Страница 4 из 13
В заключении человек тупо должен выжить, ему просто-напросто не до любви. Надо заботиться о самом насущном, а не о таких высоких материях, как любовь. Господи, какая же я дура… Умом всё понимаю, а сердце всё ещё верит и ждёт истинной любви.
Глава 2
Я знала, что в тех местах, где находится Игорь, есть два варианта игр – «без интереса» и «под интерес». Первое предполагает просто проведение времени, второе – ставки на игру. Игры – очень распространенное средство разведения лохов. Умело играя на чувствах важности и значимости, опытный кидала долго подводит жертву к игре, зачастую часто ему проигрывая, расточая похвалы или подкалывая. Заставляет его потерять бдительность и поставить на игру все, что тот имеет, и даже больше. Затем наносит решающий удар.
Если человеку нечем рассчитаться, он может превратиться в раба. Отработает жопой – навсегда уйдёт в касту «петухов». Или прикажут выполнить заказ, вплоть до убийства. Карточный долг – долг чести, и отказавшийся от его уплаты может быть безнаказанно убит или покалечен, изнасилован.
Самое страшное, что Игорь всегда был игроком. Именно поэтому карцер стал его вторым домом. Ещё раньше он рассказывал мне о том, что карты обычно делают сами зэки, и они получаются очень красивые. Клеят их из газет хлебным клейстером, долго выравнивают и шлифуют, наносят рисунок. К разрешенным играм относятся все настольные – шахматы, шашки, домино, нарды, кости. Но конечно, все они с не меньшим успехом могут быть использованы для игры под интерес.
Очень часто я получала сообщения от Игоря о том, что он проиграл какие-то деньги, не знает, что делать. Когда мы познакомились, он не хотел признаваться, что играет, не желал волновать меня. Но потом его перестало интересовать, что я чувствую. Получив подобное сообщение, я места себе не нахожу, переживаю, что с ним случится, если не найдет деньги. Его ж могут убить, опустить или еще что…
Но всё равно это не вызывает у меня мыслей отдать деньги. Он, когда играл, не спросил у меня, а сейчас я не собираюсь решать его проблемы. Взял ответственность на себя, пусть сам и расплачивается. Хотя очень тяжело такое говорить, но иначе это никогда не закончится, легко сойдет с рук, и он будет играть бесконечно.
У нас с ним столько разговоров было по этому поводу… Игорь обещал, что перестанет играть. Он знает мое отношение к его азартной страсти и все равно садится играть. Для меня это как предательство. Я считаю, что помочь могу тем, что позволю ему самому быть взрослым и разрулить эту проблему самостоятельно. Повариться в ней, понять, как нелегко найти столько бабла. Тогда, может, он запомнит, что садиться за игру надо только с полной уверенностью, что сможешь отдать, либо вообще не садиться.
Карточный долг на зоне – святое! Необходимо либо отдать долг в указанный срок, либо вскрыть себе вены. Если Игорь не вернёт долг, о спокойной жизни может забыть!
Когда мне было совсем плохо, я высылала ему необходимые деньги. Понимала, что у него серьёзные неприятности. Карточный долг и на воле-то вещь серьезная. Не говоря уж о местах не столь отдаленных.
Как же мне было тяжело искать для него эти деньги… Как тяжело… Но ответ был один: «Я люблю». Не знаю, что можно вложить ещё в эти слова… Наверное, весь мир. Я полюбила человека, который не просто развит не по годам, он удивительный и нежный, самый замечательный на свете. Сначала я думала, это безумие, но потом его внимание, тепло и нежность окончательно убедили меня: всё можно пережить, если вместе…
Игорь рассказывал, что самая жуткая неделя в тюрьме – первая. Нужно привыкнуть к новым порядкам и новому статусу. Нельзя протягивать руку для рукопожатия, поскольку ещё не известно, кому её можно протягивать, а кому нет.
Когда первый раз пришёл в камеру, то вежливо объяснил соседям, что в тюрьме он впервые, порядков не знает. Почтительно поинтересовался, с кем нужно побеседовать, чтобы узнать правила, в соответствии с которыми надо вести себя в камере. Его тут же отправили к опытному уважаемому человеку – смотрящему, который спит на самой нижней койке, расположенной у окна.
Слова «спасибо» и «пожалуйста» говорить в тюрьме совсем необязательно. Первое можно заменить на «я очень признателен», а второе – «по возможности». Обещать можно только то, что реально выполнимо. За невыполненные обещания так или иначе придётся расплатиться.
Под маской матёрого заключённого или неопытного новичка вполне может скрываться подосланный, которого на тюремном жаргоне принято называть стукачом или гадом. Он может скрываться и под личиной смотрящего в камере. Стукач необходим охране и полиции, чтобы оставаться в курсе разговоров арестантов.
Тюремная жизнь полна особых ритуалов. Например, там существует ритуал чаепития. Даже если в камере есть еда, но нет чая, считается, что её обитатели живут «на голяк». В тюрьме чай называется чифирём. Долгие годы заключённые пьют его очень часто. Они привыкают к этому напитку и, выйдя на свободу, не могут обходиться без него. Резкое прекращение приема чифиря для бывшего заключённого оборачивается жёсткой ломкой, схожей с наркотической.
Общая кружка идет по кругу, а зэки тем временем обсуждают наболевшие проблемы или отдыхают. Арестанты сидят на корточках кругом и попивают чифирь. Чифирь – это хорошая, крепкая заварка. Чтобы получился хороший чифирь, нужен чёрный чай. Пьётся чифирь только на голодный желудок. «Приход» от чифиря наступает почти одновременно с окончанием чаепития, достигает своего пика через десять – пятнадцать минут и держится часами. В тюрьмах обычно чифирят два раза в день.
Больше всего Игорь терпеть не может шмон. Это тщательный обыск, проводимый работниками тюрьмы для конфискации у заключённых контрабандных продуктов, оружия и наркотических веществ. Причин для шмона множество, в том числе подозрение в контрабанде или планировании побега.
В эти места Игорь попал не по своей вине. Натворил много. Статьи тяжелые – пять лет дали… Никогда не думала, что придётся столкнуться с этой стороной жизни. Я знаю, как трудно принять правильное решение. Как трудно верить, что он не изменится в худшую сторону, сумеет наверстать упущенное и, главное, останется человеком не сломанным, не злым, способным верить и любить. Но он всегда говорит слова, от которых замирает сердце…
Раньше я и представить не могла, что буду знать о местах заключения столько, сколько знаю сейчас. Игорь рассказывал, что в каждой камере имеется санитарный угол с унитазом и раковиной. Иногда он отгораживается от остального пространства камеры самодельными занавесками, однако они совершенно не мешают циркуляции по комнате звуков и запахов. Разумеется, в большой камере такое неудобство переносить легче, чем в маленькой. Заключённые очень любят посмеяться по поводу различных пикантных запахов и звуков.
– Ты что такое ел?
– Загниваешь, братан…
– Глаза режет – жги вату.
Вату в тюрьме жгут для перебивания неприятного запаха. Её выщипывают из матрасов, что и объясняет, почему у заключённых они такие тонкие. Если справляющий нужду арестант очень уж интенсивно и звучно выпускает газы, над ним начинают подшучивать, порой весьма жестоко и ехидно.
Зная все эти тонкости, мне было страшно представить, что чувствует мой любимый человек и как он живёт в этой жуткой обстановке каждый свой день…
Написала о своей истории в Интернете. Тут же получила множество писем от девушек, которые познакомились с зэками, как и я, совершенно случайно. Читала, и мурашки по коже. Похоже, ничего хорошего в этой авантюре нет…
«Привет, Лара! Мне было 17 лет, когда я влюбилась, и, несмотря ни на что, всё надеялась, что мы будем вместе. Его посадили за убийство, друзья отвернулись, а вот я его поддерживала и ждала много лет. Планы настроили (свадьба, отдых за границей и очень хотели детей), а когда он вышел, я его только через месяц увидела. Вместе мы не смогли быть, так как друг друга перестали понимать, и решили расстаться. Надолго не получилась: снова звонки, встречи, любовь.