Страница 15 из 16
– Я принимаю твою власть надо мной, – слышу откуда-то издалека свой уверенный голос, амулет плавит грудь, и его энергия касается сердца.
Ощущения снесли крышу напрочь. Я стояла, покачиваясь, в большом кругу. Переплетенные пальцы, ладони, источающие кен. Сладкий. Опьяняющий. Сандал. Свежая мята. Терпкий мускус. Весенний ландыш. Они проникали в кровь, смешивались, навеки оставляя во мне частичку других людей. Родных. Мое племя. Теперь по-настоящему мое.
И я изменилась. Настолько, что на секунду стало страшно. Но лишь на секунду, потому что во всем водовороте энергетик основной была все же знакомая карамель. Дурманящая, восхитительная и давно привычная.
Кажется, я смеялась. И танцевала. А бесформенное одеяние развевалось вокруг меня куполом. Совсем захмелела...
А на улице обняла старую, полузасохшую яблоню и закрыла глаза. Стоять трудно было, и от усилий слезы на глазах выступили. Сдержать не удалось, как и рыдания. Грудь рвало, внутри что-то ломалось, перестраивалось, менялось непоправимо, быстро.
Мне не было плохо. Было ли хорошо? Не знаю... Чувства обострились настолько, что я не могла их контролировать. Я жила. Дышала. Воздух был тяжелым, резким. И ветер, ласкающий обнаженные плечи, обжигал.
Тома обнимала и гладила меня по спине, приговаривая:
– Правильно. Все правильно. Отпусти...
И я отпустила. Прошлое, настойчиво цепляющееся за меня. Обиды. Сомнения. Страхи. Все это вышло слезами, и я удивилась, насколько в душе стало больше места. Его я заполню любовью к новой семье. И, наконец, стану абсолютно счастливой.
К сожалению, абсолюта не существует. А я вечно кидаюсь в крайности.
Скади устроили для меня праздник. Поздравляли. Обнимали. Старались коснуться. А Эрик наблюдал. Изучал? Под его взглядом тело горело, откликаясь.
Даша держалась в стороне, и мне почему-то невыносимо захотелось подойти и попросить ее не злиться. Ведь мы теперь одна семья, и нехорошо таить обиды. Но я не подошла. Что-то удержало. Мы не были близки и вряд ли будем. Жаль, ведь она сестра Эрика, а Эрика я люблю.
Мне было хорошо. Глубокая ночь окутала дом, но спать не хотелось. Алан тихо посапывал в колыбельке, а я не могла стереть с лица глупую улыбку.
Как же так все вышло, что я стала счастливой? Что произошло? И разве это возможно для меня — счастье?
Возможно. Стоит, общается с Антоном и взгляды на меня кидает многозначительные. Улыбается уголками губ. И я улыбаюсь в ответ.
– Надеюсь, мы вскоре снова поедем к очагу, – подмигнул мне Роберт. – Теперь уже втроем.
– Возможно, – улыбнулась я. – Мы не спешим.
– И правильно. Спешка в этом деле не нужна. – Он пригубил вино из бокала и с интересом добавил: – У тебя особенный кен. Никогда такого не чувствовал.
– Я — сольвейг, – пожала плечами. – От этого больше проблем, чем пользы.
– Уверен, Эрик справится.
– Разве что он, – пошутила я.
– Ты все еще общаешься с... со своим бывшим вождем? – Роб отвел взгляд, но вопрос явно волновал его сильно.
– Ну... – замялась я. – Общаюсь — сильно сказано. В последнее время стараюсь с ним не пересекаться. А что?
– Было бы неплохо, если бы ты попросила... Ну или хотя бы попыталась попросить отпустить Ларису.
– Я просила, – кисло ответила я. – Тщетно. Влад не отпустит Лару.
– Очень жаль, потому что я бы хотел...
– Жениться?
Покраснел. Даже не знала, что Роб умеет краснеть. У смуглых людей это вообще плохо выражено.
– Подожди немного. – Я коснулась его руки, желая поддержать. – Пройдет время и, возможно...
– Спасибо.
Не за что. Пока не за что. Но я попробую еще раз. Как-нибудь потом, когда новость о моем посвящении в скади обрастет другими, более интересными и скандальными новостями. Когда Влад смирится. Ну или хотя бы...
Что? Он никогда не смирится. Но поймет, что уйти из скади я не смогу. Не отрекусь, а Эрик не отпустит. Должен же понимать, что я не брошу сына. И у нас больше никогда... Нет, этого Влад не поймет. Особенно, если венчание. И навсегда. Я и Эрик. Эрик и я. Возможно ли такое?
Возможно. Ведь я уже почти поверила.
Простыни пахнут карамелью и, наверное, лотосом. Я устала. Лежу и смотрю в потолок, по которому плывут тени шелестящих за окном листьев. Блаженство — бабочка на ладони, и я боюсь спугнуть. Эрик водит большим пальцем у меня по ладони, выписывая круги. Амулет приятно холодит грудь.
– Арендрейт, он... какой? – лениво спросила я, прижимая его палец своим.
– Древний, – ответил Эрик и высвободился из плена. Это такая игра: я ловлю, он убегает. – Мудрый. И хитрый.
– Как ты попал в его мир.
– Я много где бывал. Искал силы и славы. Глупый был.
– Почему глупый?
– Потому что самое ценное всегда под носом. Если бы не бегал, мы бы встретились раньше. И тебе бы не пришлось...
– Я рада, что пришлось, – перебила я. – Иначе не оценила бы.
– А теперь оценила?
Улыбается хитро. И я поцелуем стираю эту улыбку.
– Оценила.
– Я вот думаю, может, мне еще пару лет погулять, чтобы ты за меня замуж пошла.
– Не люблю, когда манипулируют, – наигранно надулась я.
– Мне это незачем, – снова улыбнулся. – Я могу повлиять. Как вождь. – Коснулся губами щеки. – Приказать...
– Дурак!
Он рассмеялся, и я рассмеялась тоже.
– Я тебя сразу захотел, – честно признался Эрик, и от веселости не осталось и следа. – Еще в кабинете. Ты злая были и несчастная, наверное. Но тогда я не знал. А потом подкараулил тебя ночью.