Король теней

— Должно привлечь их внимание, — с мрачной улыбкой заметил Эолоран. — Я думаю, что «прощение Иши» особенно их задело.

Эотлир и сам поневоле улыбнулся, он знал, что подначки приведут к желаемому результату. Он оглянулся через плечо на тысячи анарских воинов, которые стояли наготове. Лучники выстроились чуть ниже линии окружающих холмов, за ними встали отряды копейщиков. В утреннем воздухе развевались знамена, на острых наконечниках копий и стрел блестело солнце. Одетое в темно-синие цвета войско в ярком солнечном свете выглядело глубоким горным озером.

— Вот и они, — пробормотал Каентрас.

Эотлир повернулся к лагерю и увидел, как от палаток к ним несется несколько сотен каинитов. Он слегка покачал головой — великого князя немного смущало, что его ловушка сработала так просто. Воистину, эти враги давно потеряли право называться разумным цивилизованным народом.

Эолоран развернулся, подал лучникам сигнал выступать и сам начал спускаться по холму. Он взял немного в сторону и добежал до правого фланга как раз вовремя — когда первый каинит подошел к подножию склона.

Фанатиков с испещренной кровавыми отпечатками пальцев кожей и склеенными в острые сосульки волосами совершенно не заботила собственная жизнь, и они оголтело рвались вперед с ножами и мечами в руках. Их бег не замедлился, когда на вершине холма внезапно возникли тысячи лучников.

Эотлир услышал, как отец отдал команду, и равнодушно проследил взглядом за черным облаком взвившихся в воздух стрел. Темный шторм накрыл поднимающихся по склону еретиков. Никто из наступающих не пережил первого залпа. Вторую волну воинов верховный жрец собирал более осмысленно. Ветер доносил его хриплые крики, пока вестник и его помощники прохаживались вдоль неровной линии каинитов, опрыскивали их жертвенной кровью и призывали уничтожить обидчиков бога убийств. Как и во время вчерашней церемонии, еретики визжали и выли, восхваляли Каина или без слов давали выход кипящей внутри ярости.

К какофонии криков присоединились барабаны — они выбивали частый ритм, который гулко отдавался среди холмов. Даже у Эотлира сердце забилось быстрее, а в ушах застучала кровь. Он не сомневался, что в ритм вплетено какое-то волшебство, потому что князь чувствовал, как закипает внутри гнев, и ему пришлось подавить желание ринуться вперед. Взгляд по сторонам показал, что Каентрас и остальные испытывают такое же искушение.

— Стоять! — крикнул Эотлир. — Ждать моей команды!

Он вскинул правую руку и поднял Циарит на уровень плеча, будто преградил дорогу тысячам копейщиков за своей спиной. На миг рука дрогнула, рукоять налилась жаром, поскольку возбуждение хозяина подпитывало силы древнего меча. Эотлир чувствовал, как клинок вбирает энергию из окружающего воздуха, и облизнул сухие губы.

Вестник Каина шагал во главе своих последователей. Стук барабанов не умолкал, к нему присоединился топот босых ног по пересохшей земле. Беспорядочные вопли еретиков слились в монотонный крик: «Каин! Каин! Каин!», от которого по коже Эотлира побежали мурашки. В небе над головой забурлила темная энергия. Хотя воздух оставался прозрачным, розовый утренний свет потемнел и превратился в окутывающий фанатиков алый саван. Магические чувства Эотлира гудели от незримой пульсации в одном ритме с частым биением сердца.

Жрец вырвался вперед и остановился в дюжине шагов от своих воинов. Он вытащил из-за пояса два кинжала, и Эотлира передернуло при виде жертвенных ножей. Хотя даже зоркие глаза эльфа не могли различить детали на таком расстоянии, князь чуял выгравированные на лезвиях руны Каина — перед внутренним взглядом они светились горящими метками.

Вестник скрестил руки так, что лезвия легли ему на плечи, и одним плавным движением провел ими по груди. Из ран потекла кровь, и он раскинул руки в стороны. Алые капли слетали с кончиков ножей и повисали в воздухе.

С подступающей к горлу тошнотой Эотлир наблюдал, как капли растворяются в облаке красного тумана, которое все росло, пока не поглотило жреца окончательно. И даже после этого оно продолжало разбухать, расползаясь по склону вверх, к Эотлиру, и вниз, к каинитам.

— Стреляйте! — крикнул Эотлир отцу.

Он понял, что враги скоро полностью скроются в алом тумане.

Эолоран не стал спорить с приказом сына и подал сигнал лучникам. Те навесом пустили стрелы в кричащую толпу внизу. Многие каиниты покатились по земле, но выживших вскоре укутал красный туман. Лучники продолжали стрелять в кипящее облако, которое катилось на них, без особой надежды попасть в цель.

Эотлир осознал, что вскоре заклинание накроет весь холм, и стрелки окажутся беспомощными. Не дожидаясь приказа отца, он повернулся к выстроенным позади копейщикам.

— Выступайте на позиции, живо! — прокричал он и взмахнул над головой мечом, будто одним движением мог передвинуть свое войско.

Горны подали сигнал к наступлению, и через несколько мгновений по холму затопали тысячи обутых в тяжелые сапоги ног.

Алый туман докатился до середины склона, и Эотлир сперва почувствовал на языке привкус крови, а через миг облако поглотило его. По лицу побежали красные струйки, они пачкали серебряную кольчугу и собирались между тонкими кольцами. Рукоять Циарита стала скользкой, и Эотлир неожиданно понял, что сжал кулак так сильно, что ногти впились в ладонь. Его кровь смешивалась с бурлящим облаком.

В тумане вокруг него появились темные фигуры, восходящее солнце подсвечивало багровые силуэты. Со вздохом облегчения Эотлир различил знакомые лица — Торинана, Касадира, Лирунейна и прочих верных анарцев. С выставленными перед собой изящными белыми щитами и опущенными черными копьями воины дома Анар собирались вокруг своих командиров.

Сотни стрелков выстроились по окружающим анлекский лагерь холмам; их было не меньше, чем луков под началом Алита. Разведчики растянулись вдоль откоса на западе и, как смогли, укрылись среди редких кустов и высокой травы.

Анранейр похлопал князя по плечу, чтобы привлечь его внимание, и указал на юг. Алит заметил странный свет в той стороне: красное сияние окутало холмы вокруг лагеря каинитов. Он не знал, что там происходит, но не сомневался, что видит плохой знак.

В тот же миг князь услышал топот сапог у подножия холма напротив. Хотя он и не видел, кто это идет, через какое-то время стало ясно, что звук перемещается на юг. С нарастающим страхом Алит осознал, что копейщики Анлека вышли из лагеря и направляются к основной армии Анара в полной уверенности, что засевшие сверху лучники прикроют их отход.

— Кажется, наша добыча больше не хочет глотать наживку, — произнес Анранейр.

Алит кивнул и задумчиво свел брови. План заключался в том, чтобы оттянуть воинов Анлека, но он провалился. Несколько сотен стрелков не смогут задержать целую армию, особенно если враг не больно-то и хочет тратить на них время.

— Надо их отвлечь, — произнес князь. Он начал спускаться по склону и жестом приказал Анранейру следовать за ним. — Когда добыча убегает от охотника, охотник обращается к Курноусу.

Анранейр удивленно смотрел на то, как Алит вытащил из колчана за спиной стрелу. Юный князь задумчиво погладил ее от оперенья до острого наконечника, в каких-то местах его палец задерживался.

Затем он произнес слово огня, которое использовалось в святилищах Курноуса, и наконечник вспыхнул ярко-желтым пламенем. Алит нацелил лук высоко в небо и выпустил горящую стрелу в направлении вражеского лагеря. Мигающий огонек взлетел в воздух и пропал из виду.

— Передай всем, — велел князь, — пусть поливают лагерь огнем.

Анранейр одобрительно хмыкнул и поспешил к редкому ряду лучников, чтобы передать им приказ Алита. Князь вытащил еще одну стрелу, повторил ритуал зажигания и снова выстрелил. Вскоре холм осветился огненными дугами, которые спускались к лагерю позади вражеских лучников. Алит не знал, как много выстрелов попало в цель, но после нескольких залпов над лагерем начал подниматься густой черный дым.