Страница 3 из 16
Марго жила за городом, недалеко от Красногорска. Не удивительно, что я считала ее маргиналкой. Потому что какой нормальный человек поселится там, куда не ходит метро? Тем не менее я завела свою горячо любимую синюю «ниву» и отправилась на поиски сенсации.
Когда я наконец доехала, Марго уже ждала меня на лужайке около своего огромного дома. Несмотря на жару, она возлежала в шезлонге, облаченная в супернавороченный светло-розовый спортивный костюм, стоимость которого, вполне возможно, превышала стоимость моей машины.
– Привет, дорогая, – поздоровалась она и, к счастью, не полезла ко мне с ритуально-фальшивыми поцелуями. – Отлично выглядишь! – Потянула она с элегантным налетом вежливой фальшивости и покосилась на мои выцветшие бледно-голубые джинсовые шорты, которые я купила лет сто назад на распродаже. Я не вполне поняла, была ли это колкость или просто неискренний комплимент, а потому на всякий случай не стала огрызаться.
Марго неприязненно оглядела мой загорелый голый живот и тут же попыталась подобрать свой. Так вот почему она так разоделась в такую жару! Прячет мнимые недостатки фигуры!
Вообще-то, Марго обладает обыденной внешностью, но считается красивой. Заурядность ее правильных неинтересных черт восполняет высококачественный тюнинг. Я всегда догадывалась, что внутренний мир писательницы так же пуст и пресен, как и все низкокалорийные салатики, поглощаемые ею, чтобы сбросить вес на бедрах. (Бедняжка, должно быть, не подозревает или отказывается верить, что именно ее аппетитная, в духе Джей Ло, попа является тем самым медом, на который мужчины слетаются, словно пчелы. Пожалуй, ее бедра – это единственное, чему я искренне завидую… Кроме ее тиражей, разумеется.)
– Вообще-то, выглядишь ты очень хорошо, – осторожно заметила я. – Трудно поверить, что у тебя депрессия.
– И все же это так, – Марго прикурила длинную тонкую сигарету Vogue и посмотрела на меня: – Думаю, я стала жертвой афериста. Честно говоря, не знаю, как так получилось… он ухаживал за мной: безумная страсть, сумасшедший роман, фантастический секс и все такое… а потом… не знаю, что произошло… не могу жить без него… не могу писать, тусоваться, отдыхать, работать, думать о будущем… живу только воспоминаниями о нем…
Я молча пожала плечами. Пока эта история выглядела банальной до неприличия. Может, я зря тащилась в такую даль?
Марго внимательно посмотрела на меня из-под солнцезащитных очков от Versace:
– Думаешь, это один из тех пресловутых случаев невзаимной любви? Не сошлись характерами и все такое… с кем не бывает…
Я нерешительно присела на край шезлонга:
– Ну, вообще-то, похоже на то… в том смысле… ты влюбилась, а тебя бросили… Такое часто бывает. Это же еще не значит, что тебя на что-то развели.
– Но меня развели! – заорала вдруг Марго, да так, что я вздрогнула. – Ты что, не слышишь, что я тебе говорю?! Не могу писать! Вообще! Ни одной голимой строчки! Ни одной! Без него! Не могу написать! НИ ХРЕНА!
Ее медовая гладкая кожа от ярости покрылась розовыми пятнами. Я нервно кусала губы, лихорадочно соображая, как бы ее успокоить:
– Ну, знаешь, иногда творческий кризис… – начала было я, но она тут же завизжала вновь:
– Да какой на хрен творческий кризис?! Это длится уже несколько месяцев! И это он мне сделал! ЭТО ОН МНЕ СДЕЛАЛ! Он сделал так, чтобы я была от него зависимой! Чтобы не могла ничего написать! Без него!
Она яростно схватила со столика шейкер и стакан. Я испугалась, что она сейчас запустит ими в меня, но вместо этого Марго просто раскрутила колпачок и попросила налить ей полный стакан, так как руки у нее ходили ходуном. Я со скоростью опытного медработника наполнила стакан каким-то синим коктейлем, немного расплескав, протянула ей, как успокоительное особо опасному психу. Она осушила стакан в несколько глотков. Всхлипнула. Потянулась за сигаретой. Долго не могла ее прикурить.
– Марго, с чего ты взяла, что он…
– Специально что-то со мной сделал?
– Да…
– Он мне сам об этом сказал, – она затянулась.
Я поспешила вновь наполнить ее стакан синим коктейлем. Марго благодарно кивнула и мелкими глоточками начала потягивать спиртное, постепенно приходя в себя: – Мы расстались, вернее, он меня бросил несколько месяцев назад. Сначала я думала, что не могу писать из-за депрессии. Но на прошлой неделе он мне сам позвонил. Просил прощения. Сказал, что я не могу писать из-за него. Что это он внушил мне, будто бы мое вдохновение зависит от него. Что сделал меня зависимой…
– Значит, он может от нее избавить? – предположила я.
– Нет, это может сделать только его девушка… Они работали вместе: он подсаживал людей, она исцеляла, и оба отгребали за это кучу денег… пол-Москвы развели…
Марго поправила съехавшие очки и пригладила растрепанные волосы. Я взволнованно теребила кольцо на пальце: выходит, я все-таки не напрасно сюда ехала…
– Если кто-то из моих знакомых или издателей об этом узнает… моей репутации конец, моей карьере конец… мне конец, – всхлипывала Марго, растирая тушь под опухшими глазами.
Я не жестокий человек. Но иногда жизнь просто не оставляет другого выбора…
– Никто не узнает, – заверила я ее и медленно улыбнулась, – если дашь мне его телефон…
Так я вышла на первого героя этой истории. Со Стасом я познакомилась спустя три часа после разговора с Марго. И многое стало понятно…
Я не падкая на мужскую красоту. И никогда не кручу шуры-муры с героями/жертвами своих статей. Считаю, это негуманно. Ведь в этом случае получается, что всю полученную информацию ты использовала против них. Подъехав на набережную в районе Марьино, я вылезла из машины и, едва увидев героя своей статьи, испытала сильнейшее желание сделать его героем еще чего-нибудь… например своего романа. Или на худой конец сегодняшней ночи…
Первое, что бросилось мне в глаза: его губы, сексуальные, насмешливые, а под нижней маленький едва заметный шрамик… Плохо дело! Приличная разумная девушка бы обратила внимание на глаза (все-таки зеркало души!), одежду (как-никак показатель образа жизни) или уж хотя бы на серебристый Mercedes SLK, из которого он вылез (яркое свидетельство социального статуса).
Стас оказался ярко выраженным мужчиной с плечами впечатляющей ширины, совершенной осанкой и округлыми ягодицами. Светло-серые глаза в сочетании с угольно-черными ресницами и бровями. Являясь счастливым обладателем совершенно неотразимой внешности, он держался так, словно, мысль о собственной красоте и сексуальности его сильно забавляла.
Он изумил меня тем, что, едва подъехав ко входу в парк, сразу припарковался рядом с моей машиной (в сравнении с моей «нивой» SLK выглядел, как летающая тарелка рядом с телегой). Стас сразу подошел ко мне и, уверенно улыбнувшись, поздоровался.
– Как ты узнал, что это я? – спросила я, с ужасом отмечая, что флиртую.
– Догадался, – ответил он. – Садись в мою машину.
Я с удовольствием перебралась в роскошный спортивный мерс. В салоне опьяняюще пахло новыми кожаными чехлами и каким-то пряным парфюмом.
– Итак, чем могу помочь? – спросил он, с интересом разглядывая меня.
Я молчала, борясь с желанием сказать, чем НА САМОМ ДЕЛЕ такие мужчины, как он, могут помочь страждущим женщинам этой планеты.
Забавно, что Стас не производил впечатления красавчика-мачо. От него и не пахло метросексуализмом!
Смуглые щеки покрывала колючая щетина, темно-русые волосы были острижены коротко и негламурно. Ни намека на укладочные средства. Какая редкость! Я уже год не видела в столице парня с не уложенными гелем или пенкой волосами. Выглядит это всегда классно, но трогать не хочется.
Стас был одет в свободную мешковатую одежду, а-ля «Джонни Депп выписывается из нарколечебницы», которая тем не менее не скрывала его потрясающее тело. Я прекрасно понимала Марго. Он был неотразим. Разве есть что-то более притягательное, чем красавчик, отказывающийся признать свою сексуальную привлекательность?