Воссоединенный (ЛП)

Я сказала, что ничего не вижу, он огляделся и указал на разбитые башни Гелиополиса. Воздух мерцал, и я, щурясь, смогла увидеть Таймс-сквер.

— О, нет, — сказала я. — Не может быть.

Я побежала вперед, озираясь, а здания проступали. Они появлялись и пропадали, словно боролись с Гелиополисом. Через миг проступили улицы и дороги, призрачные изображения смертных. Вскоре они заметили нас, тревожно поглядывали и поднимали брови.

Я была в Нью-Йорке, я видела, что происходило с их стороны. Группа пассажиров застыла и смотрела в смятении на развалины Гелиополиса, которые начали заменять здания города. Известный театр стал обвалившимся мраморным зданием. Пожирательница снова пропала и появилась неподалеку, попыталась напасть на проходящего смертного. Он закричал и вскинул руки в защите, но ее рука прошла сквозь него. Он быстро побежал по улице.

Полицейский побежал к нам. Я не представляла, что он думал о нас — крылатой девушке рядом с золотым единорогом и злодейкой с волосами, острыми как иглы. Рядом с нами были Ахмос и Амон, которые словно вышли из видео-игры, один был с дубинкой, а другой с сияющими золотом ятаганами. Может, они подумают, что мы снимаемся для шоу на Бродвее.

Большой сломанный фонтан со статуей птаха бену появился посреди улицы, и машинам пришлось резко разворачиваться. Грузовик врезался в минивен, полицейский поднял рацию, дико размахивая, он пытался управлять кричащей толпой. Но фонтан быстро пропал, и мы с ним. Я вернулась в Гелиополис, но высокая башня Амун-Ра еще мерцала пикселями, сообщая о грядущем фильме, а потом и это растаяло на камне.

Такси вдруг появилось из воздуха. Оно неслось в нашу сторону. Водитель не видел на. Амон крикнул и схватил меня за руку, но мы оказались между зданием и фонтаном. Знакомые звуки города обрушились на нас. Водитель увидел нас и затормозил, но поздно. Я подняла руки и развернула крылья, но такси пронеслось сквозь нас, словно призрак, и пропало в тумане с шумом улиц города.

— Становится хуже! — воскликнула я, когда увидела, что перемена между мирами усилилась. — Нужно остановить это! Уверен, что ее гибель не сработает? — Пожирательница была отвлечена нищим.

Амон прокричал:

— Если мы убьем ее первой, небесные барьеры сгорят. Смещение произойдет резко, а не постепенно, и два царства взорвутся. Все существа обоих царств сотрутся. Сетх победит.

— Сколько у нас осталось времени? — прокричала я, маня своих туда, где стало видно тротуар. Мы появились в Нью-Йорке в переулке между зданий. Огонь мерцал над нашими головами, смешивая с нашей реальностью, а потом пропадая.

— Пока ситуация не станет необратимой? — спросил Амон, постукивая по нижней губе пальцами. — Думаю, это произойдет быстро. Ее демоны ждут, пока она сможет войти в царство смертных, чтобы собрать для нее живых жертв. Как только она начнет кормиться…

Амон замолчал, я содрогнулась.

— Где Астен? — спросила я, вдруг поняв, что его рядом нет.

— Он… — Амон помрачнел. — Его забрали демоны. Он проверял одно здание, а я — другое. Когда я услышал крик и нашел его, он был окружен стаей. Похоже, он наткнулся на спящее гнездо. Я пытался спасти его, но, пока боролся, Астен пропал.

Мои когти появились, Тиа выла в моей голове.

«Мы должны спасти его!» — вопила она.

«И спасем, — успокаивала я ее. — Но сначала нужно остановить Пожирательницу».

— Как нам закрыть брешь? — осведомилась я, схватив Амона за тунику и оттащив от фургона, что выехал в наш переулок из ниоткуда. Я не отпускала его, пока фургон не проехал.

— Только небесная энергия запечатает брешь, — сказал Амон. Все расплывалось перед моими глазами.

«Где нам ее взять?».

Амон посмотрел на единорога, который глядел на него и тихо дышал.

Я смирилась и закрыла глаза, готовясь вызвать Уасрет. Вариантов не было. Небу ткнул меня в плечо.

«Я могу закрыть брешь, — сказал он. — У единорогов есть такая сила. Ты уже знаешь, что мы можем пересекать барьеры. Мы можем и запечатывать их. Но такая дыра требует помощи многих моего вида».

— Они придут? — спросила я у него, коснувшись спины единорога.

Он замешкался, а потом ответил:

«Да, если я попрошу».

Амон шагнул ближе.

— Уверен, что хочешь сделать это, Небу?

«Я не могу придумать дело благороднее, Открыватель. Спасибо, что помог увидеть возможности, — Небу прижался щекой ко мне, его голова легла на мое плечо. — Прощай, юная сфинкс. Может, если боги захотят, я увижу тебя снова».

— Снова? — сказала я, но Небу вышел на улицу. Он встал, ударил передними ногами по воздуху, и, когда опустился, ударил землю, волна электрической силы разлетелась в стороны. Все задрожало, мы отшатнулись, словно оказались в эпицентре землетрясения. Золотое тело Небу трепетало, голубоватый свет трепетал на его гриве, окружил его, делая его белым, как пульсирующая звезда. Золотые песчинки падали с его кожи и кружились там, где должен быть его аликорн.

Пожирательница отвернулась от ребенка в коляске и с подозрением посмотрела на призрачную толпу. Увидев Небу, она заметила его новый облик и закричала. Она побежала к нам, бросив поиск людских сердец, но уже поздно.

Земля задрожала и раскололась, отрезав Пожирательницу от нас, появлялись десятки единорогов. Их ржание и топот копыт были такими громкими, что отвлекли даже небесных демонов. Они быстро улетели, прячась в меняющихся зданиях.

Небу громко заржал, окружившие его звери отвечали дикой какофонией звука. Он коснулся головой одного за другим. Единороги гарцевали после этого и трясли телами. Золотой песок разлетался от их тел, и они становились белыми, как их лидер.

Когда Небу закончил, он посмотрел на меня, но ничего не сказал, между нами мелькнуло чувство. Он развернулся и побежал. Единороги бросились за ним. Земля задрожала, и, если бы не Амон, я бы упала.

Они развернули крылья и поднялись в воздух, Небу направлял. Часть меня хотела расправить крылья и присоединиться к ним. Я не могла забыть их сияющие тела в небе. Они были прекрасными, волшебными, почти пугающие в своем великолепии.

Золотое солнце поблескивало на их крыльях, жаля мои глаза. Я прикрыла их, но узнала тело Небу, когда он понесся к башне Амун-Ра. А там показывали рекламу грядущего шоу. Небу врезался к экран, вспыхнул чистой энергией, и Таймс-сквер залил свет. Искры падали сияющим дождем.

Пожирательница в ярости раскрыла рот, зеленый свет полетел к единорогам, но не достиг их. Один за другим, они летели в стену света, что становилась ярче с каждым единорогом. Когда последний прыгнул в свет, раздался гул. А потом свет угас.

Пропали машины, потом фонари. Шум Нью-Йорка сменился тишиной разрушенного Гелиополиса. Здания замерцали и стали нормальными. Призрачные люди угасали, уходя по своим делам, словно все это было иллюзией. Он пропадали.

Стена света угасла, пока все не пришло в норму, а потом брешь закрылась. Я моргнула раз, другой.

— Г-где Небу? — спросила я у Амона, озираясь, чтобы понять, где он появился. — Когда он вернется?

— Он… единороги… не вернутся, — тихо сказал он.

— Как это понимать? — пролепетала я, холод ужаса наполнил вены.

— Их путь здесь заканчивается, — сказал Ахмос.

Амон объяснил:

— Они отдали свои жизни, нехабет.

— То есть… они мертвы? — завопила я дрожащим голосом. — Все? — спросила я, глядя на каждого по очереди.

— Да. Они пожертвовали собой, чтобы закрыть брешь, — мягко сказал Ахмос.

— Но… но… — лепетала я, слезы обжигали лицо, — но единороги бессмертны.

— Юная Лили, — сказал тихо Амон, — многим дарован дар бессмертия, но дар можно вернуть.

— Нет, — прошептала я, качая головой. — Нет, — слезы лились свободно, пока я думала о том, как десятки прекрасных созданий пожертвовали собой. — Они даже не могут войти в загробный мир.

Я рухнула у ног Амона. Он обхватил меня руками и поднял, обнимал и прижимался губами к моим пылающим щекам.

— Он не просил о таком, — мои губы дрожали.