Страница 80 из 126
— Я готов принять отставку и разжалование или любое другое наказание, которое ваше величество сочтет достаточным.
«Кажется, он это всерьез», — растерянно подумал Грифон.
— Что за вздор, старый друг. Я не желаю видеть никого другого на твоем месте. Если находишь нужным загладить свой неуклюжий поступок — оставайся лучше на своем посту и поймай для меня Д'Шая. Но я до сих пор не могу поверить, что он в Пенаклесе.
— Он мог догадаться, — заметил Король-Дракон. — Он мог сообразить, что я хочу заключить с тобой союз.
— Что объясняет его относительную покладистость, когда его людей вышвырнули из твоего города.
— Другими словами, мы оба потеряли бдительность, Грифон. Вот еще одна причина для спешки. Как жаль, что мы потеряли мой кристалл. Он должен был оказаться весьма полезным в наших поисках, не говоря уж о внешней разведке.
— Но есть ведь… Яйцо Ялака!
— Прошу прощения?.. Грифон покачал головой:
— Я расскажу в нескольких словах… То есть покажу… Короче, нам лучше вернуться в мои покои. Тоос! Я ни в коей мере не покушаюсь на твое достоинство, но могу я попросить, чтобы, когда ты пошлешь за гонцом, заодно в мои комнаты прислали немного еды для нас обоих? Убедись, пожалуйста, что все приготовлено и подано теми, кому ты полностью доверяешь. Ах да, и еще — убедись, что нам принесут пойло покрепче.
— Будь уверен. Возможно, вы выскажете свои пожелания, милорд? — Тоос вежливо повернулся к Синему Дракону, но в его глазах блеснула тень издевки, словно он ожидал, что Король-Дракон потребует кусок сырой конины.
— Рыбы, если это вас не затруднит. Хорошо просоленной. И можно не выбирать косточки. — Король-Дракон осклабился, продемонстрировав мощные челюсти хищника.
Генерал сохранил присутствие духа, несмотря на зубастую улыбку дракона. Он отдал честь Грифону, слегка поклонился дракону и вышел. Птицелев повернулся и направился в свои покои, за ним следовал дракон, одновременно заинтригованный и раздраженный:
— Мы только вышли из твоих покоев! Что за нужда так торопиться?
— Яйцо Ялака. — Так как Синий Дракон смотрел на него с недоумением, Грифон спросил:
— Надеюсь, ты слышал о Ялаке?
— Один из Хозяев Драконов. Худший из всей шайки.
— Да, полагаю, ты от него не в восторге. Впрочем, я тоже. Ялак придумал хитроумный способ вызывать видения, а потом, подробно изучив процесс в целом, создал Яйцо: чтобы улавливать намеки на будущее, события настоящего и отблески прошлого, как он сам говорил.
— И это Яйцо у тебя?
— Он просил меня сохранить для него Яйцо, не зная, что для себя самого оказался прескверным предсказателем: если помнишь, его тоже убил Азран.
Они подошли к дверям, но Грифон помедлил у порога, на мгновение погрузившись в воспоминания. С усмешкой он произнес:
— Вам следовало бы специально для Азрана учредить звание «Почетного Дракона», мой друг. Азран больше любого дракона отличился в Поворотной Войне.
— Я предпочел бы иметь дело с людьми, чем с этим гнусным отродьем акулы.
— Хм-м. — Двери открылись, и Грифон шагнул внутрь. Он почувствовал странное гудение в голове, и его грива встала дыбом. Король-Дракон решительно двинулся следом, очевидно не замечая ничего подозрительного.
«Как странно», — подумал Грифон. Он пристально осмотрел комнату, но не заметил ничего настораживающего. Двери закрылись за ними. Грифон увидел Яйцо.
— Вот оно… Ох!..
Невероятно сильные пальцы схватили его за шиворот. Грифон поспешно попытался составить заклинание, но ничего не получилось. Его первой мыслью было: «Синий Дракон — предатель!» Но тут до него донеслись звуки борьбы, и он увидел, как один из големов швырнул через всю комнату Короля-Дракона. Несчастный Синий с грохотом врезался в стену, проломив ее, и бессильно сполз на пол. Мгновением позже второй голем схватил левое запястье Грифона, в то время как первый удерживал его правую руку и гриву, сильно оттянув его голову назад.
Кто-то вошел в королевские покои из соседней комнаты. Грифон прислушался к медленным размеренным шагам. «Две пары ног», — подытожил он. Даже не видя вошедших, Грифон мог с уверенностью назвать по крайней мере одного из них.
— Более удачное стечение обстоятельств трудно было бы представить, — заметил Д'Шай, обращаясь к своему невидимому пока компаньону — скорее всего, второму рейдеру-волку, с которым его заметили в городе. — В наших руках Грифон, бесценные Библиотеки Пенаклеса и вдобавок многообещающий союзник, теперь уже, без сомнений, готовый пойти нам навстречу и предоставить оперативную базу, которой так жаждут наши командиры. Более чем удовлетворительно, правда, Д'Лаку?
Второй рейдер, Д'Лаку, отозвался:
— Совершенно верно, лорд Д'Шай.
Рука — человеческая рука — схватила Грифона пониже клюва.
— Ладно. Думаю, начнем с того, что ощиплем эту птичку.
Зеленый Дракон зашипел от отчаяния. Очередная неудача могла объясняться как его усталостью, так и пренебрежением тех, с кем он пытался связаться. Конечно, не первый раз драконы отказывались говорить друг с другом. Но сейчас, когда все они схвачены за глотку помешанным Лордом Северных Пустошей, это крайне некстати.
Застать в Ириллиане Синего не удалось. По каким-то неведомым причинам он покинул пределы своего Королевства. По крайней мере он не из тех, кто спасается бегством, в этом Зеленый был уверен. Но почему он в такое время оставил Ириллиан?..
К удивлению хозяина леса Дагора, на его вызов откликнулся другой Король, молодой Красный Дракон. Он унаследовал корону безумца, пытавшегося в одиночку расправиться с Азраном. Надеяться на помощь нового Красного не стоило. Его клан уже покинул гибнущие Адские Равнины и двигался во владения Серебряного. Правда, Красный поделился с ним интересной новостью: Кейб, Янтарная Леди и эльф едут на север. Насколько понял Зеленый Дракон из сбивчивого рассказа Красного, эти трое направляются в самую гущу армии бездушных тварей, уже захватившей все северные районы Драконьего царства.
Серебряный говорил с ним с неприкрытой ненавистью и презрением. Серебряный считал себя единомышленником Золотого, а хозяина леса Дагора назвал самым низким из предателей, стакнувшимся с человеческими магами. Зеленый не стал возражать и указывать на явные противоречия, например на то, что Талак благополучно остается открытым городом. Серебряный обрушил свое раздражение на брата, потому что ему дорого далась борьба за бывшие владения Железного и Бронзового, и наступление тварей Ледяного было для него совсем некстати. Выложив все свои попреки, он оборвал контакт, словно обрубил топором, так что у Зеленого Дракона загудело в голове.
Грозовой Дракон удостоил его всего несколькими словами, суть которых заключалась в том, что свое Королевство он намерен защищать собственными силами, а заботы Зеленого — это его личная проблема. Последнее заявление прозвучало так горячо, даже пламенно, как и следовало ожидать: гром и молнии отмечали конец каждой фразы. Этот сеанс связи тоже наградил Повелителя леса Дагора головной болью, но скорее из-за произведенного шума.
Оставался только Хрустальный.
Обычно Зеленый избегал общения с этим драконом. Он сильно изменился за последние годы и стал таким отрешенным и загадочным, что его появления на Совете вызывали неловкость и напряжение. Отчасти это происходило потому, что личину Хрустального облюбовал герцог Тома для своих вылазок на Совет, как выяснил потом Зеленый. Но то же самое происходило и тогда, когда на Совете появлялся собственной персоной настоящий Повелитель полуострова Легар, выделяющегося своим блеском даже на фоне леса Дагора.
Установлению контакта препятствовали, но Зеленый Дракон не сдавался. Он всегда считал, что Хрустальный Дракон обладает таким же могуществом, как Ледяной на севере. Легар был последним бастионом квелей; по слухам, эта раса не вымерла, хотя рассказы Кейба о тысячах дремлющих существ в подземных городах Зеленый считал чистой фантазией. Раса квелей никогда не была особенно многочисленной, но это были свирепые и ловкие бойцы, которых нельзя обнаружить при помощи обычных пяти чувств. Мысль о тысячах квелей, погрузившихся в спячку, могла заставить любого дракона страдать от ночных кошмаров.