Королевская семья

- Я объясню тебе. Как все знают, Феир и Олтерн больше не собираются воевать, мы должны заключить официальный мирный договор. Но какая из сторон сделает первый шаг? Это никому неизвестно, однако все ждут этого от меня. Почему-то считается, что наше государство незначительно по сравнению с их и не сможет добиться большего влияния, чем эти Назаровы!

- В нас тоже течёт их кровь.

- Забудь об этом далёком родстве, как о страшном сне. Нет, это не столько личная неприязнь, сколько дань почтения к отцу и деду. Я не стану чернить их память, соглашаясь с тем, что мы слабее и никчёмнее Олтерна. Я хочу доказать, что это ошибка! Я переманю на свою сторону всех, кто пока держит нейтралитет между нами, к ним относится и Астера с молодым императором Гектором. Он пока ещё не дружен ни с нами, ни с ними, но он знаком с Маурицио Стеллоном, благодаря чему примет рыцарей у себя. Понимаешь ход мыслей?

- Догадываюсь. Ты хочешь, чтобы я поехал с рыцарями и завёл дружбу с Гектором, так?

- Совершенно верно!

- Но с чего ты взял, что он выберет меня, а не орден с Олтерна, который уже помогает ему?

- Мы предложим ему более выгодные условия, мы поддержим его не только в одном направлении, как рыцари, а во всех его начинаниях. К тому же, я слышал, что этот Гектор, такой же, как твои друзья, так что вы найдёте общий язык.

- Вполне возможно.

- Подумай хорошо, прежде чем отважиться на это. Продумай все ходы, не только войди в доверие к императору, но и убери оттуда олтернских рыцарей, пусть знают своё место.

- А что насчёт того, если их следующим магистром будет наш кандидат? Может не стоит принижать орден в глазах правителя Астеры?

- Стоит, стоит. А вот на счёт магистра – постарайся, чтобы им всё-таки стал Модис.

- Но зачем? Разве тебе нужны их сыскные командорства по всей нашей планете? Подумай только, что эти кавалеры и чужеземцы будут шнырять повсюду и делать всё, что захотят под предлогом, законно одобренным на Феире!

- Ты не понимаешь, они же будут учениками нашего магистра! Это многое меняет. Тогда не чужеземцы будут шнырять у нас, а наши соотечественники поселятся под благовидными предлогами на Олтерне, в Южных Ветрах. Везде будет наше влияние и постепенно король Элиос поймёт, что теряет своё могущество.

- То, что ты задумал, довольно сложно. Многое зависит от случая, а не от нас.

- Я часто полагался на удачу и интуицию, и почти никогда не проигрывал.

- Почти?

- Тоже мне, нашёл время для уколов моего самолюбия. Разговор не о процентном соотношении моих побед и поражений, а о том, что надо рискнуть, действовать. Как же иначе чего-то добиться, если сидеть, сложа руки? Нет, Робин, так не поступают.

- Что мы можем предложить ордену, чтобы их главный пункт стал нашим достоянием? Чем привлечь рыцарей?

- Да хотя бы внучкой Стеллы Нордмунской и моей матерью в одном лице. Они её невероятно почитают!

- Не больше чем свою королеву Эстель.

- А её за что им так высоко чтить? Не говори мне, что она им дороже, чем их главный идол поклонения.

- Отец, я был при дворе Олтерна, я знаю, поверь мне, они больше оценят королеву Эстель, чем твою мать, мою бабушку.

- С чего ты так уверен?

Принц немного помялся, посмотрел куда-то за спину короля, потом себе под ноги и, наконец, ответил:

- Видишь ли, самые главные рыцари и кавалеры ордена – любовники и фавориты королевы.

- Что?! Не может быть…

- Может. И они пользуются благосклонностью короля только из-за королевы, которая их протежирует, своему ничего не подозревающему супругу.

- Боже, это просто невероятно! Каким же идиотом является этот Элиос Третий, если допускает такое?

- Я не вникал в суть и не углублялся в их семейные междоусобицы. Но король не выглядит, как идиот, скорее всего ему просто всё равно на то, что происходит у него под носом.

- Такого не бывает! По крайней мере, я так думал, до этого момента. Неужели его не беспокоит собственная честь?

- Очень даже беспокоит, поэтому всё держится в строжайшей тайне, то, что я узнал об этом, было великим трудом моего друга – маркиза о’Лермона. Он, как один из рыцарей, или, скорее, как обаятельный юноша, попался на глаза королеве Эстель, когда мы два года назад там были. Так и раскрылась сущность её величества…

- Не слишком ли она стара для…хм, таких жизненных позиций, точнее будет сказать, для такого образа жизни?

- Ей, кажется, сорок один год, она хорошо выглядит, по крайней мере, выглядела, когда я её видел в последний раз. И она чем-то напоминает Стеллу Нордмунскую, изображённую на портрете в главном зале замка Назаровых. Я даже слышал, что её считают перевоплощением Стеллы, мол, та умерла, а её душа переселилась в родившуюся после её возможной смерти Эстель.

- Может они ещё откажутся от поисков и правил ради этой распутной, не достойной своего имени правительницы?

- Из разговоров с Льюменом я сделал приблизительно такие же выводы. Он очень озабочен и огорчён тем, что восторг перешёл от одной личности к обобщённому понятию «легкодоступной женщины». Он втолковал ближайшим к себе кавалерам, что их идеал была вовсе не такой, она была гордой, себе на уме…Не мне тебе рассказывать, сам об этом знаешь от дедушки, а те, которые вступают в орден и не имеют возможности видеться лично с магистром и его помощниками, считают, что главное не уважать скромность и отрицать понятие невинности, непорочности. В общем, долго и нудно объяснять их внутренние расколы, распри и так далее.

- А я было не поверил словам сэра Аморвила, когда тот сказал, что ты толковый парень. Мне нужно чаще за тобой приглядывать, ты действительно кое в чём разбираешься. Если бы не твои порочащие тебя связи, я бы тобой гордился, а народ радовался. На тему ордена мы ещё понаблюдаем вечером и поболтаем завтра, а теперь давай опять вернёмся к тебе.

Король вынул из ящика стола небрежно отброшенный перед обедом портрет и протянул сыну.

- Ну как?

Робин покрутил миниатюрное изображение девушки в руках и вернул монарху.

- Если ты хочешь узнать, готов ли я провести всю жизнь с таким безобразием, то мой окончательный и бесповоротный ответ – нет!

- Я так и думал. Похоже, у нас с тобой схожие вкусы. Тогда присмотрись к другому варианту; через пять дней ты едешь к своему другу, принцу Дональду. Его младшая сестра…

- Эмма? Она же ребёнок! Я её видел пару лет назад, это настоящий младенец, наивный и благочестивый.

- Ну, скорее всего она подросла. К тому же одна из немногих, кому до сих пор не нашли жениха. А вот описанием её характера ты меня заинтересовал. Если она не успела испортиться за время твоего отсутствия, то это как раз то, что нам нужно – простая, чистая душа, близкая к людям. И она единственная, кто обручится с тобой, в случае чего, без промедления, потому что ей такая партия, как ты, даже не снилась.

- Я, разумеется, присмотрюсь к ней, как ты этого хочешь, но всё-таки настаиваю на своём, что она не тот вариант. У неё, да и у Дональда, кроме меня, даже нет престижных знакомств.

- Тут я с тобой согласен. Не самая выгодная партия, но что ты хотел? В Голубом Квазаре нет принцесс, там на славу удались одни мальчики! А в Южных Ветрах, сам знаешь, всех девочек царской крови не выдают за чужаков и оставляют себе, им не нужны королевы со стороны, видите ли, только свои!

Пока отец и сын продолжали разговор, за окном постепенно сгущались сумерки. Небо становилось всё темнее и на редких облачках заиграли розовым и сиреневым цветом лучи заката. Появились три луны, освещающие все доступные уголки, недосягаемые для тени. Одна из них была крупной, и казалось, что это волшебный хрустальный шар навис над головой, а через него кто-то смотрит и наблюдает за тем, что творится на земле. Другая, напротив, совсем маленькая, и её легко можно спутать со звездой. Но сильное впечатление они производили ночью, когда космический купол превращался в черноту, говорящую о своей бесконечности, а вечером это были лишь бледные подобия позднего зрелища.