Страница 10 из 13
НИКОЛАЙ:
Да, вместе. Увидимся… Может быть…
Николай и Ольга выходят из машины. Из неё доносится ещё мелодия «Money, money, money» (Сергей Никулин включил громкость на полную катушку).
ОЛЬГА (указывает на здание РГВА):
Вот, князь, твои военные архивы. А я здесь рядом живу, через два дома.
НИКОЛАЙ:
Увидимся вечером? Можно к тебе зайти?…
ОЛЬГА (улыбаясь):
Ну… если интересное что-то в архивах найдёшь. Впрочем, если и не найдёшь, запиши мой мобильник…
Николай достаёт свой мобильник, записывает номер в память, звонит. (звонит мобильник Ольги).
НИКОЛАЙ:
Теперь и у тебя мой номер есть.
ОЛЬГА:
Хорошо, до вечера… князь… Дома у меня всё есть, так что не напрягайся особо… с икрой и дорогим вином. Я вижу, ты хоть и князь, но не «крутой», как твой приятель.
НИКОЛАЙ:
Он мне не приятель. Просто – одноклассник.
ОЛЬГА:
Я заметила, что не приятель. Ладно, до вечера. Звони. .
Николай идёт в РГВА. Ольга – домой.
2012 год, 19 июля. Москва. Квартира Ольги. .
Действующие лица – Николай и Ольга
Квартира Ольги. Они в постели. На столе в вазе – красивый букет красных роз. Ольга ласково треплет его голову, рассматривает старинный нательный золотой крестик.
ОЛЬГА:
Старинный… Откуда он у тебя? От матери?
НИКОЛАЙ:
От деда Георгия. Он умер восемь лет назад. А у него – от его матери.
ОЛЬГА:
Сколько он прожил?
НИКОЛАЙ:
Долго. Он в 1919 году родился. Но родители его пропали в Гражданскую, в том же 19-м… Вроде бы в Каменец-Подольске. Его отец был поручиком царской армии – поручик Александр Чайковский, из крестьянской семьи. То ли Чайковский, то ли Гайковский. А мать деда – моя прабабушка – Анна Романовская в девичестве. Из княжеского рода, как дед утверждал… По крайней мере так ему старики Чайковские говорили.
ОЛЬГА:
Какие старики? Если они в 19-м пропали, кто же твоего деда воспитывал?
НИКОЛАЙ:
Он у стариков Чайковских воспитывался. Он даже не знал, то ли это его приёмные родители, то родители его отца, моего прадеда. Отец его то ли Чайковский, то ли Гайковский. Я сейчас точно не помню. Да дед иногда путался в воспоминаниях – он недолго у них жил вроде бы. И отца не помнит. Он к Чайковским вроде и не приезжал. Ведь белый офицер был. Сгинул где-то.
ОЛЬГА:
А почему ты – Царёв, а не Чайковский или Гайковский?
НИКОЛАЙ:
Ну, это длинная история. Дед уже Царёв был, Старики Чайковские при регистрации выдали его за приёмыша. … Или он и в самом деле приёмышем был… Я толком и не знаю. Дед Георгий и сам точно всего не знал. Сложная жизнь у него была.
Ольга встаёт, набрасывает лёгкий халатик с зелёными драконами на белом фоне, идёт к столу: Николай смотрит на Ольгу, на её халатик с зелёными драконами, словно что-то вспоминая. Потом неожиданно хлопает себя по лбу:
НИКОЛАЙ:
Ты был прав, зелёный дракон!
ОЛЬГА:
Что-что?
НИКОЛАЙ:
Да это дед так иногда говорил, от удивления, или когда что-то важное открывалось… Вот, увидел твой халатик, и вспомнил…
ОЛЬГА:
Что вспомнил?
НИКОЛАЙ:
Да нашёл я сегодня в фондах архива документы 1-ого Уральского стрелкового полка за 1918 год, и там – сведения о переводе из этого полка в охрану Дома Ипатьева нескольких неизвестных никому из историков ранее красноармейцев, и среди них – солдата 1-й роты этого полка А. Чайковского. Вот, смотри, я копии этих списков взял с собой…
Встаёт, набрасывает рубашку, достаёт из своей сумки копии документов. Оба смотрят:
ОЛЬГА:
Да, солдат А. Чайковский. И что? Твой прадед – поручик Александр Чайковский, Каменец-Подольск, 1919 год. А этот – солдат А. Чайковский, Екатеринбург, 1918 год… Возможно, простое совпадение…
Идут на кухню. Ольга готовит ужин, Николай помогает ей.
НИКОЛАЙ:
Нет, я другое вспомнил. Помнишь, в поезде мы немного об Анне Андерсон говорили? Так вот, она ведь всю жизнь утверждала, что её спаситель – солдат охраны Александр Чайковский. И никто из историков не мог найти в списках охраны Дома Ипатьева это имя. И сторонники её не могли найти. Теперь понятно: он и ещё двое были переведены в охрану не сразу, вместе со всеми людьми Юровского – которые известны и раньше были – а позже, в мае, поскольку людей не хватало в охране…
На экране во время этого рассказа Николая и затем ответа Ольги – чёрно белые кадры: дом Ипатьева, май 1918 года (молодая листва, свежий весенний ветерок рябит лужи на дороге). Четверо солдат (один постарше, лет 25-ти – это Александр Чайковский) идут к дому Ипатьева, останавливаются у ворот в высоком досчатом заборе, показывают свои документы часовому. Тот что-то кричит охране во дворе дома. Из дома выходит Яков Юровский, подходит к новоприбывшим, внимательно смотрит их документы. Приглашает идти за собой. Они проходят двор. В это время в нём прогуливаются царские дочери. Ольга (старшая) задумчива и печальна. Весела только младшая, Анастасия. Она смеётся, «строит глазки» новым людям, останавливает взгляд на Чайковском. Он замечает этот взгляд, непроизвольно и почти незаметно слегка улыбается в ответ. Юровский, замечая поведение Анастасии, недовольно хмурится, что-то говорит охранникам во дворе. Один из них подходит к княжнам, что-то говорит им, указывая рукой на окна второго этажа дома («прогулка окончена»). Анастасия демонстративно морщится, показывая за спинами охраны язык Юровскому. Он с новичками заходит в дом. Следом за ними, в сопровождении внутренней охраны идут недовольные девушки, царские дочери…
ОЛЬГА (её голос на фоне кадров из дома Ипатьева):
Здорово! Значит, ты нашёл подтверждение словам Анны Андерсон… Это здорово, конечно… Но давай-ка вернёмся к твоим предкам. Прадед – поручик Александр Чайковский. А жена его, кто она была? Не Анастасия же, в самом деле… Или… Анна, Анна Андерсон? Я помню, я в книге Питера Курта читала… Тогда, в 1920-м, она объявилась в Германии как Анна Чайковская, и рассказала позже, что муж её и спаситель, солдат Александр Чайковский, был убит в Бухаресте в 1919-м, и что там же, в Бухаресте, она родила сына…
На экране вновь квартира Ольги в Москве.
НИКОЛАЙ:
Оля, милая, мы сейчас в этом всё равно не разберёмся до конца. Слишком много вопросов… Я уезжаю завтра, надо в институт возвращаться…
Обнимает Ольгу, увлекает её в постель.
1938 год, февраль. Полтава, следственный изолятор НКВД
Действующие лица:
Александр Николаевич Чайковский (45 лет) – арестованный 29 января 1938 года бухгалтер одного из колхозов Полтавщины (бывший поручик царской армии);