Страница 4 из 45
Далеко не все, как большевики, так и враги большевизма, правильно поняли НЭП. Для многих непосвященных в тайны большевицкой верхушки членов их партии НЭП казался «предательством Октября» и изменой коммунизму. Для многих врагов большевизма НЭП казался знаменьем надежды, что жестокий антинародный режим, столкнувшись с жизнью, начал перерождаться в нормальное государство, что «жизнь берет свое». И, вслед за рынком, вскоре начнут смягчаться и преследования инакомыслящих, и гонения на Церковь, исчезнут ужасные концентрационные лагеря и чрезвычайки. П.Н. Милюков говорил летом 1925 г. корреспонденту Chicago Tribune, что «новая экономическая политика заставит, в конце концов, советское государство пойти на компромисс по всей линии путем процесса устранения и восстановления. Ибо большевики уже не являются хозяевами в собственном доме».
Одни с надеждой, другие с ужасом называли НЭП «термидором русской революции», вспоминая календарь революции французской, на которую любили равняться русские революционеры. Месяц июль революционный календарь французов назвал термидором. В июле 1794 г. пала жестокая якобинская революционная власть, напоминавшая большевицкую, и Франция начала свою эволюцию к умеренному режиму, завершившемуся восстановлением монархии и реставрацией династии Бурбонов через двадцать лет – в 1815 г. Но во Франции термидор начался свержением и казнью Робеспьера и его соратников якобинцев, в России же сами якобинцы – Троцкий, Ленин, Сталин, Зиновьев начали в 1921 г. осуществлять «направляемую контрреволюцию», ни на минуту не упуская руль из рук. Через шесть лет, когда жизнь немного наладилась и общество успокоилось, а принципиальные враги большевизма были сломлены и обезврежены – убиты, сосланы на поселение или высланы за границу, тогда, в 1928 г. Сталин вновь повернул штурвал к тотальной, в том числе и экономической диктатуре партии большевиков над российским обществом.
Свидетельство очевидца
Но были в эмиграции люди, которые с самого начала поняли НЭП как вынужденный маневр большевицкой власти, еще лучше выявляющий ее беспринципную суть. М.П.Арцыбашев говорил на процессе Конради в Лозанне в ноябре 1923 г.: «Если бы вожди коммунистической партии действительно были искренними фанатиками своей идеи, могло бы случиться одно из двух: или они продолжали бы свой путь в пропасть со слепым упорством изуверов, или они в ужасе отшатнулись бы от бездны своих ошибок и глупостей и отказались бы от власти. Истинный идейный вождь на месте Ленина покончил бы с собою и кровью своею искупил бы свои ошибки. Но там, где царит лицемерие, честолюбие и жажда власти, там такого трагически честного конца быть не могло. И гениальнейший пройдоха, так полно сочетавший в себе черты деспота – жестокость и лицемерие, товарищ Ленин, ударил отбой.
В одну минуту он позабыл о своих клятвах во что бы то ни стало идти вперед до полной победы своих идей, немедленно сжег все, чему поклонялся, с потрясающим цинизмом объявил всю свою предыдущую деятельность глупостью и ошибкой и провозгласил основы «новой экономической политики».
Только безнадежные идиоты или неисправимые лицемеры могут говорить, что эта новая политика была провозглашена как переходный этап к социализму или как средство спасти Россию.
О, нет!.. Ее рождение вызвано громом кронштадтских пушек, и у ее колыбели звучали откровенно наглые слова Ленина: «Если мы сейчас же, сегодня же ночью, по телеграфу, не известим о перемене курса, мы погибли!»
Как видите, здесь ни на одну минуту не было вопроса о благе страны, о спасении погибающего народа. Только страх за свою шкуру и власть диктовал большевицкому вождю и его товарищам полный поворот на месте от оголтелого военного коммунизма к поспешному восстановлению основ буржуазного строя». – М.П. Арцыбашев. Показания по делу Конради // Красный террор в Москве. М.: Айрис-Пресс, 2010.С.454–465.
Гриф секретности снят / Под ред. Г.Ф. Кривошеева. М., 1993.
Новая экономическая политика. М.,1974.
НЭП: экономические, политические и социальные аспекты. М., 2006.
Е.Г. Гимпельсон. НЭП и советская политическая система. 20-е годы. М., 2000.
3.1.2. Построение коммунистического государства. Создание СССР
Среди многих государств, возникших в Европе после Версальского мира, Советская Россия являла собой явное исключение. Она не последовала почти всеобщему тогда принципу этнического государства. Характерное для Европы XIX в. убеждение, что народность – это «дух государства», оказалось совершенно чуждым коммунистической идеологии. Не этничность, но интернациональный союз «пролетариев» стал главным принципом коммунистов. «Пролетарии всех стран – соединяйтесь!» – был их лозунг.
Документ
В «Критических заметках по национальному вопросу» Владимир Ленин писал: «Марксизм не может мириться с национализмом, даже если тот справедлив, безупречен и цивилизован. Марксизм идет впереди, возвышается над любым национализмом как всеобщая идея соединения всех народов в более высокое единство… Народная культура в принципе всегда есть культура сельских хозяйчиков, духовенства и буржуазии… Тот, кто защищает лозунг национальной культуры, должен быть помещен среди националистов обывателей, а не между марксистами… Идея национальной культуры – это буржуазная, а часто и поповская выдумка. Наш лозунг остается прежним: интернациональная культура демократии и мирового движения трудящихся. Только отбросив все дикие и глупые националистические предрассудки и слив трудящихся всех национальностей в один союз, рабочий класс будет в состоянии противостать буржуазии и избавиться от нее ради лучшего будущего».
Лениным и его соратниками по коммунистической партии Россия переживалась и не как национальное государство, и не как предельная цель их политической деятельности, но лишь как плацдарм для всемирной пролетарской революции. Стратегической целью коммунистов было создание мировой социалистической республики.
Летом 1913 г. Ленин внес существенные поправки в свой подход к национализму. Полемизируя с тезисом меньшевицкой программы о «культурно-национальной автономии» для меньшинств в многонациональных государствах, Ленин, неожиданно для своих товарищей по партии, предложил принцип права наций на отделение и создание собственных независимых этнических государств. «Параграф нашей программы, касающийся проблемы национального самоопределения, не может пониматься никак иначе, кроме как в смысле самоопределения политического, то есть право на отделение и создание независимого правительства». Принцип этот присутствовал во всех советских конституциях, и именно он стал формальным средством разрушения Советского Союза в 1990–1991 гг., но существенно, что принцип этот вовсе не рассматривался Лениным в качестве средства для национального возрождения.
Ленин был убежден, что право на самоопределение должно быть провозглашено, дабы уничтожить желание самоопределяться в самом зародыше. «Разделение ни в малой степени не является нашей задачей, – подчеркивал Ленин. – Мы вовсе не предполагаем разделения». В другой работе он объяснял: «Мы требуем права на самоопределение, то есть права на независимость, то есть права на отделение угнетенных народов, не потому, что мы мечтаем об экономической разобщенности или о малюсеньких государствах, но напротив, поскольку мы желаем создания крупных государств и сближения, даже слияния народов, но на действительно демократическом, действительно интернациональном основании». Слияние народностей в едином всемирном социалистическом государстве оставалось высшей целью для Ленина и его соратников. Право на самоопределение было лишь тактическим лозунгом, используемым ради достижения этой стратегической цели.
Мнение ученого:
«Ленин был убежден, что если меньшинствам будет гарантировано право на отделение и создание независимых государств, они освободятся от подозрительности к господствующей народности, той подозрительности, которая, по его убеждению, являлась главной причиной национализма. Тогда и только тогда экономические факторы смогут свободно завершить свое объединительное, централизующее действие, не испытывая сопротивления со стороны националистических движений. Меньшинства ощутят все преимущества от пребывания в составе больших политических образований и таким образом сложатся незыблемые основания для сохранения больших государств и даже для возникновения Соединенных Штатов Мира». – R. Pipes. The Formation of the Soviet Union. N. Y.: Atheneum. 1968. P. 44–45.