Страница 10 из 14
Солдат открыл в первом попавшемся месте и прочёл, с трудом разбирая почерк:
«Гидропескоструйщик – ужасное существо со множеством голов. Извергает струи песка. Опасен, убивает наповал.
Синильщик – домовой низшего разряда, страдает зависимостью от одурманивающих веществ, часты случаи алкогольной зависимости.
Термист – страшное, всепожирающее существо. Внешний вид неизвестен.
Долбёжник – небольшое существо, класс домовых. Д. обитает в домах с несколькими хозяевами, благодаря чему звуки, производимые Д., принимаются за звуки ремонта у соседей. По этой причине о Д. долгое время ничего не знали. Изучен мало.
Гальваник – странное существо с антеннами на голове. Носит очки. Чрезвычайно скрытен. Род занятий неизвестен.
Грохотовщик – существо наподобие Долбёжника, но крупнее. Прячется на крупных складах.
Шламовщик-бассейнщик – домовой среднего разряда. Живёт в бассейне. Питается шламом.
Дозировщик – домовой низшего разряда. Часто встречается в тавернах, пабах, иных местах, где продают спиртное на разлив. Друг Синильщика.
Канавщик, Карьерщик, Карчёвщик – домовые низшего разряда, изгнанные из жилых домов за неприличное поведение. Живут, соответственно, в канаве, карьере, под выкорчеванными пнями».
– Ну-с, готово! – сказал мужчина и указал на устройство, стоящее на столе. Оно состояло из вращающегося вала, двух поперечных ручек, расположенных на валу под прямым углом друг к другу, и шарнирно закреплённых на концах этих ручек рычагов – их назначение, как пояснил мужчина, заключалось в том, чтобы постоянно обеспечивать избыток момента вращения на одной стороне вала. К рычагам крепились дискообразные грузы. Весь механизм мог совершать качательное движение относительно вала в пределах дуги 90 градусов.
– Вот, – мужчина простёр руки над механизмом, словно хотел его заколдовать, – вот чудо инженерной мысли! Стоит придать этому мотору малый импульс, как вся механизма завертится, и будет обеспечивать свой ход потребной энергией in secula seculorum.
Мужчина тронул пальцем диск, чтобы придать «малый импульс». Механизм не реагировал. Тогда он наподдал стол ногой, отчего вся конструкция подпрыгнула и заработала. Вал стал вращаться по часовой стрелке. Рычаги с грузами крепились к концам ручек таким образом, что в нижней фазе каждого оборота они вытягивались в длину, увеличивая радиус движения относительно главного вала. Находясь же в верхней фазе, они как бы складывались, и при этом грузы описывали дугу меньшего радиуса. В поперечных ручках имелись центральные прорези, благодаря которым ручки могли свободно скользить по телу вала, увеличивая момент вращения в нижней фазе. Как только ручка с шарнирным рычагом и грузом оказывалась немного выше горизонтальной линии, она начинала скользить вперёд и вниз. При этом груз на её противоположном конце ещё дальше отбрасывался от центра, увеличивая момент вращения на одной стороне вала и уменьшая на другой. Положение ручек поддерживалось с помощью прикреплённых к ним небольших качающихся рычажков.
Солдат заворожено смотрел на вращения механизма.
– Ну как? – спросил мужчина.
– С ума сойти! И он так может вечно крутиться?
– Натурально. Это же perpetuum mobile, батенька! Вечно!
– Нашёл свободные уши? – послышался голос собаки. Она стояла в дверях и держала руки в карманах. Мужчина помрачнел, но ничего не ответил.
– Пойдёмте, – обратилась собака к солдату, – а то мы так до места не доберёмся.
– Вы видели? – сказал солдат, шагая вниз по тропинке, – Какое сложное устройство! И может крутиться вечно, обеспечивая себя потребной энергией!
Собака внимательно посмотрела на него:
– Я надеюсь, Вы понимаете, что вечного двигателя не может существовать?
Солдат не понимал и начал рассказывать собаке принцип работы механизма, который он видел минуту назад. Собака его прервала:
– Видите ли, драгоценный мой, закон сохранения энергии гласит, что так называемого «вечного двигателя» не существует. Вы видели, как работал механизм…
– В том то и дело, что видел.
– А пока его водружали на стол, Вы, наверное, читали какую-то интересную книгу.
– Причём здесь это?
– Притом. Я попытаюсь объяснить Вам устройство этого механизма и первый закон термодинамики…
– Я не хочу ничего слышать про закон термодинамики, – перебил солдат, – я видел вечное движение и точка, – сказал он и насупился.
– Ну, как знаете.
Дальше шли молча. Чем ниже они спускались, тем меньше света становилось вокруг, и вот тропинка уже была еле видна. Исчез свет, зато вокруг появились мрачные тени, некоторые были похожи на людей, некоторые на зверей с горящими глазами. Видно было, что собаку они боялись, поэтому близко не подходили. Солдату было не по себе от их пристальных взглядов, он почему-то вспомнил мрачных Древних Богов из книги, что читал наверху, и покрепче схватился за саблю.
– Пришли, – сказала собака и указала вперёд. Там, на самом дне воронки, стоял сундук, доверху набитый серебром. Солдат кинулся к нему и начал набивать серебром ранец и карманы. Собака вынула из кармана трубку с изгибом, не торопясь набила её табаком, закурила. Лицо её периодически освещалось тусклым красным светом, приобретая хищные черты. Солдат торопливо набивал ранец, оглядываясь на спрятавшиеся неподалёку тени. Часть монет не попадала в ранец и падала на пол; одна подкатилась прямо к ноге собаки. Собака подняла её и сунула в карман. Наконец всё было до отказа набито серебром, солдат охнул и закинул ранец за спину.
– Пойдём другой дорогой, – сказала собака, – несколько длиннее, но путь пологий. Для Вас это преимущество.
Солдат припустил вперёд, боясь, как бы тени не ухватили его за ранец, если он пойдёт позади собаки. Наконец они выбрались на свет, и солдат облегчённо вздохнул, хотя уже порядком устал от своей ноши.
– Сделаем привал на полпути, – сказала собака, – вон там, – она указала наверх, на дверь, рядом с которой располагались два окна с витражами, а сверху выходила труба, из которой вился лёгкий дымок.
Наконец они добрались. Собака открыла дверь.
– Разрешите? – спросила она кого-то. Из-за двери послышались радостные возгласы, по которым стало понятно, что собака со своими приятелями, которые были в этом доме, а то, что они были приятелями, не было никакого сомнения, давно не виделась. Солдат вошёл следом.
В огромной гостиной, левая сторона которой была одновременно и кухней, находились трое мужчин.
Двое из них были грузны, один поджар.
Двое были бородаты, один гладко выбрит.
Двое имели привычку курить, один на дух не переносил табачного дыма.
Двое были в очках, один очков не носил.
Двое сидели в креслах, один стоял у плиты.
Все трое были в хорошем настроении.
Собака обнялась со всеми по очереди.
– Я вам тут охотника за сокровищами привёл, передохнуть надо, – сказал пёс, и солдату тут же было предложено мягкое кресло. Сбросив ранец, солдат плюхнулся в кресло и вытянул ноги.
– Ну, как там наверху? – спросил у солдата один из мужчин, тот, что сидел ближе к нему.
– Стабильности нету, – сказал солдат и неопределённо пожал плечами.
– Компота хотите? – спросил тот, что у плиты.
– Пожалуй.
Мужчина принёс что-то наподобие пиалы и ложку. В пиале были выложены фрукты, залитые лёгким сиропом.
– Какой же это компот? Это блюдо какое-то, – сказал солдат.
– Самый настоящий компот, угощайтесь. Компоты такие и должны быть.
Солдат не стал спорить и съел всё дочиста. Затем он откинулся в кресле и посмотрел в окно. Окна в доме были витражные, но одна створка была распахнута, и солдат увидел на противоположном краю воронки открытую дверь. На столе стоял механизм, тот самый perpetuum mobile, в дверном проёме была видна фигура мужчины, который расхаживал по гостиной, заложив руки за спину. Солдату страсть как хотелось увидеть эту машину ещё разок, она давала ему ощущение какого-то жизненного смысла, чего-то такого, что мы ещё, быть может, не знаем, а быть может нам и не дано узнать, но это нечто существует, наполняя наше существование смыслом, как бутыль наполняют добрым вином. Как нагарную чугунную сковороду наполняют пряной жареной картошкой. Солдат чувствовал, что это нечто, конечно же, выше, легче и прекрасней, чем жареная картошка, но в голове у него других образов не родилось.