Страница 1 из 4
Пять Жизней Читера
Артем Каменистый
Глава 1. Жизнь первая. Короткая
Новичок, вас приветствует новый мир. Он красив и сулит вам множество незабываемых моментов, не всегда позитивных. В связи с этим помните, что количество ваших возрождений ограничено, а заработать новые непросто.
Вы вот-вот станете частью Континента. Вы возрождены на кластере 145-33-29. Регион - Западное Побережье. Текущее количество возрождений - 99 жизней (стартовое). Текущие задания: выжить, искать, узнать тайное, помочь, задать правильный вопрос. Текущий статус - старт первой попытки. До перезагрузки кластера осталось 100 секунд. Подсказка: вызов полноформатного контекстного меню - команда "Меню"; вызов всех или отдельных шкал на активный экран - команда "Показатели" с добавкой "Все" или названиями требуемых шкал. Показатели вызываются аналогично. Все элементы меню масштабируемы, можно изменять их цвета, степень прозрачности, внешний вид и расположение.
Удачной игры.
Сны, как правило, небогаты на логику, вот и этот не стал исключением. Широкая каменная лестница, он куда-то по ней поднимается, потом несколько шагов по плитам из того же камня, впереди раздвигаются двери лифта, а следом всё окутывает угольно-черный мрак, в котором ярко горит бессмысленная надпись на несколько строк.
Непонятно: что за лестница; что за темнота такая непроглядная; и как в ней повесили такую надпись, которая не освещает ничего, кроме себя?
И, самое главное - кто он такой?!
Вопрос вопросов, потому что не имеет понятия, как на него ответить. Прекрасно понимает, что у человека должно быть имя, но своё почему-то не знает.
И где он вообще? Вот здесь с ответом попроще, чтобы поискать его, достаточно открыть глаза.
Открыл, но понять, где очутился, не смог. Нет, вообще-то, многое стало понятно, но не то, что напрягало больше всего. Он лежит на узкой койке, которая приткнулась к дальней от окна стене небольшой комнаты. Скромные размеры помещения не стали помехой к размещению трех одинаковых по степени неудобства лежанок, пары столов и такого же количества убогих шкафчиков. Оставшееся место отдано на разграбление бардаку, куда ни глянь, обязательно уткнешься во что-то валяющееся, в том числе и откровенный мусор. Отслаивающиеся безвкусные обои, треснувший плафон унылого светильника, пыльные стекла, на которых какая-то малограмотная личность при помощи пальца вывела четыре слова, из которых два крайне неприличные, а третье с ошибкой.
В общем, местечко на пять звезд не тянет, и он его видит впервые в жизни.
Или забыл, столь же основательно, как и своё имя.
Амнезия уже начала напрягать, но в этом имелся и светлый момент - он не чувствует себя ни больным, ни ущербным и почти уверен, что надо лишь слегка напрячь голову, и всё мгновенно вспомнится.
Однако, как не пытается напрячь, не вспоминалось. Непонятно, почему так? Что-то в этом неправильное, но что?..
Вообще ничего не вспоминается, только лестница, каменные плиты и ещё... Нет, ничего, вообще ничего, лишь неуловимый намёк на тень воспоминания, но за тень не ухватишься.
Присев, свесил ноги, обнаружив тапки чуть в стороне. Изрядно поношенные, не первой чистоты и не помнится, чтобы их туда ставил. По-идее, ноги без помощи головы должны такие вещи знать, обуваться вслепую, но почему-то не знают.
Или тапки кто-то переставил, или произошло что-то другое, или это не его койка, или мысли потекли в неправильном направлении.
Или ноги отказываются обзаводиться собственной памятью.
Это как он дошёл до такой жизни, чтобы забыть абсолютно всё? Интересно, хотя бы говорить умеет?
Проверил простейшим способом - набрал в грудь воздуха и, решившись, произнёс:
- Привет.
Куча шерстяных одеял на дальней койке зашевелилась, из-под них высунулась голова, украшенная безумно-всколоченной прической и хриплым голосом ответила:
- И тебе привет.
Узнав, что в комнате кто-то есть, не удержался от удивленного вопроса:
- Ты кто?!
- Да ты что, совсем уже? Меня не узнаешь? Я же Серый.
- А я кто? - поинтересовался уже вдумчиво, весьма заинтересовавшись в ответе.
Серый высунулся чуть сильнее и уставился странно. Брюнет лет двадцати с небольшим, на лице заметны красноречивые следы вчерашней невоздержанности, да и характерный душок в комнате намекает на то, что кто-то из присутствующих накануне употреблял не одну лишь ключевую воду.
- Рок, ты под чем? - спросил, наконец, хоть как-то обозначив.
Вряд ли это имя, но за неимением альтернативы - сойдёт.
- А под чем я должен быть?
- Да откуда мне знать? Ты вроде вообще дурью не увлекался никогда, спортсмен и всё такое. Хотя... я же тебя сто лет уже не видел. Как сам-то? Дела идут?
- Дела у прокурора, а у меня всё плохо.
- Что так?
- Не помню я ничего. Даже как звать, не помню.
- Рок, да ты ведь реально под чем-то. Глаза нормальные, а сам какой-то вообще не такой. Может тебе таблетку дать?
- Травануть захотел? Что за таблетка?
- Да тут хрен поймешь, чем закидываться надо, первый раз вижу, чтобы человека так накрыло. Ты это... ты не придуриваешься?
- Дураком меня назвать хочешь?
- Да нет, просто никогда не видел, чтобы людей так...
- Тогда поаккуратнее с выражениями, - перебил Рок Серого. - Давно, говоришь, меня не видел? Когда это было в последний раз?
- Да тут разве вспомнишь. Вроде у манежа перекинулись парой слов недельку назад, ты тогда нормально выглядел, хромал куда-то, на ногу опять жаловался. Но это не базар был, несерьёзно.
- А сейчас я как выгляжу? За нормального сойду?
- Да ты вообще непохож на нормального, выглядишь так, будто тебя пыльным мешком пришибли. Как вообще здесь очутился?
- Не понял?
- Вообще-то до аспирантской общаги отсюда две остановки.
- Аспирантской?
- Ну да, ты же у нас почти без пяти минут кандидат наук, большой человек стал, все в шоке.
- Почему?
- Что почему?
- Почему все в шоке?
- Рок, без обид, но на кандидата наук ты никак не тянешь. Не твоё это.
- И что со мной не так?
- Да всё пучком, просто доцентом быть - реально не твоё. Как ты сам? Решил по старой памяти в родном углу нарисоваться?
- Слышь... ты... чертей по углам рисуй, давай уже, в темпе, начинай следить за языком, а то я раздражительным становлюсь. С нервами что-то не то.
- Да ты не просто нервный, ты нереально накрытый. Это ведь комната твоя старая, не помнишь разве? Вот эти койки чуть ли не всех первокурсниц перевидали, а уж сколько кубов спирта через вашу с Сёмой берлогу прошло, мама моя родная, - Серый сокрушенно покачал головой, показывая, что алкоголя было немало. - Забыл, что ли? Как такое вообще забыть можно. А как от ментов в окно отсюда сигал, тоже забыл? Ты ведь из-за того случая ногу до конца доломал, две операции потом делали, а может и больше. Футболом не убил в ноль, так тут разнес. Что, вообще не помнишь?
- Сколько раз тебе еще нужно повторить, чтобы дошло?
- Рок, да не заводись, ты же человек, а не мопед китайский. Я же и сам не всё помню, вчера вообще никакущий вернулся. Ты даже не представляешь, я Дубине зачёт сдал с первого раза, вот прикинь какая пруха пошла. После такого мы с Максом и Чайкой завалились, для начала, к Балде, а ты Балду знаешь, у него всегда что-то есть, он вообще в доску свой. Вообще не помню, что потом делал, как добирался, походу, на бровях доползал. И тебя я здесь, вроде бы, вчера не видел. А Макс где?
- Не знаю. Я вообще ничего не знаю. Давай ты как-нибудь попроще будешь говорить, у меня уже винегрет в голове из общаг, Максов и Чаек.
- Да уж, ты реально плывешь. А ведь непохоже, что накатывал. Приторчал? На чём сидишь?
- Глаза разуй, я на койке сижу.
- Да я не о том. Ну, в том смысле, принимал что-нибудь? Как называлось, у кого брал?