Страница 17 из 39
— Видите, сэр, — объяснил Браш, — кофе готовится в особом кофейнике, вроде большого самовара.
— И где же стоит этот экзотический прибор?
— Он всегда стоит на конце стола в малой столовой. Под ним горит спиртовка, чтобы кофе не простыл после того, как он…
— Прокапает, хотите вы сказать?
— Прокапает, сэр. Кофейник из двух частей. В верхнюю кладут кусок фильтровальной бумаги, закрывавший дырочки в дне, и потом на него насыпают размолотый кофе. Потом наливают горячую воду и кофе капает на дно.
— Весьма интересно. Значит, если снять верхнюю часть этого кофейника, то получишь доступ к самой жидкости.
— Да, сэр. Но в этом нет никакой надобности.
— Я это знаю, Браш. Я только думал, не мог ли кто-нибудь начать орудовать с этим кофе, раньше, чем его слили?
— Орудовать с кофе? — Браш казался искренно удивленным.
— Это так, случайное замечание, — небрежно сказал Вэнс. — Вернемся к сегодняшнему кофе. Вы говорили, что на нем присутствовали только миссис Блисс и мистер Сальветер. Сколько времени вы были в малой столовой, пока они пили кофе?
— Очень мало, сэр. Я только принес кофе и ушел. Миссис Блисс всегда разливает его сама.
— А что же, Хани сегодня утром остался без кофе?
— Нет, сэр. Миссис Блисс сказала, чтобы я ему отнес чашку.
— Когда это было?
— Без четверти девять.
— И вы, конечно, отнесли ему кофе?
— Разумеется, сэр.
— А как же было с кофе доктора?
— Миссис Блисс предложила, чтобы я отнес ему кофе и хлеб в кабинет. Я сам бы не стал его беспокоить, пока он не позвал меня.
— Когда же это вам сказала миссис Блисс?
— Перед тем, как она и мистер Сальветер ушли из столовой.
— Около девяти?
— Да, сэр. Или на несколько минут раньше.
— А что же, миссис Блисс и Сальветер ушли из столовой вместе?
— Не знаю, сэр. Миссис Блисс окликнула меня, когда кончила пить, и сказала отнести кофе и хлеб доктору. Когда я вернулся в столовую, чтобы взять кофе, ни ее, ни мистера Сальветера уже не было.
— Что же, миссис Блисс приготовила кофе для доктора?
— Нет, сэр. Я процедил его сам.
— Когда?
— Хлеб еще не был готов, сэр. Но я процедил кофе минут через пять после того, как миссис Блисс и Сальветер ушли наверх.
— А в течение этих пяти минут вы были в кухне?
— Да, сэр.
Вэнс встал и раздавил свою папиросу.
— Столовая была, значит, пуста между тем временем, когда миссис Блисс и мистер Сальветер пошли наверх, и тем, когда вы пришли процеживать кофе?
— Да, около пяти минут, сэр.
— Сосредоточьте ваше внимание на этих пяти минутах, Браш. Не слышали ли вы за это время какого-нибудь шума в столовой?
Лакей постарался сосредоточиться.
— Я не обращал на это внимания, сэр, — сказал он. — Я говорил по телефону. По-моему, никто не мог быть в это время в столовой.
— Миссис Блисс и мистер Сальветер могли вернуться за чем-нибудь, — предположил Венс.
— Это возможно, сэр.
— Кроме того, и Хани мог спуститься.
— Но ему нездоровилось, сэр. Я отнес ему кофе.
— Вы уже мне это говорили. Что же, Хани был в постели, когда вы ему принесли этот отвратительный кофе?
— Он лежал на диване.
— Одетый?
— Да, на нем был тот полосатый халат, в котором он обычно ходит по дому…
— Не особенно прозрачное положение! — обратился Вэнс к Маркхэму. — Этот самовар с кофе был сегодня утром доступен всякому. И миссис Блисс, и Сальветер могли вернуться, и Хани мог спуститься, — всякий в доме мог подмешать что-нибудь в этот кофе.
— Как будто так, — недовольно отозвался Маркхэм. — Потом он обратился сам к лакею:
— Не заметили ли вы чего-нибудь необычного в том кофе, который вы процедили для доктора Блисса?
— Нет, сэр. — Браш старался не показать удивления.
— И окраска, и состав были обычными?
— Я не заметил ничего неладного, сэр, — его охватывала тревога. Нездоровая бледность распространилась по его лицу. — Может быть, он был слишком крепким, но доктор Блисс любит очень крепкий кофе.
Вэнс зевнул.
— Я бы хотел взглянуть на эту столовую и на этот загадочный кофейник. Пройдемте через кабинет доктора, чтобы не вызывать любопытства компании, находящейся в гостиной.
Браш молча повел нас. У него был ужасный вид. По временам мне казалось, что он не имеет никакого отношения к этим трагическим событиям. В другие минуты казалось, что его гложет какое-то подозрение или какая-то тайна.
Малая столовая оказалась длинной, но узкой комнатой. Окна, выходившие на улицу, были с непрозрачными стеклами и тяжелыми занавесками. Стол, очень узкий, был длиною в двенадцать футов. Он был выточен и раскрашен в стиле Нового Царства, напоминая мебель из гробницы Тутанхамона. На конце стола стоял «самовар для кофе». Он был из полированной меди, фута два высотой, на трех ножках. Под ним была спиртовка. Вэнс, к моему удивлению, мало обратил на него внимания. Он более интересовался расположением нижних комнат. Он просунул голову в буфетную, поглядел в коридор, наконец, сделал вывод, что в эту комнату весьма легко пройти и остаться незамеченным.
— Да, сэр, — согласился Браш.
— И вы говорите, что отнесли доктору его кофе минут через пять после того, как миссис Блисс и мистер Сальветер отправились наверх. Что вы делали после этого, Браш?
— Я пошел прибирать гостиную, сэр.
— Да, да. Вы, кажется, уже это говорили. И, помнится, вы сказали, что миссис Блисс вышла из дому вскоре после девяти. Видели вы ее?
— О, да, сэр. Она остановилась у гостиной и сказала, что идет за покупками, и чтобы я сообщил об этом доктору Блиссу, если он спросит про нее.
— Вы уверены, что она вышла?
Браш вытаращил глаза. Вопрос его явно удивил.
— Совершенно уверен, сэр! Я отворил ей парадную дверь. Она пошла в сторону Четвертой Авеню.
— А мистер Сальветер?
— Он спустился минут через двадцать и тоже вышел.
— Сказал он вам что-нибудь?
— Только «вернусь к завтраку».
Вэнс вздохнул и посмотрел на часы.
— Завтрак! Честное слово, я совершенно умираю с голоду. Почти три часа, и я ничего не ел, кроме булочек к утреннему чаю. Разве моя обязанность умирать с голоду потому, что совершено нелепое преступление.
— Я могу вам что-нибудь подать… — начал Браш.
— Отличная идея. Чай и бутерброд подкрепят нас. Но раньше вызовите нам Дингль.
Браш вышел и вернулся с полной благодушной женщиной лет пятидесяти.
— Вот Дингль, сэр. Я позволил себе сообщить ей о смерти мистера Кайля.
Дингль спокойно глядела на нас, упершись руками в свои широкие бока.
— Добрый день, Дингль. Браш сообщил вам, что в доме произошел серьезный несчастный случай.
— Случай, сэр? Может быть. Меня это не удивляет. Меня больше удивляет, что этого не случилось давно. Тут этот молодой Сальветер живет в доме, и молодой Скарлетт все бродит кругом, а доктор день и ночь возится со своими мумиями. Но, я, конечно, не думала, что случится что-нибудь с мистером Кайлем — он был всегда такой милый и щедрый господин.
— А как же вы думали, Дингль, с кем могло что-нибудь случиться?
— Я не знаю, это не мое дело, но если бы у меня была красивая молодая племянница, которая хотела бы выйти замуж за человека лет пятидесяти, я бы сказала ей…
— Я уверен, что вы дали бы ей отличный совет, Дингль, — прервал ее Вэнс. — Но мы хотели знать ваше мнение насчет семьи Блиссов.
— Вы его слышали. — Челюсти женщины сомкнулись, щелкнули, и было ясно, что ни угрозами, ни лестью больше из нее ничего не выманишь.
— Ну, что же, великолепно. — Вэнс как бы игнорировал ее отказ. — Но вот о чем вы могли бы нам еще рассказать. Не слышали ли вы, чтобы кто-нибудь заходил в эту комнату, когда миссис Блисс и мистер Сальветер пошли наверх сегодня утром, т. е. пока вы поджаривали хлеб для доктора?
— Ах, вот оно что, — Дингль прищурилась и несколько мгновений молчала. — Может быть, да, может быть нет; я не обращала особенного внимания, — сказала она, наконец. — А кто же мог тут быть?