Страница 41 из 116
А внизу на равнине жил Бедзенаг-алдар. Владел он большими стадами. Детей у него не было. У Бедзенаг-алдара в подданстве были рыбаки, и жили они в отдельных селениях у реки.
Как-то днем видят рыбаки — несет река ящик, и выловили они его, и вытащили на берег: вот, мол, какой красивый ящик!
И понесли они этот ящик к Бедзенаг-алдару.
— Снимите-ка с него крышку, интересно, что в нем внутри! — сказал алдар рыбакам.
Открыли ящик и услышали крик ребенка. Бедзенаг-алдар оглядел мальчика. По цвету волос догадался он, что мальчик нартского рода, и обрадовался:
— О, да перейдут на меня его болезни! Мне послано то, о чем я мечтаю всю жизнь.
Он поспешил к своей жене. И жена его обрадовалась, увидев ребенка, и сказала:
— Вот счастливый дар нам и божье благословение!
Накрутив на поясницу тканей, чтобы казаться потолще, она прошла по улице. Шла она мимо нихаса, а там в то время оказался нарт Сослан. Люди дивились: «Жена Бедзенага беременна!»
Когда жена Бедзенага, возвращаясь, опять проходила мимо нихаса, она сказала мужчинам:
— Добрый вам вечер!
И Сослан ей пожелал:
— Чтоб у тебя родился сын! А имя ему дам я, нарт Сослан!
Вернулась женщина домой и передала мужу слова Сослана. Тогда Бедзенаг-алдар сказал:
— Скорее в постель иди, будто ты рожаешь.
Легла жена в постель, а мальчика положили с ней рядом. Бедзенаг-алдар позвал глашатая:
— Оповести весь мир о том, что у Бедзенага родился сын. Кто нас любит, тот пусть на пир к нам приходит, ну, а кто не любит, может прийти посмотреть мальчика.
Оповестил глашатай народ о том, что у Бедзенага сын родился. Дивился народ. Кто говорил: «Я же недавно был у них и ничего такого не заметил», — а кто предполагал другое: «Может, глашатай ошибся, ведь совсем недавно видели мы жену Бедзенага, и была она плоской, как рыба».
Собрался весь народ у Бедзенаг-алдара.
Режет алдар на радостях белых быков, как белых ягнят. Целую неделю пировал народ в доме Бедзенаг-алдара. Много было выпито за здоровье новорожденного, много спето песен. Кончился пир, гости разошлись по домам.
Но откуда у жены Бедзенага быть молоку? И стали мальчику искать кормилицу. Каждому хотелось, чтобы сын Бедзенага был его молочным сыном. Но кто из женщин его ни брал, ни одна не могла кормить его грудью: ребенок так тянул грудь, что женщина чуть Богу душу не отдавала, и приносила его обратно к Бедзенаг-алдару.
Как бы там ни было, обошлось это дело. Мальчик подрос и стал бывать там, где собираются люди. И вот однажды пришел он к Бедзенаг-алдару и спросил его:
— Дада, почему ты не даешь мне имени?
— Не могу я дать тебе имя, пока его не даст тебе мой друг, нарт Сослан.
Что мог ответить на это мальчик?
Прошло еще время. Все рос и рос сын Бедзенага. Однажды решил он как-то пойти на охоту и сказал матери:
— Я на охоту иду, приготовь мне с собой еды.
Мать приготовила ему с собой что надо, и юноша отправился на охоту к подножию Черной горы. И вдруг на охоте Бог свел его с Сосланом.
— Может, вместе будем охотиться? — спросил юноша.
— Найдем себе сначала место для ночлега, а там посмотрим, — ответил Сослан.
Юноша быстро взялся за дело, поставил шалаш и снова спросил:
— Ну как, будем вместе охотиться или нет?
— Давай поохотимся, но только все, что добудем, чтобы общим считалось, — ответил Сослан.
Разошлись они рано утром и охотились до вечера. Когда стемнело, первым пришел на стоянку юноша. Развел он костер, положил шашлыки у огня, приготовил постели из сухой травы. И тут возвратился Сослан. Поужинали они. Тогда спросил юноша у Сослана:
— Пусть мой старший простит мне нескромный вопрос, но хочу знать я: добыл ли ты что за сегодняшний день?
И ответил ему Сослан:
— Хуже сегодняшнего дня не было за всю мою жизнь. Даже зайца не удалось мне убить. А тебе как удалась охота?
— За мою короткую жизнь мало пришлось мне охотиться, но из этих немногих дней сегодняшний был самый для меня неудачный. Только сорок оленей без одного убил я сегодня.
Нахмурил тут брови Сослан, обидно ему стало.
Переночевали они вместе, а наутро, после завтрака, опять пошли охотиться.
Вечером юноша снова пришел первым, развел огонь к приходу Сослана, приладил шашлыки над костром. Вот и Сослан вернулся. Поужинали они, и юноша спросил у Сослана:
— А как сегодня удалась тебе охота?
— Нигде никого, — мрачно ответил Сослан. — Не везет мне эти два дня. А как тебе удалась охота?
— Тоже плохо. Только шестьдесят оленей без одного убил я, — ответил юноша.
И опять в гневе лег спать Сослан.
Утром, после завтрака, опять разошлись они по разным ущельям, и вечером юноша снова пришел первым. Успел он и костер развести, и шашлыки поставить возле огня до возвращения Сослана. Поужинали они, и опять спрашивает юноша:
— А сегодня, мой старший, попала в твои руки добыча?
— Ничего не удается мне в эти три дня. А как твои дела?
— Плохи мои дела. Пожалуй, лучше будет перестать нам охотиться. Мне тоже нет удачи. Целый день бродил я сегодня, а всего только дичи восемьдесят голов без одной удалось мне убить.
Легли они спать, но от жгучей обиды не спится Сослану.
«Будет он завтра делить добычу и мне даст, конечно, меньшую долю. Нет, не снести мне этого, а лучше умереть. Не хочу я опозоренное лицо свое показывать нартам».
Настало утро, позавтракали они, и сказал мальчик Сослану:
— А теперь, мой старший, пойдем делить то, что послал нам Бог.
Видит Сослан: на три равных части разделил добычу молодой охотник. Досадно стало Сослану, отвернулся он от добычи, свел свои брови, и потемнели они. И тут сказал мальчик Сослану:
— Погляди, мой старший, — это тебе доля по старшинству.
Удивленно приподнял брови Сослан и взял свою долю.
— А теперь возьми еще долю, — это доля товарища.
И эту долю взял Сослан.
— А последняя доля останется мне, — сказал молодой охотник, и, взвалив себе на спину тяжелые звериные туши, доставшиеся ему, пожелал он Сослану доброго дня и пошел прочь. Не шевелясь, глядит ему вслед Сослан и удивляется:
«О боже! Ведь я живу среди могучих нартов, но такого сильного мужчины никогда не приходилось мне встречать. Кто же он такой? Я даже имени его не знаю».
И Сослан быстро стал догонять юношу. А тот как раз оглянулся и увидел, что Сослан идет за ним. Тогда он остановился и спросил его:
— Видно, ты что-то забыл, мой старший?
И Сослан ответил:
— Мы с тобой вместе охотились три дня, а я даже не узнал, как тебя зовут. Вот почему я поспешил за тобой.
— Еще нет у меня имени, добрый человек. Когда спросил я у своего отца, почему он не дает мне имени, получил я такой ответ: «Не могу я дать тебе имени, пока не получишь ты его от друга моего, нарта Сослана».
Обрадовался тут Сослан и сказал:
— А ведь это я Сослан, отца твоего друг. Отныне называйся Бедзенагов сын, маленький Арахдзау.
Вернулся домой Арахдзау и рассказал отцу, как он встретился на охоте с одним человеком и охотником, а тот оказался нартом Сосланом, и как от него получил он имя — Бедзенагов сын, маленький Арахдзау. И попросил он тут:
— Отец, у людей только и слышно что о нартах. Хочется мне побывать у них.
— Пусть съем я твои болезни, но если ты у меня вырос настолько, что можешь сам ездить в походы, то что может быть мне приятнее, чем послать тебя в гости к нартам, — ответил ему Бедзенаг. — Если тебе так сильно хочется попасть к ним, то возьми вот уздечку, поймай в нашем табуне коня, который придется тебе по нраву, и в счастливый час поезжай.
Поймал коня удалой Арахдзау, оседлал его и поехал к нартам. У околицы селения увидел он вещую старуху.
— Пусть пряма будет твоя дорога, Бедзенагов сын, удалой Арахдзау.
— Пусть сердце твое радуется, добрая женщина.
— Куда едешь ты, солнце мое?
— Нартов хочу навестить.
— А что это за конь под тобой? Ведь они на таких клячах возят припасы пастухам на пастбище. А что это у тебя — меч? Ведь нартские жены сыр режут такими ножами. А что это за рожок у тебя в руках? Он меньше свирели, на которой играют нартские пастухи. Нет, ты не сын Бедзенага. Не иначе он тебя где-нибудь в бурьяне нашел. Был бы ты родной его сын, дал бы он тебе того коня, которого он в холе для себя бережет и который застоялся и так жаждет скакать, что давно уже грызет стальные свои удила. Восемь ног у коня его и четыре уха. Пожалел он, видно, дать тебе этого коня. В пословицу вошел его меч, лучше которого нет. Синее пламя испускает он в жажде боя.