Страница 19 из 20
Муса нахмурился:
—Значит, мне надо вызывать своих людей?
—Я не знаю еще, чем ты занимаешься. Может быть, наши цели сойдутся настолько, что группы можно будет временно слить. Ты можешь сказать мне сейчас, чтобы я подкорректировала свои планы?
—Нет. Завтра соберутся все мои люди и вам будет поставлена задача.
— Хорошо. До завтра.
Гаврош улыбнулась. Она опять улыбалась как равная равному, а не как подчиненный командиру. И это Мусу раздражало. Он чувствовал в этой женщине — вообще не чеченке — скрытую силу и, что уж греха таить, завидовал ей, мечтая подчинить себе, чтобы ощущать себя более значимым. Но никак не получалось добиться этого. А быть более жестким он до поры до времени не хотел тоже. Неизвестно еще, как повернется дело.
— Ты еще что-то хочешь сказать?
— Нет. Это все… Можешь ехать. Джабраил отвезет тебя домой. Скажи ему, я велел…
Она кивнула и вышла. Хлопнула, закрываясь, дверь. А Муса, чтобы не показать перед Умаром, который должен вот-вот вернуться, своего настроения, развернул подробную карту города и стал рассматривать через лупу будущий район активных действий.
Он, как опытный диверсант, не делал на карте никаких отметок. Неизвестно — какие случайности поджидают человека на таком пути, которым идет он. И отметка на карте всегда может выдать что-то случайному взгляду постороннего.
3
Для начала я заехал домой, где тщательно занялся своим туалетом. Душ привел меня в чувство, а пара таблеток аспирина почти сняла головную боль. Осталось только легкое головокружение, слабость и сильная сухость во рту. Скорее всего Проханов прав. В водку был подмешан клофелин. Следовало бы сейчас выпить пару чашек крепчайшего чая, чтобы поднять давление, нo чай несовместим с аспирином. Следует подождать хотя бы часик.
По дороге в «Аргус» я решил заскочить в городскую ментовку к Лоскуткову. Дежурный оказался новый, который меня не знал.
— Вы к кому?
— К Лоскуткову.
—Вызывали?
—Нет. Сам сдаюсь.
Дежурный взялся за телефонную трубку и набрал номер. Стал что-то говорить подозрительным шепотом. И внимательно смотрел за человеком, который пришел «сдаваться». Вдруг да передумает и сбежит.
—Фамилия? — догадался спросить в последний момент.
—Толстов.
—Проходите. Он вас уже час ждет.
Лоскуткову не было надобности ждать меня час. Хотя он может и ждать, что я целый месяц потрачу на то, чтобы раздобыть для него явку с повинной подполковника Проханова, специалиста по ударам в район сонной артерии.
— Привет, майор. — Лоскутков, чтобы я по-школярски не подсматривал, захлопнул у меня под носом какую-то папку с бумагами и с фотографиями.
—Здравствуй, майор.
—Нашел?
—Что?
—Не что, а кого. Своего инвалида.
—Лучше бы ты не просил меня об этом.
Надежно и непоколебимо злые рысьи глаза мента обозначили что-то похожее на радость.
—Ну-ну… С чего бы это вдруг такой трагизм?
—А что, по внешнему виду не видно? Тогда попроси Володю чай покрепче заварить. Я вчера как заехал к своему подполковнику, так только утром и выехал. Даже машину на стоянку поставить не смог.
Володя, капитан из отдела, появился из соседней двери, ведущей в смежный кабинет, улыбаясь во все лицо.
—Чай только что заварил. Покрепче сделать?
—Можно вообще одну заварку. Чтобы Лоскуткову не досталось, — сказал я зло. И только после этого сел на привычный стул у стены.
—Рассказывай.
— Нечего мне рассказывать. Сам Леня Проханов в настоящее время не в состоянии нанести интересующий тебя удар. Обещает, что потренируется годик — и сможет наносить его левой рукой. Тогда и жди от него трофеев. И никого в городе, на этот удар способного, он не знает.
Майор помрачнел:
—Не заработал ты чай. И зря, выходит, вчера пьянствовал. Вот какие частные сыщики пошли. Пистолет хоть спьяну не потерял?
—А ты откуда знаешь? — спросил я.
— Я серьезно. — Значит, не знает.
Володя принес стакан настоящего чифиря.
—Сахар у господина майора. Он нам только под расписку выдает.
—У него допросишься… Я уж лучше без сахара попью.
Такой мне был в самый раз.
—Разреши воспользоваться твоим телефоном?
—Попробуй.
Я воспользовался и набрал номер майора Асафьева.
—Привет. Ты сейчас на месте? Есть у меня интересные новости для тебя. Много новостей. Во-первых, по поводу твоего вчерашнего звонка. Ее зовут Мария.
—Кого? — не понял Асафьев.
—Гавроша.
—Ты ее «достал»?
—Нет. Она, похоже, меня «достала».
—Тогда почему ты еще жив?
—А вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Сам удивляюсь. Я сейчас у Лоскуткова. Он хочет выпить стакан чая и надеется, что ты дашь ему взаймы пачку сахара. Обычно ему хватает одной пачки на стакан. Выручишь?
—Привет ему.
—Я от него выезжаю к тебе. Через пятнадцать минут спустись на улицу.
—Это срочно? А то у меня дел невпроворот…
—Как пожелаешь… Я только хотел отвезти тебя к человеку, с которым можно сделать фоторобот Гавроша. Исключительно по моей просьбе он выделит для тебя не обходимое время.
—Спускаюсь сейчас же. Бросай свою болтовню с ментами и гони сюда. Понял? Это же дело общероссийского масштаба…
—На моей тачке не разгонишься. Жди через пятнадцать минут. Все. Пока.
Я положил трубку.
— А почему через пятнадцать минут? — спросил опытный сыщик майор Лоскутков. — Это значит, ты еще десять минут будешь отвлекать меня от работы рассказами о собственном распутном образе жизни?
—Примерно.
—Кстати, есть что-то на Гавроша?
—Да. Она во всероссийском розыске по линии ФСБ. Наследила и по России, и в Чечне.
— Это легче. Пусть они и ищут.
— Судя по раскладу, тебе тоже придется кое-кого поискать. Дел хватит на всех. Но это будет чуть позже. Может быть, завтра, а может, послезавтра. А сейчас ты не можешь оказать мне услугу?
—Без этого ты разве уйдешь?
—Найти кого-нибудь умного в следственном отделе ГИБДД. Тут на днях трамвай на улице Кирова наехал на белый «Лексус». Я хотел бы поговорить по поводу этого происшествия. Жена погибшего водителя очень волнуется по поводу некоторых обстоятельств.
—Каких обстоятельств?