Мир на продажу

   - Подожди, Фил, - мягко проговорил оперативник, осторожно приближаясь к нелоголазу. - Дело в том, что я - Элина.

   Фил чуть опустил кулаки:

   - Кто ты?

   - Элина. А вон тот, - оперативник указал на связанную девушку. - Гусаров. Мы в нелепу вляпались. Обменник называется, сознания обменивает. Вот мы с Гусаровым и поменялись телами.

   Нелоголаз медленно опустил кулаки.

   - Обменник? - переспросил он. - Никогда не слышал о такой нелепе.

   Оперативник улыбнулся и развёл руками:

   - Это же Нелога! Тут всего не упомнишь: каждый день новые нелепы появляются... Не веришь, что я Элина? Давай, докажу. Подойди-ка сюда.

   А через секунду Фил уже лежал на полу, опутанный с головы до ног, и ругал себя на наивность. Войдя в комнату, он не обратил внимания на отсутствие Игната, который, оказывается, прятался за дверью. Лишь только нелоголаз направился к Лжеэлине, дилапер выскочил из засады и в момент обмотал Фила связушкой.

   Гусаров профессионально обшарил Фила и Элину, забрал понимальники и оглядел поверженных противников с победным видом:

   - Ну что, ребятки, ситуация поменялась! В нашей маленькой группе произошло антифашистское восстание, и власть перешла в руки трудового народа. Наивные вы всё-таки, смежи, как дикари, ей-богу! Как только до своих заумных технологий додумались...

   - Вам всё равно отсюда не выбраться! - прохрипел Фил, ворочаясь на полу.

   - Да ну?! - притворно выпучил глаза Гусаров и, подойдя к поверженному противнику, свысока поглядел на него. - Один ты такой умный? Не переживай, смеж, выберемся по твоим приборчикам. И вас тоже дотащим. До ближайшей нелепы. Какая, говоришь, самая опасная?

   Оперативник склонился к уху Фила и шепнул:

   - Хотя тебе, дружище, всё одно пропадать: хоть в нелепе, хоть в фашистских застенках. Я вот сейчас с тобой шепчусь, а Элинка следит за нами. Решит, что ты пошёл на сговор с забредышами. А я ей помогу в этом убедиться.

   Гусаров зло улыбнулся:

   - Знаешь, как ваши орбисты с предателями поступают? В лучшем случае, обессвойствят или абстрагируют.

   - Я не предатель... - растерянно произнёс сбитый с толку Фил тем же тоном, как совсем недавно оправдывался Павел. Не зря слухи ходят о коварстве забредышей, они кого угодно запутать могут! Гусаров игнорировал реплику Фила:

   - Даже если девица и не настучит местному гестапо, тебя всё равно абстрагируют или привязой обработают. Экспедиция сверхсекретная, контролируют её орбисты. Они любят всякие секреты и ненавидят, когда слишком много народу посвящено в тайну. От лишних свидетелей избавляются. В этом я уверен: сам из силовых структур.

   - Меня в гвардию обещали взять, - пробормотал пленённый нелоголаз, - Или в отпуск отпустить...

   - Глупый ты, Фил, - тихонько засмеялся Гусаров. - У нас в народе говорят: дурак и за собственную казнь заплатит. Тебя обманули, рядовой. Я случайно подслушал разговоры гвардейцев: нас всех, кроме Элины, после похода отправят в Отстойник. Слышал, что ты там уже обитал когда-то. Соскучился по прежней нищесвойской жизни, боец?

   Растерявшийся нелоголаз не заметил вранья оперативника: как тот мог подслушать гвардейские разговоры, если у него не имелось понимальника.

   - А гвардия тебе зачем? - продолжал давить Василий. - Грязная работа. Сначала ты будешь ловить забредышей, потом - инакомыслящих, потом - ещё кого-нибудь. Фашисты всегда находят себе врагов, уж поверь; мы это уже проходили в своём мире. А потом они и до тебя доберутся во время очередной чистки, потому что уже будет некого убивать. Ничего другого фашисты делать не умеют, а кровушки свежей хочется. И повод они легко найдут.

   - Что ты от меня хочешь? - начал сдаваться Фил.

   - Это другой разговор! - обрадовался оперативник. - Помоги выбраться из Нелоги.

   - Ты ведь сам хотел выбраться, по приборам, - не удержался от сарказма нелоголаз.

   - Я-то выберусь, но на это больше времени уйдёт. А его и так в обрез.

   Фил зашевелился как большая гусеница:

   - Сам ведь говоришь, что меня обессвойствят при любом раскладе...

   - Я тебя могу спасти: взять с собой в наш мир. Пусть у нас тоже не сахар: обычная Потребиловка, как вы называете, но орбистов нет.

   Подошедший Павел вдруг встрял в беседу:

   - Всё не так! Нам обязательно надо добраться до Нелоги! Я ведь уже говорил об этом!

   Гусаров резко обернулся к философу.

6

   - Зачем тебе к Нелоге надо? - подозрительно прищурился Гусаров.

   - Ты ж не даёшь слова сказать!

   - Я тебе давал слово, - возразил оперативник. - И ты полчаса про диалектические категории молол.

   - Я всё расскажу, - пообещал Павел. - Выключи понимальник, чтобы эти не слышали.

   Он кивнул на Фила. Оперативник щёлкнул понимальником и уставился на философа:

   - Давай, объясняй, что ты затеял. И зачем столько барахла набрал. Только, пожалуйста, без заумной метафизики. Башка и так кругом идёт!

   - В Нелоге ведь ничего толком не работает, кроме чёрной материи, - сказал Павел и опасливо осёкся.

   - Говори, говори, - подбодрил его Гусаров. - Пока всё понятно.

   - Ни онтроника, ни обычная техника не действуют, - продолжил философ. - Межмировая связь тоже не функционирует. Вот если бы здесь нашлось место с нормальными законами, мы бы могли связаться с Землёй и нам бы открыли вещевод...

   - Если бы да кабы... И где его найти, это место?

   - Чёрная материя нам должна помочь, - заявил Павел и указал на свой рюкзак, битком набитый черноматными функами. - Я её тайком понабрал в институте, в соседней лаборатории.

   - Аппарат связи ты тоже в соседней лаборатории взял? - подозрительно спросил Гусаров.

   - Нет. Я его в отделе изучения забредышевых технологий взял. Миогенцы, оказывается, интересуются нашими штуковинами: понимальниками, хамелеонниками, межмировой связью...

   - Допустим. А как же нам помогут твои чёрные вращалки с перемещалками?

   Павел, вопрошающе поглядывая на оперативника после каждой фразы, относительно кратко рассказал, что в институте ему удалось открыть любопытное явление. До сих пор из миогенцев не пробовал обонточивать изделия из черномата. Философ посчитал, что обонточка чёрной материи должна привести к интересным результатам.

   - Когда мы обонточиваем обычные вещи, они превращаются в обонточку - те же вещи, но с изменёнными свойствами. Чем дольше держим в Изобре вещь, тем страннее она становится. Она становится как бы перевещью: вещью на порядок онтологичнее, чем обычная.

   - Опять тебя в дебри понесло? - нахмурился Гусаров.

   - Да подожди, Василий! - отмахнулся философ и продолжил. - Так вот, изделия из черномата - это своего рода недовещи. Поэтому на них Нелога и не влияет. Если их обонточить, что они станут обычными вещами...

   - Ну и что?! - с явным раздражением спросил оперативник. - Ты для этого понабрал всякой дряни черноматной, чтобы поварёшки с топорами делать?

   - Когда мы обонточиваем обычные вещи, появляются "отходы", Нелога растёт. По моей теории, при обонточке черномата Нелога должна исчезать. Строго говоря, это нельзя назвать обонточкой, это - нечто другое. До сих пор мы знали только два эффекта Изобры - онтроника и обонточка. "Купание" чёрной материи даёт третий эффект, который управляет законами онтологии. Точнее, он нормализует их. Черноматные изделия превращаются в обычные вещи и при этом как бы поглощают окружающую нелогичность.

   Гусаров вздохнул:

   - Фантазёр ты! Даже я, тупой, понимаю, что Нелогу не уничтожить твоими вертячками. Тут их вагон нужен!

   - Разумеется, всю не уничтожить. Но маленькую площадку нормализовать сможем. Для горловины вещевода хватит места по моим расчётам... Мы нормализуем местечко, настроим межмирсвязь и вызовем Землю. Они нам откроют вещевод прямо на эту площадку.

   - А если они не верны, твои расчёты? Разве нельзя площадку другим способом соорудить? У нас ведь есть нормальники, запасные юстаккумуляторы...