Дачный сезон

Вновь возвращаюсь к первоисточникам, к описаниям жизни Христа, Будды, Кришны. Читаешь и невольно возникают еретические мысли: как хорошо быть Богом он самый, самый: самый мудрый, самый сильный, самый красивый… А каково нам, простым людям, из-за недостатка всего этого подчас впадающим в различные грехи. Если Бог есть, то зачем на земле столько несправедливости: в войнах, от различных болезней, стихийных бедствий гибнут невинные люди и дети? Если есть Бог и он руководит судьбами людей, то почему, когда душа возвращается к нему, он же и судит: кому-то в рай, кому-то в ад? Не кощунство ли это с Его стороны? Зачем Богу нужно столько подхалимов, прославляющих его? Ведь если б они не знали Его как всемогущего, то многие, из ныне усердно молящихся, просто отвернулись бы от Него или даже начали плеваться в Его сторону. Сколько таких, кто «крестом большим молится, а дела темные творят», с притворными, мелкими душами. Эти и другие вопросы не давали мне покоя, и не с кем было посоветоваться.

Но однажды (случайно ли?) я был на даче один, и, включив на всю громкость свой приемник, стал прислушиваться. Шла передача из Санкт-Петербурга «Христианская радиопрограмма». Очень проникновенными мне показались выступления проповеди богословов. Узнав адрес «братьев и сестер» написал туда о накопившихся у меня вопросах, и с нетерпением жду от них ответа, размышляя: как-то ответят, просветят ли они как мои неокрепшие мозги?

Ответ пришел нескоро, почти через два месяца. Видно и слугам церкви было не так-то просто ответить на мои каверзные вопросы. Быстро вскрываю конверт и читаю письмо, написанное красивым женским почерком.

«Я вовсе не собираюсь доказывать Вам существование Бога. Бог есть!» – утверждал анонимный автор. «Бог знает, что мы грешны, но он любит и жалеет нас такими, какими мы есть… Потому не отвернулся от людей и, чтобы искупить их вину, принял за нас мученическую смерть…». Далее шло обычное, столь присущее церковным догмам, пустое славословие.

«Это мы уже знаем!» – мысленно усмехнулся я, не найдя в письме прямых ответов на поставленные вопросы. О каких грехах может идти речь? Не чувствовал я, собственно говоря, никакой за собой вины, даже иногда совершая некоторые «преступления». Обстоятельства вынуждают человека поступать тем или иным образом и потому «ничто человеческое мне не чуждо». Да разве возможно одному мученику искупить все грехи, совершаемые человечеством? И почему обязательно искупление кровью? И не кажется ли вам, господа, все эти байки хитросплетением, придуманным для оболванивания простолюдин. Богочеловек приносит себя в жертву ради чего? Чтобы каждый, даже еще не родившийся на свет, оказался у него в вечном долгу?.. Нет, не такой полемики я ждал от редакции «Христианская программы». Мне уже искренне стало жаль заблудшую женщину, написавшую мне.

Я вновь пробегаю глазами письмо из четырех страниц, стремясь найти в нем хоть какую-нибудь здравую мысль или зацепку, за что можно было бы ухватиться. И тут, словно гром среди ясного неба, замечаю точно выделенные курсивом всего два слова»: «испытай меня». А вот и полная фраза: «Каждому сомневающемуся в Нем, Иисус Христос говорил: «Испытай меня!». О, господи! Почему я сразу не обратил на эти строки! Не это ли я искал?!..

Странное чувство вдруг овладело мною. Мне показалось, что здесь сам Бог вступает со мной в диалог и предлагает испытать его. «Попроси у меня то, что тебе нужно, как будто говорит Он, и тогда узнаешь: есть Я или нет!».

Мысленно переношусь в прошлое, как бы просматриваю всю свою жизнь. Каких только испытаний и спотыканий в ней не было! «А ну-ка вспомни! говорит мне Бог, как самые трудные моменты своей жизни ты просил у Меня: господи, помоги!». И я начинаю припоминать.

Вот экзамены в школе, а затем в техникуме, в вузе, когда поступал. В голове обыкновенная для этого возраста пустота, знания лишь бы только сдать и вся надежда только на «шпоры», иначе крах «лучшей жизни». И тут, почти автоматически (а может и интуитивно) произносишь: «Господи, пронеси!». Или такой простой, но символический и поучительный пример: не так уж редко приходится стоять вам на обочине дороги в ожидании какого-нибудь попутного транспорта (все символично)?.. И тогда: голодный, усталый, промокший и продрогший невольно молишь: «Господи, выручи, помоги!».

Меня нельзя уличить в лености или неприязни к труду. Но современные производства, рассчитанные на износ рабочего, ничего не дающие ни уму, ни сердцу, а лишь пропитание (как скоту), как будто нарочно созданы для истязания людей. Вспоминаю, как в свое время работал станочником на заводе.

Обычно, в конце месяца авралы по выполнению плана, трое суток практически не отходишь от сверлильного, или токарного станка. От моей операции зависел план цеха и я, по своей глупости, вкалывал как никто, хотелось больше заработать денег, она от выработки. Усовершенствовал оснастку, изучил режимы скоростного сверления и стал работать за троих. А в конце месяца и вовсе. Трое суток практически не выходил из завода. Первые сутки, все двадцать четыре часа не отходишь от сверлильного станка, за исключением того времени, чтобы быстрее, за 15-20 минут, поесть, или перекусить. Здесь же, на лавке в раздевалке цеха поспишь четыре часа и вновь за станок, еще на шестнадцать. Еще четыре часа «отдыха» и опять шестнадцать. И таким образом практически трое суток не отходишь от станка!.. И это не просто стоишь, а тут каждое движение рук твое рассчитано по секундам. Это труд уже не человека, а робота. К тому же скверно чувствуешь себя в коллективе обывательской толпы: часто козни, зависть (что ты больше заработал), вражда, грязь, высокомерие начальства. То же подстерегает здесь и человека «инженерного» труда, где царствует материальная заинтересованность. Каждый рабочий день поутру встаешь чуть свет с проклятиями на свою собачью жизнь и бежишь к заводской проходной (не дай бог опоздать!), словно на какую-то малую казнь… Редко встретишь здесь человека, кто с охотой ползет на завод. А нужда заставляла. Неволя, чем бы она ни маскировалась, противна свободному человеческому духу. Бывало, отработав смену, в отпуске или в выходные мчишься как на праздник, работать на природе, т.е. на свою «дачу». И я мысленно, довольно часто просил Бога дать мне свободу, чтобы иметь возможность спокойно трудиться на этом своем клочке земли.

«Пусть, думаю, стоя за станком в промасленной робе и по уши в грязи, буду я каким-нибудь легким инвалидом. К примеру, ненароком отрежет мне на руке несколько пальцев что нередко бывает у работающих за станками или что-то в этом роде, пусть на инвалидную пенсию достаток мой будет ограничен хлебом и солью, но… О, Боже! Дай мне свободу от этого бесконечного, изнуряющего душу и тело никчемного труда!..». Такие мысли часто возникали у меня.

И Бог услышал и сжалился надо мной. Он отнял у меня самое безобидное слух (ничто не дается в этом мире даром), я оглох. Но взамен стал …пенсионером. Не по возрасту, конечно, а по инвалидности. Интересно даже то, как об этом я был оповещен. Еще накануне, за месяц, в самом точном непальском гороскопе, прочел:

«Дни, 19-ое и 21-ое, принесут вам счастье». Так и случилось. 19-го числа следующего месяца врачебно-трудовая комиссия установила мне третью рабочую группу инвалидности, а 21-го числа того же месяца родился внук. С тех пор объектом моего труда стала дача. Рядом со мной всегда был мой помощник и друг внук Сашика, как ласково зову я его. Разве это не счастье?!..

Обо всем не расскажешь. Вся наша жизнь точно трудный экзамен. Думаю каждый сможет упомнить подобные моменты… И ведь «проносит», и почти всегда помогает!

Это может показаться странностью или просто чудом, но с тех пор, как я начал осознавать присутствие Бога и проникся к Нему благодарностью, каждое мое желание и стремление стало исполняться, о чем бы я ни подумал.

Как-то, для одного нужного по хозяйству дела, мне понадобилась довольно крупная для пенсионера сумма денег. Можно было бы, конечно, спросить и взять ее у жены, которая иногда неплохо приторговывала на рынке саженцами, семенами или рассадой, которые я выращивал на дачном участке. Но мне искренне было жаль ее. Кому неизвестно, какого терпения требует это занятие, как неудобно и порою даже стыдно было для нашего поколения «продавать глаза» в ожидании случайного покупателя? «Но где же все-таки достать деньжат?» подумывал я. И, хотите верьте, хотите нет, но уже через пару денечков нашел эти бумажки. И не где-нибудь, а, как в сказке прямо на дороге. Да!..Да!.. Еду по дачно-лесной дороге на своем велике. Вижу, на обочине лежит кошелек, весь в засохшей грязи, толстым слоем запыленный, видно давно уже лежал. Я уж было проехал мимо, подумал, что старый и брошен кем-то. Однако чтото заставило вернуться. Поднял с земли бумажник, а в нем деньги. Пересчитал. А в нем ни меньше, и ни больше, а, в аккурат, нужная мне сумма! Кому ни рассказываю после не очень-то охотно в это чудо верят.