Страница 2 из 115
Вопросомъ особой важности является, чтобы новая власть въ тяжелый для нея перiодъ не утеряла подъ влiянiемъ потребностей ближайшаго дня государственной точки зрѣнiя и не сошла съ пути, ведущаго къ созиданiю вооруженной силы, годной для защиты страны отъ внѣшнихъ враговъ. На мѣры, которыя она должна будетъ принимать въ переходный перiодъ, она должна смотрѣть, какъ на мѣры временныя, какъ на компромиссы, отъ которыхъ она должна будетъ отказаться сейчасъ же, какъ только путь мирнаго строительства будетъ расчищенъ. Болѣе того: уже въ переходный перiодъ должно быть приступлено безъ промедленiя къ созданiю вооруженной силы, отвѣчающей требованiямъ веденiя современной "большой" войны. Между прочимъ, опасность для новой власти утратить правильную точку зрѣнiя велика. Первое время послѣ переворота въ командномъ составѣ непремнѣнно будетъ господствовать тенденцiя преувеличивать значенiе опыта гражданской войны. Большая часть лучшаго офицерскаго состава, на которомъ будетъ строиться будущая Россiйская Армiя, участвовала въ гражданской войнѣ на той или другой сторонѣ внутренняго фронта. Болѣе близкiй опытъ, связанный съ чрезвычайно тяжелыми личными переживанiями, заслонитъ собой опытъ войны, болѣе дальнiй и вызывающiй несравненно болѣе сложныя размышленiя. Отразится и тотъ фактъ, что въ Красной Армiи по причинамъ чисто политическаго характера опытъ гражданской войны искуственно раздувается и вокругъ него создаются цѣлыя легенды. Эти легенды, хотя и въ измѣненнномъ видѣ, останутся долго жить въ средѣ офицеровъ состава бьвшей Красной Армiи и послѣ переворота.
Повидимому, руководители Красной Армiи начинаютъ также понимать, что на опытѣ гражданской войны настоящей вооруженной силы не построишь. Объ этомъ свидетельствуютъ рѣчи Троцкаго (Бронштейна) и Фрунзе, произнесенныя въ 1924 году въ Красной Военной Академiи. Особенно показательна въ этомъ отношенiи рѣчь Фрунзе, изображающаго въ настоящую минуту нѣчто вродѣ начальника Генеральнаго Штаба и въ то же время и начальника Военной Академiи.
Но трагизмъ положенiя большевиковъ и заключается въ томъ, что при ихъ режимѣ невозможна никакая научная работа. Въ отвѣтъ на выраженныя Троцкимъ и Фрунзе пожеланiямъ они могутъ услышать лишь хоръ льстецовъ и политикановъ, подыгривающихся къ "сильнымъ" въ настоящую минуту.
Такимъ образомъ, научная разработка богатѣйшаго опыта минувшей большой войны въ настоящее время въ Россiи не можетъ быть произведена. А, между тѣмъ, такая работа должна быть произведена заблаговременно, такъ какъ новая нацiональная власть, которая придетъ на смѣну III-му Интернацiоналу, должна сразу видѣть пути, по которымъ необходимо должно пойти возрожденiе вооруженной силы освобожденной Россiи.
Очеркъ 2-ой
ВОЕННАЯ ДОКТРИНА
СОДЕРЖАНIЕ: Что такое военная доктрина. Точка зрѣнiя Мольтке на созиданiе военной доктрины. Опытъ войны 1870-71 г.г. и минувшей большой войны полностью подтвердили правильность точки зрѣнiя Мольтке. Уставы (наставленiя, инструкцiи, положенiя) какъ внѣшнее выраженiе военной доктрины. Различiе въ характерѣ уставовъ различныхъ категорiй не должно приводить къ нарушенiю внутренняго единства доктрины. Центръ тяжести проведенiя въ жизнь избранной военной доктрины лежитъ въ прикладномъ обученiи войскъ. Единство доктрины можетъ вырасти только изъ единства въ научной мысли.
Какъ только Суворовъ вступалъ въ командованiе войсками, онъ тотчасъ же разсылалъ имъ свою "Науку побѣждать". Послѣдняя, изложенная своеобразнымъ Суворовскимъ языкомъ, понятнымъ рядовому нижнему чину, представляла собой своего рода катихизисъ, который всѣ генералы, офицеры и унтеръ-офицеры обязаны были знать наизусть, рядовымъ же соотвѣтствующiя выдержки изъ этого катихизиса должны были читаться ежедневно.
Какое первостепенное значенiе придавалъ Суворовъ пониманiю и усвоенiю своей "Науки побѣждать" свидѣтельствуютъ слѣдующiя заключительныя слова этого катихизиса: "…За немогузнайку офицеру арестъ, а штабъ-офицеру арестъ квартирный. Ученiе свѣтъ. Неученiе тьма. Дѣло мастера боится. И крестьянинъ не умѣетъ сохой владѣть… хлѣбъ не родится. За ученаго трехъ неученыхъ даютъ. Намъ мало трехъ. Давай намъ шесть; давай намъ десять на одного. Всѣхъ побьемъ, повалимъ, въ полонъ возьмемъ. Послѣднюю кампанiю непрiятель потерялъ счетныхъ семьдесятъ пять тысячъ, только что не сто, а мы и одной тысячи не потеряли. Вотъ, братцы, военное обученiе. Господа офицеры, какой восторгъ!"
Суворовская "Наука побѣждать" не есть уставъ; Суворовская "Наука побѣждать" есть Сувороская доктрина.
Слова "военная доктрина" были очень долго не въ почетѣ у насъ. Тутъ, конечно, имѣло нѣкоторое значенiе иностранное происхожденiе слова "доктрина" и то, что пониманiе этого слова, смѣшивалось съ понятiемъ "доктринерства". Опасамеся, что и до сихъ поръ въ массахъ нашего офицерства слово "доктрина" пользуется такимъ-же успѣхомъ, какъ слово "жупелъ" и "металлъ" въ комедiи Островскаго у замоскворѣцкой купчихи. Не любовь къ методичной, упорной и долгой работѣ, а, наоборотъ, пристрастiе къ "авось", да "небось", прикрываемое ожиданiемъ наитiя свыше, являются, къ сожалѣнiю, нашими отрицательными нацiональными свойствами. Вслѣдствiе этого наше обычное отношенiе къ вопросу "доктрины" является своего рода нацiональнымъ предразсудкомъ. Примѣръ Суворова — этого величайшаго русскаго полководца, не уступающаго въ своемъ генiи другимъ великимъ полководцамъ мiровой исторiи, тѣмъ болѣе поучителенъ.
Доктрина представляетъ собой чисто практическое приложенiе отвлеченныхъ выводовъ науки къ условiямъ опредѣленной войны. Военная доктрина создается для данной войны; если можно выразиться: для войны съ маленькой буквы и предшествуемой какимъ либо прилагательнымъ. Наука создается для войны вообще, для войны съ большой буквы. Условiями, обуславливающими созданiе доктрины, являются: свойства войскъ своихъ и противника, сила и свойства находящагося на лицо вооруженiя, государственныя, нацiонаьныя и экономическiя условiя, въ которыхъ приходится вести данную войну, условiя театра войны, т. е. все, что можно обобщить въ словахъ "реальная обстановка данной войны". Вотъ почему, если военная наука не можетъ различаться отъ того, что преподается ли она въ Военной Академiи въ Петроградѣ, въ Парижѣ или въ Берлинѣ, то доктрины русская, французская и нѣмецкая неминуемо будутъ заключать въ себѣ различныя черты. Болѣе того: доктрины одной и той же армiи въ различныя войны должны между собой отличаться. Въ современную же эпоху, вслѣдствiе быстраго совершенствованiя техники передъ каждой кампанiей должна вырабатываться новая или по крайней мѣрѣ, обновленная доктрина.
Противники доктрины указываютъ, что высшее военно-научное образованiе должно обнимать собой пониманiе, какъ вести войну при всякой обстановкѣ. Въ своемъ требованiи къ высшему военному образованiю они правы. Но въ своемъ выводѣ они грѣшатъ тѣмъ, что упускаютъ изъ виду, что дѣйствительное усвоенiе военной науки въ ея высшемъ отвлеченiи удѣлъ немногихъ. Массы же людей нуждаются въ болѣе практическихъ указанiяхъ. Это требованiе получаетъ особое значенiе въ условiяхъ современной войны, когда на борьбу выступаютъ не прежнiя профессiональныя армiи, а вооруженные народы.
Военная наука создается по преимуществу путемъ анализа. Военная доктрина представлятъ собой результатъ синтеза. Среди всѣхъ многочисленныхъ методовъ, на которые указываетъ военная наука, составители доктрины избираютъ комбинацiю методовъ, которые, по ихъ мнѣнiю, являются наиболѣе приложимыми къ обстановкѣ данной или ожидаемой войны. Какъ всякая систематическая работа, созиданiе военной доктрины требуетъ наличiя не только научно-аналитическаго ума, но и практически-созидательнаго таланта. Безъ этого военная доктрина превратится въ трафаретъ, противъ чего боролись всѣ великiе полкоодцы, хотя каждый изъ нихъ всегда создавалъ свою собственную доктрину.