часть русской. Зиму 1940 года они провели во Влоцлавеке. Им сообщили, что гражданская администрация выделила район, куда переселят евреев со всего города; взять с собой разрешено только ручную кладь.
– Безобразие! – возмутился командир. – Какой кретин это придумал! Завтра же поеду в Краков к Франку[25] и все ему расскажу. (Франка он знал со времен Берлинской олимпиады тридцать шестого года, где был комендантом олимпийской деревни.)
Приготовили автомобиль, но за минуту до отъезда адъютант сказал:
– А если никакой не кретин? Если это… немецкая политика?
– Вы так думаете? – заколебался фон унд цу Гильса и приказал отогнать автомобиль в гараж. (Впоследствии его назначили комендантом Дрездена; наутро после бомбардировки города союзниками он был найден мертвым; дочь уверяла, что это не самоубийство.)
В июне 1941 года, двадцать второго числа, на рассвете, в три часа пятнадцать минут, Аксель фон дем Б. пересек границу России.
Он знал, что в России правят большевики. Знал, что там есть лагеря и что Сталин – убийца. Словом, знал, что они борются с коммунизмом и что все в порядке.
(С Польшей тоже все было в порядке. Он считал, что у поляков сдали нервы; они первыми начали; надлежало ответить; все было в порядке.)
Русские встречали их хлебом и цветами. Вскоре пришло разочарование: чужой сукин сын оказался еще хуже своего, родимого.
Именно так сказал Аксель фон дем Б., выступая с докладом в Вашингтоне, в Ротари-клубе[26], вскоре после войны. Кто-то из присутствующих встал и вышел из зала. Аксель фон дем Б. решил, что тот не согласен с его взглядами, но оказалось, это знак протеста против выражения “сукин сын”. В вашингтонском элитарном обществе такие слова не принято было употреблять.
21
Авром Гольдфаден (1840–1908) – еврейский поэт и драматург.
22
Ханука (ивр. освящение, обновление) – праздник в честь победы еврейских повстанцев Маккавеев над греко-сирийскими завоевателями (164 г. до н. э.), когда был отвоеван и заново освящен Иерусалимский храм. Символом Хануки стал восьмисвечник ханукия, в котором каждый вечер зажигают по одной свече.
23
Пурим – праздник, установленный в память о чудесном спасении евреев, проживавших на территории Персидской империи, от истребления их Аманом, одним из придворных персидского царя Артаксеркса.
24
Шабат (ивр. отдохновение) – день субботний, в который Тора предписывает воздерживаться от любых действий.
25
Ганс Михаэль Франк (1900–1946) – государственный и политический деятель, адвокат, в 1940–1945 гг. генерал-губернатор оккупированной Польши. На Нюрнбергском процессе приговорен к смертной казни.
26
Ротари-клуб (Rotary International) – общественная организация, объединяющая влиятельных представителей деловых кругов; основана в 1905 г.; имеет более 30 тысяч клубов в 163 странах.