Страница 10 из 13
ГУСТАВ: Тем более, что чаще всего ближний — последний дурак.
Фернан падает в обморок.
РЕНЕ: Снова отключился. Это случается всё чаще.
ГУСТАВ: Риска никакого нет, он в связке.
ФЕРНАН: С тыла, мой капитан… Мы зайдем с тыла…
ГУСТАВ: Уже лучше.
ФЕРНАН: (приходит в себя) Извините меня… Вы согласны, что это случается всё чаще?
ГУСТАВ: Я не замечаю!
РЕНЕ:…Нет… Это случается часто, но не всё чаще.
ГУСТАВ: (Фернану) Почему вы всегда говорите «Зайдем с тыла, мой капитан», когда приходите в себя?
РЕНЕ: Военное воспоминание…
ФЕРНАН: Ах, я такое говорю? Я не отдаю себе отчета.
ГУСТАВ: А кто был этим капитаном?
ФЕРНАН:…Большая, изумительная… С потрясающей грудью… Словно два снаряда 75 калибра!
РЕНЕ: То есть капитан артиллерии…
ФЕРНАН: Ах, нет, нет…Модистка из Мобежа. Я познакомился с ней во время увольнительных. Ей хотелось, чтобы я называл ее «мой капитан», это ее возбуждало! Ох, и славно мы с ней повеселились…
РЕНЕ: (он пытается понять) Но в каких же обстоятельствах вы говорили ей «Мы зайдем с тыла, мой капитан»?
Густав и Фернан удивлены вопросом Рене.
ГУСТАВ: Ну, Рене!
РЕНЕ: (он, наконец, понял) Ах, простите, простите…Да, разумеется!
ФЕРНАН: Ладно! Пойду к себе, полежу…Пенто уже завладел территорией, я чувствую. Как теперь развязать ваш узел?
РЕНЕ: Очень просто, надо потянуть за веревку…
Он развязывает узел, Фернан уходит.
ФЕРНАН: Увидимся за ужином и продолжим разговор.
РЕНЕ: До скорого.
Густав и Рене отвязываются. Густав как будто хочет убедиться, что Фернан ушел.
ГУСТАВ: Он пропал…
РЕНЕ: Пропал!
ГУСТАВ: А тут еще эта мания всё время нас спрашивать, чаще или не чаще его обмороки…
РЕНЕ: Однажды он просто уйдет от нас вот так, посреди фразы. Вместо знака препинания. Я иду с вами наверх ради него.
ГУСТАВ: Скажите мне, Рене, когда вы выходите на улицу, чтобы прогуляться…
РЕНЕ: Да… Кстати, мне уже пора.
ГУСТАВ: Вы встречаете людей?
РЕНЕ: Вы хотите сказать, встречаю ли я на улице людей? Да, случается.
ГУСТАВ: И что вы… что вы делаете?
РЕНЕ: Я здороваюсь… да, часто я здороваюсь украдкой.
ГУСТАВ: Ладно, понятно… А как вы здороваетесь? Просто киваете головой, вот так?
РЕНЕ: Да, вот так, одним движением.
ГУСТАВ: И они не заговаривают с вами? Никак не обращаются к вам?
РЕНЕ: Редко, крайне редко… Но иногда бывает.
ГУСТАВ: Хорошо, хорошо…Нет, я ведь, как вы знаете, мы об этом прошлый раз говорили, давно уже не выхожу, просто хотел узнать, не изменилось ли чего.
РЕНЕ: Нет, всё осталось, как было, кивок головой или слово приветствия. Знаете, вещи такого рода, как правило, не меняются.
Густав упражняется в кивке головой
РЕНЕ: Что это вы делаете? Тренируетесь?
ГУСТАВ: Вот мы вами встречаемся!
РЕНЕ: Ну?
ГУСТАВ: Мы друг друга не знаем, сделаем вид, что случайно встретились на улице, пошли!
РЕНЕ: Ну, если это доставит вам удовольствие.
Рене удаляется и затем возвращается к Густаву, чтобы с ним «встретиться». Густав как будто уже разучил свое движение головой.
РЕНЕ: (дойдя до Густава)… Аааа…Старина Густав, как дела? Давненько мы с вами не видались. Что нового?
Довольный свой игрой, Рене смеется. Густав — нет. Рене отдает себе отчет, что вел себя нетактично.
РЕНЕ: Хотите, попытаемся выйти вместе?…Я буду вас сопровождать. Сейчас как раз время, когда вы, может быть, увидите мою юную учительницу.
Затемнение
СЦЕНА 5
Густав и Фернан. У Густава на шее висит бинокль.
ГУСТАВ: Очень хорошенькая девушка!
ФЕРНАН: В самом деле?
ГУСТАВ: Очень, очень миленькая.
ФЕРНАН: Вы с ней говорили?
ГУСТАВ: Нет, я просто кивнул головой, вот так…
ФЕРНАН: Как?
ГУСТАВ: Вот так.
Кивает головой.
ФЕРНАН: Я горжусь вами, Густав. Браво, молодец. Вы преодолели себя, ходили в деревню, просто потрясающе. Я очень, очень доволен вами.
ГУСТАВ: (он разглядывает тополя в бинокль)…Скоро мы будем там, наверху…
ФЕРНАН: Покажите.
Густав отдает ему бинокль.
ФЕРНАН: Ооо! Отлично видно, как они там качаются.
ГУСТАВ: А где Рене?
ФЕРНАН: Я отправил его к Мадлен — справиться о состоянии здоровья Пенто. Может, у него есть какая-то скрытая болячка…
ГУСТАВ: Рассчитываете на обмороки вашего конкурента.
ФЕРНАН: (достает тетрадь) Я начал вести дневник, вроде бортового журнала.
ГУСТАВ: Очень хорошо.
ФЕРНАН: Придумал вот такое название: «Ветер шумит в тополях, или трое доходяг на природе».
ГУСТАВ: Двое доходяг! Двое, я — не доходяга.
ФЕРНАН:…Ну…двое доходяг и один… (размышляет)…и один мерцающий разум. Так хорошо?
ГУСТАВ: «Ветер шумит в тополях, или как Густав сопровождал двух доходяг на природу». Так было бы правильней, если уж вы настаиваете на слове «доходяга».
ФЕРНАН: Ладно, в конце концов, не в заглавии дело. Предлагаю, чтобы каждый по очереди записывал сюда свои мысли и размышления.
Появляется Рене.
РЕНЕ: Я достал замечательные одеяла… Посмотрите.
Разворачивает одеяла.
ГУСТАВ: Покажите, покажите…
РЕНЕ: Теплые и легкие.
ГУСТАВ: Очень хорошо.
ФЕРНАН: Есть новости о Пенто?
РЕНЕ: Да… Всё, что я могу вам сказать: Пенто в рядах умирающих не состоит.
ФЕРНАН: Он в полной форме.
РЕНЕ: В полной форме!… (чтобы «утешить» Фернана). Вот тут одеяла! Кстати, вы видели нашего Густава? Потрясающе, а? Вышел совершенно нормально, мы с ним обошли кладбище, в общем…
ГУСТАВ: С каких это пор я стал «вашим» Густавом? Вы когда-нибудь перестанете говорить со мной, как с ребенком!
ФЕРНАН: Я начал вести бортовой журнал, Рене. Каждый из нас может записывать туда свои впечатления.
РЕНЕ: Можете начать с того, как я нашел превосходные одеяла. Хоть на дворе и август, ночью бывает прохладно.
Рене снова, с особой тщательностью складывает одеяла. Двое других смотрят, как он это делает. После паузы.
ГУСТАВ: Что это вы делаете?
РЕНЕ: Что?…Складываю одеяла… Люблю, чтобы складка была заглажена.
ГУСТАВ: Запишите в журнал, Фернан: «Вторник 16 августа. Рене уделяет особое внимание тщательному заглаживанию складок на одеялах. Проявление его женского начала».
РЕНЕ: (смеется) Нет, скорее это проявление моего военного начала. Обладатель стольких военных наград, каковым вы являетесь, знает, что у хорошего солдата и материальная часть в полном порядке. (Заканчивает складывать) Ну вот…Теплые и легкие… Как раз то, что надо…
ФЕРНАН: Замечательно.
РЕНЕ: Важно также избегать лишних тяжестей. Не забывайте: брать надо минимум. Каждому — по небольшому ранцу и плюс большой мешок, который мы понесем по очереди — Густав и я… Но в основном Густав.
ГУСТАВ: (Фернану) Ему так не хотелось идти, а теперь он все берет на себя, всем руководит.