Страница 11 из 22
– Я, конечно, не техник, но допустим. И здесь возникает масса новых сложностей. Дверь ведь все равно оставалась целой? И замки не вскрывали? Это значит, что у преступников имелся комплект ключей? Они, конечно, спецы знатные, если разработали и провернули такое похищение, но предположить, что им удалось раздобыть ключи охраняемого объекта под самым носом у службы безопасности, мне, например, сложно.
– Да, – согласился Лев. – А еще остаются камеры. Записей нет ни в коридорах, ни в прихожей. Что, кстати, опровергает версию, которая только что лидировала в нашем списке. Если девушку просто выманили из квартиры, не важно чем или кем, где запись того, как она выходит из своей комнаты, идет по коридору, покидает квартиру, в конце концов?
– Записи могли подчистить, – ввернул Стас.
– Когда и каким образом – если, по этой версии, преступники в квартиру не проникали вовсе?
– Да, – покачал головой Стас, – вот это задача! Что планируешь делать?
– Нужно сокращать версии. Та, что останется, пусть самая невероятная, должна быть верной. Я завтра утром сам отправлюсь навестить работников фирмы «Сапсан».
– Это та фирма, через которую сигнализацию устанавливали?
– Да, они же проводят обслуживание. А потом отправлюсь к графологам, покажу им текст записки, оставленной преступниками. Нужно узнать о похитителях хоть что-нибудь полезное. Потом у меня встреча с друзьями Оли. Рита обещала собрать тех, кто в колледже с ними учится. Еще нужно записку криминалистам показать, может, повезет с отпечатками, пусть и невелика вероятность, но все же. Записи с камер и ноутбук Оли нашим спецам отдать. Я уже договорился, только заехать не успел.
– И не успеешь, – отпивая глоток только что заваренного чая, деловито уточнил Крячко.
– Это почему же?
– Тут дел на два дня, а то и больше. А ты хочешь за один все сделать. Я, конечно, понимаю, Мария в отъезде, домой можно за полночь приезжать, но это не спасет.
– А что спасет?
– Вмешательство верного друга, который всегда готов прийти на помощь, – дурашливо пропел Стас, – пусть Орлов, опасаясь огласки, и велел тебе работать над делом одному. Я могу помочь с запиской, ноутбуком и записями с камер. Заберу их, а завтра отдам криминалистам.
– Правильно, это сэкономит мне массу времени. А записку я сниму на телефон! Ведь для графологов важен и текст, и его расположение. Спасибо, Стас! Ты мне действительно здорово помог.
– О чем речь? Мне не сложно. Что сообщить криминалистам, я уже уяснил. Тебе еще что-нибудь нужно?
– Пожалуй, да. Я хотел завтра с Орловым переговорить. Но время сейчас на вес золота, веришь, мне его даже на сон тратить совестно.
– Понял, с начальством сам пообщаюсь. Так что нужно-то?
– Наружка нужна! Возле квартиры Копыловых и у офиса бизнесмена. Разумеется, в штатском и чтобы проверенные опытные люди. Беспокойно мне что-то.
– По поводу? Думаешь, похитители будут осторожно приглядывать за объектом?
– Возможно. Но дело не только в этом. Нет у меня надежды на слаженную и грамотную работу службы безопасности.
– Правильно. Как минимум они прохлопали подготовку преступников, не увидели, что охраняемый ими объект в разработке.
– Верно! А еще Стрельцов этот меня беспокоит.
– Начальник службы безопасности? А что с ним?
– Странно себя ведет Евгений Семенович. Спокойно, уверенно, будто не его люди напортачили. Или словно знает нечто такое, что мне пока неизвестно.
– Тоже вполне возможно, – согласно кивнул Стас.
– Вот поэтому нужно за всеми присмотреть нашим людям. Кстати, личный состав в детали дела можно не посвящать. Но инструктаж необходим! Чтобы в случае чего не спугнули «наблюдателя», а тихонько проводили его до места. Может, повезет отыскать девушку еще до активной фазы переговоров?
Крячко ненадолго замолчал, а потом спросил:
– Лева, ты действительно надеешься обнаружить похищенную девушку до выполнения требований похитителей?
– К этому необходимо стремиться, – обтекаемо ответил Гуров. – Все остальные варианты нужно считать запасными и разрабатывать только в крайнем случае. Ты же понимаешь, что время сейчас работает против нас и против заложницы.
– Конечно, понимаю, они будут прикрываться девчонкой как щитом при задержании или во время обмена.
– До задержания, как и до обмена, еще нужно дожить, так сказать. Плохо, что мы не знаем, что с заложницей сейчас происходит.
– Как же не знаем? – недовольно крякнул Стас. – Могу перечислить, если желаешь. Преступники будут запугивать и всячески подавлять ее волю. В ход могут идти любые методы: станут морить голодом, не давать воды, держать в жутких условиях, связывать и даже пытать.
При последних словах приятеля Гуров непроизвольно дернулся всем телом, на его лице появилась болезненная гримаса.
– Лев, ты чего? – испуганно прошептал Крячко.
– Знаешь, что мне только сейчас пришло в голову? Вдруг им просто повезло? Разрабатывали некие неизвестные операцию по похищению состоятельного бизнесмена. И внезапно, благодаря определенному стечению обстоятельств, им удалось похитить дочь бизнесмена!
– Во время разработки?
– Да! Например, если все же предположить, что Оля сама пыталась сбежать на позднее свидание к кавалеру. Или сделать еще что-то безумное, что нам сейчас даже не приходит в голову. Об этом стало известно бандитам, и опрометчивый поступок девушки использовали против нее. Этим, кстати, можно объяснить тот факт, что охранники ничего не замечали! Никаких тревожных симптомов! Их просто не было. А теперь, вероятно, преступники будут дорабатывать операцию. И выбивать из беззащитной девушки информацию о бизнесе отца, его платежеспособности и так далее.
– Помнится, ты собирался сокращать версии, а вместо этого они хаотично размножаются.
– Точно, это происходит потому, что фактов очень мало. И те, что есть, слишком противоречивые. А знаешь, какой факт вписывается лишь только в две из наших версий?
– Какой?
– Наличие записки от преступников. Она могла появиться в комнате похищенной девушки только в двух случаях: если злоумышленники проникли в квартиру сами! Причем с готовым планом и созревшими намерениями! То есть у нас остается дверь или балкон!
– Или сообщник! – победным тоном ввернул Стас. – Он мог подложить записку.
– Что?! – слегка растерялся Гуров. Признаться, это соображение он как-то выпустил из поля зрения. Хотя наличие сообщника – это первое, что предположил полковник, когда услышал подробности происшествия.
– Я имею в виду, – тем временем продолжал Стас, – если Ольгу выманили из квартиры или похитили спонтанно, без особой подготовки, значит, имелся сообщник. Из службы безопасности или из прислуги, это сейчас не важно. Только сообщник должен иметь свободный доступ в квартиру. Ранним утром, пока никто еще ничего не понял, он проникает в квартиру, подбрасывает записку и заодно подчищает камеры.
– Что ж, значит, придется проверять всех, кто был в квартире Копыловых в то утро. Включая родственников.
– Ты думаешь?
– А почему нет? В жизни бывает всякое.
– Наверное. А еще всех, кто оставил «пальчики» на письме.
– Как раз преступник мог надеть перчатки. Но я уже ничему не удивлюсь.
– Кстати, ты мне записку так и не показал! Чего тянешь?! Дай посмотреть на образец бандитского эпистолярного жанра.
– Я и сам, честно говоря, только мельком взглянул, – доставая из папки файл с запиской, сказал Лев.
Стандартный листок, формата А4, отпечатанный на принтере, судя по сгибам, был ранее просто сложен несколько раз. Послание гласило: «Ваша дочь Ольга Копылова похищена. Если вы хотите увидеть ее живой, не смейте обращаться в полицию. О наших требованиях мы сообщим отдельно».
– Лаконично, – пробормотал Крячко, – ничего не скажешь. Слушай, Лева, а зачем ты собрался к графологам? Чем они смогут помочь, если записка напечатана на принтере? Им же важен сам почерк. Ну, величина букв, наклоны, нажимы и всякие загогулины.