Магнит

Она замолчала.

Эти воспоминания всегда приносили ей боль. Стоило вспомнить хотя бы тот эпизод на кладбище.

Только вот тогда мы все ещё думали, что Хейли — жертва. А она оказалась убийцей.

А ведь они так хорошо дружили. Были родственными душами. Знали друг о друге всё.

Даже не верилось, что можно так дружить, как дружили они. Что такое в принципе возможно.

Ну и во что эта дружба вылилась?

Неверна поговорка о том, что старый друг лучше новых двух. Иногда старые друзья имеют привычку мстить за то, что их кинули. Или за то, что ими пренебрегали. Или просто из чувства собственности. За то, что они теперь не единственные и неповторимые, а лишь одни из нескольких.

И такая месть может перерасти во всё, что угодно. Может погаснуть, оставив за собой лишь пепел. А может разгореться и устроить большой пожар.

— Ты не виновата, Чарли, — поправил её я, положив ладонь на её пальцы, сжавшиеся в кулак. — Ты не обязана была всё это предвидеть. Никто не ожидал.

— Я отдалилась от неё, — тихо проговорила подруга. — Она сказала, что это одна из причин того, что теперь она от меня не отстанет. Я больше не знала ни один из её секретов, она не знала ни один из моих. Мне не нравился её парень, Джейк. И она была недовольна этими моими придирками. Мы словно стали чужими друг другу, хоть это и не было заметно, наверное. Внешне всё было, как прежде. А на самом деле, всё исчезало. Испарялось. Медленно так.

Она отвернулась, прижав руку к лицу. Она силилась не разрыдаться; видимо, не хотела, чтобы кто-то видел её слёзы. Чтобы её слёзы видел я.

— Она говорила что-то про Магнит?

Чарли повернулась.

— Из её слов я поняла, что это не я. А также я поняла, правда, не совсем из её слов, что, вероятно, никакого смысла в существовании Магнита нет.

— Это ещё почему? — непонимающе спросил я.

— Да потому что это явно не этот человек всё притягивает. Если она прокляла весь город, то тут и Магнит никакой не нужен. Если она до сих пор здесь, то и никому притягивать все эти смерти не нужно.

Шарлотта рассуждала здраво. С пониманием дела.

А ведь действительно: какой смысл был в том, чтобы назначать кого-то Магнитом и твердить, что это этот человек всю эту дрянь притягивает? Или же Хейли просто было удобнее свалить всю вину на кого-то другого, или такой человек действительно был. Но кто им был?

— Хочешь сказать, вряд ли такой человек в принципе есть?

— Ну почему же? — возразила Чарли. — Кого-то она им да нарекла. Кого-то, при ком все события и происходили.

Я не сдержал грустной усмешки.

— Мы все присутствовали при всём. И почти на каждого были осуществлены, так скажем, персональные нападения.

Я, Бри, Сидни. Чарли не в счёт: у неё был свой разговор с нашей принцессой. Меня чуть не задело взрывом, Бри чуть не задушили, Сидни чуть не утонула. А Чарли медленно, но верно сходила с ума.

Кто не был покалечен среди нас? Кейси с Алом, которые вообще не являлись частью нашей компании, а попали в этот водоворот событий по чистой случайности? Потому как стали общаться с Чарли, когда мы по своей глупости посмели от неё отвернуться?

Нет. Они тоже были не без ран. Кейси потеряла Тобиаса. Ал тоже потерял Тобиаса, как друга. И ему было больно за сестру.

Коллектив учителей лишился мистера Клауса. Сидни лишилась матери.

Все в этом городе чего-то лишились. Чего-то, что нельзя было вернуть. Кого-то.

— Надо попробовать разобраться в этом, — задумчиво пробормотала Чарли. — Учитывая, что Хейлс сказала, что финал не за горами.

— Финал? — не удержался я от саркастичного смешка. — У этого кровавого пира действительно будет конец?

— Будет, — подтвердила Чарли мои слова. — Только вот будет ли это окончательным завершением? Как мы можем заранее быть уверены в том, что это прекратится навсегда?

А мне стало не по себе от её слов.

Потому что число двенадцать никак не давало мне покоя. А раз финал был не за горами… это значило лишь то, что все мы могли войти в это число жертв.

Первым был Джо. Второй стала Лекса. Третьим — Билли. Четвёртым — Тобиас. Пятым — мистер Клаус. Шестой — мать Сидни.

Если верить надписи и словам Хейли, то погибнуть ещё должно было шесть человек. А вдруг больше? Вдруг это всё — очередной обман?

Ведь нас кормили ложью, добавляя к ней с каждым разом всё больше приправ и гарниров. Фирменное блюдо кровавой резни — ложь. Ложь с мясом, ложь в разбитых окнах, ложь с водой, пресной, не газированной.

— Что ты думаешь насчёт Бри? — спросил я.

— То же, что и про остальных, — ответила Чарли. — Каждый может быть Магнитом, Томми. Но одно известно точно: не мы выбирали себе эту роль. Нас назначили. То, кто является Магнитом, об этом не подозревает. И ничего не сделал для того, чтобы им стать, кроме того, что он родился и живёт теперь в Тэррифилде. И так или иначе общался в своё время с Хейли. Всё. Других причин нет.

Я слушал то, что она говорила, с особым вниманием. Чарли была проводником между нами и нашим уничтожителем. И в то же время в Чарли звенел голос разума.

Нам нельзя было считать друг друга предателями. Хотя бы потому, что у Хейли не было сообщников среди нас, и это железно. Хейли не сотрудничала ни с Чарли, ни с Сидни, ни с Бриджет. И уж тем более никаких таких вещей не обсуждали с ней мы. Мы вообще редко разговаривали. И почему-то я об этом не особо жалею.

— То есть, у тебя нет своих собственных догадок по поводу того, кто это?

— Кто бы им ни был, я не изменю отношение к этому человеку, — улыбнувшись, ответила Шарлотта. — Потому что это не его вина.

Меня смущало сейчас лишь одно.

Хейли до сих пор не объявилась. Чарли до сих пор была собой.

— Ты ещё долго продержишься?

Она пожала плечами.

— Не знаю. У меня сейчас такое ощущение, что я заперта в клетке.

— Вот и не выбирайся из этой клетки, — предостерегающим тоном сказал я. — Потому что мало ли, вдруг Хейли к тебе пробирается, когда ты эту клетку открываешь.

А ведь действительно. Вдруг Чарли была уязвима лишь тогда, когда сдавалась?

Вдруг мой телефон пискнул, уведомляя о новом сообщение. То же случилось и с мобильником Шарлотты. Мы растерянно переглянулись и достали телефоны.

Это было сообщение от NightWolf'а. Которого, скорее всего, вовсе не существовало.

«Готовы узнать свои самые страшные тайны, покрытые туманом?»

— Что он хочет этим сказать? — медленно проговорила Чарли, глядя в экран. — Какие ещё страшные тайны?

— Понятия не имею, — ответил я. — Видимо, он знает о нас что-то, что мы бы не хотели рассказывать друг другу.

— А разве что-то такое ещё осталось? — недоверчиво спросила она.

Я подумал. Осталось ли что-то такое у меня? Конечно, какие-то мелкие тайны у меня были. Но какую из них он выберет? Что решит рассказать всем, словно пытаясь… выставить меня в дурном свете? Или чего он там добиваться решил?

— Должно остаться, — хмыкнув, сказал я. — У всех есть секреты, о которых они не расскажут даже под дулом пистолета.

Шарлотта отложила телефон и посмотрела на свои руки. На ладони.

Она всё ещё видела на них кровь.

Её руки были в крови, которая уже была смыта.

Какой уж секрет мог быть страшнее этой известной всем правды?

***

Когда я уходил, мать Чарли долго не хотела меня отпускать. Она пыталась выведать, что с нами со всеми происходит. Рассказал ли я ей об этом?

Нет.

Потому что на такой вопрос не мог ответить даже самому себе.

Я снова вставил в уши наушники и включил музыку. С ней было как-то спокойнее. Многих раздражает, когда одна и та же песня крутится раз, наверное, в десятый подряд. У меня, конечно, было не в десятый сейчас, а в третий. И всё равно не надоедало.

Потому что уж очень песня была… в тему, что ли.

I see people turn their heads and quickly look away

Like a new born baby it just happens every day.

Люди мне по дороге домой встречались. И все — какие-то замкнутые. Избегающие чужих взглядов.