Драконьи крылья

– Сейчас же, – сказал сановник. – Вот только переговорю с сэром Гуго, – в дверях как раз появился статный рыцарь, последние дни исполнявший обязанности командующего королевской гвардией – первый в истории Нового Мира асат на этом высоком посту.

– Добрый день, милорд, – соскользнув на пол, девочка старательно присела в реверансе, не преминув при этом скосить глаза на сидевшего в кресле отца.

– Подожди в коридоре, – велел ей Обер-камергер. – Как только мы здесь закончим – сразу пойдем с тобой выбирать платье.

Даже не пытаясь скрыть радостной улыбки, девочка вприпрыжку выбежала из комнаты.

– Платье? – непонимающе переспросил сэр Гуго. – В дорогу?

– Мы остаемся, – во рту Обер-камергера внезапно пересохло, и отчетливая речь давалась ему сейчас с необычайным трудом. – Как и Ее Величество. Ваша же задача – вывезти из замка принцессу Александру.

1

Эдуард

– Далеко еще? – силясь перекрыть надсадный кашель мотора, прокричал Эдуард в широкую спину сэра Гуго.

– Хаос разберет! – ответил тот, не оборачиваясь. – Проклятые указатели противоречат один другому, к тому же тут у них они все в этих идиотских километрах. Думаю, миль пять осталось, может, десять… – он, кажется, собирался еще что-то добавить, но в этот момент их чудо-машина взбрыкнула на очередном ухабе, и рыцарь умолк, вцепившись руками в изогнутый руль.

Это нелепое транспортное средство, именуемое местными «мотоциклом», им всучили на почтовой станции, где, согласно правилам, они оставили в ангаре свои «седла». Передвигаться на нем полагалось либо сидя верхом – в затылок друг другу, на жестком кожаном сидении, водруженном на двухколесную раму, – либо в прицепленной сбоку тесной гондоле, имеющей сбоку собственное колесо, придающее всей конструкции хоть какую-то устойчивость. Ничего лучшего для поездки по планете смотритель предложить не смог. Хотя нет, он предлагал крестьянский трактор, решительно отвергнутый сэром Гуго: рыцарь счел, что тот окажется недостаточно быстрым для них. Теперь же, вдоволь натрясясь на рытвинах и колдобинах, Эдуард склонен был полагать, что к совету смотрителя следовало прислушаться.

Если близ станции проезжий тракт еще имел некое подобие твердого покрытия, то уже в полудюжине миль от нее превратился просто в накатанную колею, петляющую среди неубранных полей. Для трактора, надо думать, – самое оно, но для их мотоцикла она оказалась широка, а для колеса гондолы – еще и слишком глубока. Посему двигаться приходилось неспешно, с максимальной осмотрительностью, сводя на нет единственное преимущество трехколесного агрегата – скорость.

Поля расступились, и мотоцикл наплитанским кроликом выпрыгнул к лишенному каких-либо перил деревянному мосту через ручей. По ту его сторону худенькая чумазая девчушка лет восьми в грязном некрашеном хитоне набирала воду в кажущееся рядом с ней огромным железное ведро. Еще одно такое же, уже наполненное, стояло выше на берегу. Истошный рев мотоцикла не произвел на девочку ни малейшего впечатления, кажется, она даже бровью не повела в его сторону.

Прогрохотав по мосту, сэр Гуго остановил машину и заглушил мотор.

– Прошу прощения! – обратился он к незнакомке в установившейся тишине. – Ферма Макмиллана – мы доедем этой дорогой?

Только теперь девочка удостоила их своим вниманием, но прежде с видимым усилием вытащила из ручья ведро с водой. После этого вскинула голову, и Эдуард заметил у нее на шее кожаный рабский ошейник.

– Усадьба прямо, за полем, – проговорила она, смерив взглядом собеседника вкупе с мотоциклом. – А вот доедете вы или нет – тут уж от вас зависит, сударь. Но дождей давно не было, дорога хорошая, так что должны доехать.

– Ты сама-то откуда будешь? – спросил рыцарь.

– Оттуда, с усадьбы, откуда ж еще? – пожала плечами девочка. – Здесь на сорок километров в округе другого жилья не сыскать. – Обеими руками ухватив за ручку ведра, она пронесла его несколько шагов вверх по берегу и поставила рядом с наполненным ранее.

– Хочешь, подбросим тебя до усадьбы? – предложил сэр Гуго.

Девочка посмотрела на него, словно на глупого ребенка.

– Сударь, это вы так шутите, да? Вы ведра мои видели? Куда мне с ними в вашу тарахтелку?

– А как же ты их потащишь? – как показалось Эдуарду, пристыженно поинтересовался рыцарь.

– Как-как? Как всегда таскала, – нагнувшись, она подняла из травы изогнутый дугой деревянный брус с крючьями на концах. Зацепив одно из ведер за ручку, девочка водрузила брусок себе на правое плечо, после чего вновь обернулась к собеседнику. – Вы бы ехали своей дорогой, сударь. Тут вам не цирк, а я не клоун.

Сэр Гуго рванул мотоцикл с места – столь резко, что Эдуард едва не вылетел из седла на дорогу.

– Сэр Гуго, вы заметили, что она нарта? – спросил он, когда девочка с ведрами скрылась за стеной зрелых колосьев. – А вдруг это она?

Машина затормозила так же резко, как перед этим начала движение. Опустив ноги на землю, рыцарь медленно обернулся к своему пассажиру.

– Всадник Гуго! – сухо проговорил он. – Все сэры дома остались. Это ясно, всадник Эдуард?

– Так нет же никого, не услышит никто! – начал, было, тот, но под тяжелым взглядом напарника поспешил умолкнуть.

– Все ясно, всадник Эдуард? – с нажимом повторил рыцарь.

– Все ясно, всадник Гуго, – заверил он.

– А что касается девочки – вряд ли это она. Та, что мы ищем, должна быть двумя годами старше.

– С чего бы это у простого фермера в этой глуши оказалось сразу две рабыни-нарты? – не сдавался Эдуард.

– Вот доедем – и узнаем.

Мотоцикл вновь ринулся вперед, но теперь Эдуард был к этому готов и удержался в седле без труда.

Усадьба предстала их взорам минут через пять: стена золотых колосьев внезапно оборвалась, открыв вид на двухэтажный деревянный дом под черепичной крышей. Несмотря на дневное время, окна первого этажа были наглухо закрыты грубыми толстыми ставнями с коваными черными петлями. Ставни верхнего ряда окон, напротив, были широко распахнуты и с внутренней стороны оказались покрыты искусным узором в виде птиц и цветов.

Высокое крыльцо под поддерживаемой резными столбиками кровлей располагалось прямо по центру фасада.

Сэр Гуго подогнал мотоцикл к крыльцу, выключил двигатель и бодро соскочил на утоптанную траву. Эдуард всегда поражался этой его способности: ни тесная кабина «седла», нижесткое сиденье мотоцикла пятидесятилетнему рыцарю были нипочем. Будучи вдвое моложе, сам он после межзвездных перелетов или таких вот, как нынче, ухабистых планетарных поездок едва ноги мог переставлять.

Тряхнув полой короткого лазоревого плаща – непременного атрибута вольного всадника от Республики Константина до Заокраинных Провинций – в попытке хоть немного очистить его от дорожной пыли, сэр Гуго взбежал на крыльцо и постучал кулаком в дубовую дверь. Эдуард заковылял следом, ухитрившись отстать от напарника не более чем на пару шагов.

– Кого там еще дракон принес? – послышалось изнутри к моменту, когда молодой рыцарь преодолел, наконец, подъем. – Входите, не заперто!

Сэр Гуго потянул за ручку в виде торчащего из оскаленной звериной пасти массивного чугунного кольца, дверь отворилась, и они вступили в дом.

– Уместно ли поминать всуе Владыку Дракона? – менторским тоном произнес сэр Гуго, переступая порог.

– Мой дом – кого хочу, того и поминаю, – навстречу им с зажженной лампой в руке из темноты появился хозяин: коренастый мужчина-асат лет сорока в добротном костюме-тройке и белой накрахмаленной рубахе. – Что угодно всадникам?

– Мы ехали на почтовую станцию, но, кажется, немного заплутали, – принялся излагать сэр Гуго заготовленную версию.

– Заплутали – это мягко сказано, – усмехнулся хозяин. – Чтобы вместо станции попасть ко мне – крюк километров в семьдесят нужно сделать!

– Похоже, так и вышло, сударь, – развел руками рыцарь. – Я всадник Гуго. Мой спутник – всадник Эдуард. Мы вольные караванщики, – последнее слово он произнес таким тоном, словно невероятно гордился этой своей профессией. Позвольте узнать, с кем имею честь?