Страница 26 из 94
Для советского крестьянина, прикрепленного к своему колхозу, призыв в армию — зло единственная возможность выхода в большой мир. После службы в армии мужчины получают паспорта и в колхоз предпочитают не возвращаться. Колхозное руководство из Восточной Сибири направляет письмо с жалобой Сталину и Калинину. "Красноармейцы, отслужившие срок службы в РККА, очень редко прививаются к колхозу, а большинство разузнают, чем в колхозе пахнет, и сматываются на производство в город". Сам Николай Крючков не стал колхозником просто волей семейных обстоятельств. Крючков по рождению москвич. Его родители работали на Прозоровской мануфактуре, где содиректором был отец будущих академиков Николая и Сергея Вавиловых. После 1917 года фабрика называется "Трехгоркой". Николай Крючков в книге воспоминаний ничего не пишет о московской послереволюционной жизни. Крючков скупо говорит: "У отца с матерью была мечта: построить собственный дом в деревне. Теперь я понимаю, — пишет Крючков, — что для матери это была единственная реальная возможность продлить отцу жизнь. В деревне на свежем воздухе и здоровой пище". Крючков пишет свои воспоминания в год 25-летия со дня выхода фильма "Трактористы". Это 1964 год, и у Крючкова страшный московский послереволюционный голод, естественно, за кадром. В кадре — он, его младший брат и отец просто уезжают в тульскую деревню строить собственный дом. Отец вскоре, в 1920 году, умрет. Мать заберет больных тифом детей обратно в Москву.
Если бы не смерть отца, семья с двумя сыновьями наверняка поднялась бы в деревне и дожила до раскулачивания и коллективизации. Страна в этом случае едва ли увидела бы артиста Крючкова.
В детстве Крючкова долго звали Колька Кривой. Крючков пишет: "У меня голова после тифа была набок, к плечу клонилась. Потом занялся боксом, голову стал держать ровно, и кличка куда-то пропала".
Фабрика, бокс, потом театр, потом кино и слава. Из XXI века эта схема кажется абсолютно голливудской. Писатель Василий Аксенов пишет: "Если бы Крючков появился в Голливуде с его спиной и талантом, он и там бы стал мегазвездой".
Он собрал бы на своем счету десятки вестернов и любовных драм. Он был бы отчаянно смелым, белозубым и супернадежным настоящим мужиком, которому безоговорочно верят и женщины, и мужчины. Он сам бы пел, плясал, скакал, сам поднимал в воздух самолет. Все без дублера. Он делал бы в Голливуде ровно то же самое, что он делает в советском довоенном кинематографе. Крючков универсален и естественен как истинный профессионал. Голливуд не чужд, даже родственен сталинскому кино. Колхозные сюжеты не помеха. Это интуитивно уловил молодой Василий Сталин, который любил Крючкова-супергероя и, как наивный, но облеченный властью зритель ни за что не хотел, чтобы Крючков менял амплуа. А Крючков, как сильный актер, хотел творческого разнообразия. Крючков вспоминает: "Когда я начал сниматься в картине "Свинарка и пастух", ко мне заявился под градусом мой друг Василий Сталин и начал орать, чтобы я не смел играть эту роль, не позорил мои прежние образы. Грозился даже "сослать в Сибирь". А я ему в ответ пропел: "А я Сибири, Сибири не боюся. Сибирь ведь тоже русская земля". Утром он звонил, извинялся".
Н. Крючков. Кадр из к/ф "У самого синего моря"
Отдельные сцены фильма "Свинарка и пастух" снимаются на ВСХВ — Всесоюзной сельскохозяйственной выставке, впоследствии ВДНХ, ныне ВВЦ. ВСХВ открывается 1 августа 1939 года. Пырьевский фильм "Свинарка и пастух" собирались выдвигать на "Оскара", но не выдвинули. Вероятно, это к лучшему. Получение "Оскара" в сталинские времена легко могло обернуться жесточайшими репрессиями. "Свинарка и пастух" шел в Штатах с большим успехом под названием "Они повстречались в Москве".
Когда Крючков начнет стареть, он придет к тому, что называют габеновскими ролями. Жан Габен, классики Голливуда, Николай Крючков — искусство не замечает государственных границ, а Николай Крючков большой актер на все времена.
В сталинском кинематографе Крючков никогда не воплощает плакатный тип. Но он для миллионов людей остается в памяти как символ времени. И прошедшее время от этого кажется лучше, талантливее, светлее. Марина Алексеевна Ладынина, совсем не сентиментальная по характеру, про Крючкова говорит: "Человек-солнышко".
Еще до кино, в самом начале 30-х годов, Крючков приезжает на гастроли в Пермь. В это время замнаркома внутренних дел, но фактический глава НКВД Генрих Ягода лежит в кремлевской больнице с воспалением легких. Знакомые в Перми спрашивают Крючкова: "Как здоровье Ягоды? Какие новости?" "Плохие новости", — отвечает Крючков. — "Что, безнадежно? Умирает?" — "Нет, наоборот, он выздоравливает".
В 1939-м режиссер Иван Пырьев не желает снимать финальную сцену "Трактористов" с портретом Сталина. В оригинале она походила на тот вариант, который был сделан уже при Хрущеве после XX съезда. В 1939-м начальник Комитета по кинематографии Дукельский вынудил Пырьева переснять финал. Дукельский кричал: "Дайте больше Сталина. Больше Сталина!"
Тот же Василий Аксенов пишет: "Крючков — колоссальное открытие режиссера Барнета, сравнимое разве что с тем, что сделал два десятилетия спустя Элиа Казан, открывший Марлона Брандо".
Сам Крючков признается, что без Бориса Барнета он не стал бы тем, кем стал. Впоследствии они большие друзья, Барнет любит Крючкова за веселый, общительный нрав, простоту и душевность. Барнет старше Крючкова на девять лет. Он признанный метр, популярный режиссер к тому же отличный актер и спортсмен. "А какие трюки он мог делать — вспоминает Крючков. — На моих глазах во время съемок он прыгай из окна одного дома в окно дома напротив, прыгал без какой-либо страховки". Крючков пишет: "Полагаю, что все мои занятия боксом, борьбой, поднятием тяжестей, пулевой стрельбой были в известной степени "срежиссированы" Борисом Барнетом". Первый фильм Барнета с Крючковым — "Окраина". Премьера "Окраины" — в только что открывшемся кинотеатре "Ударник". Крючкова милиционеры на его же премьеру ни в какую не пускают. Он в немыслимой одежде с залихватским чубом. Он смущает приличную публику. Его провел Барнет. "По знакомству". Вспоминает Кирилл Столяров, сын известного актера Сергея Столярова, друга Крючкова: "Дядя Коля никогда не корчил из себя значительную фигуру. Он был искренним до конца. За это его и любили. Носил эту свою кепочку, которую называл "келарь". "Келарь у меня, старик. Кепарь!" Ни разу не надел шляпу".
Борис Барнет
На параде на Красной площади все задрали головы и смотрели на самолет, а он грыз яблоко и смотрел по сторонам.
Когда он выходил на сцену с гармошкой и пел "Три танкиста", все вскакивали и орали как безумные.
Барнет нашел Крючкова в московском ТРАМе — Театре рабочей молодежи, из которого вырос театр Ленинского комсомола. Крючков проучился в студии театра два года. Актерское мастерство преподают мхатовцы Николай Баталов, Алексей Грибов, Николай Хмелев, игравший булгаковского Алексея Турбина. Сам Булгаков заведует литературной частью. Булгаков оказывается на этой должности в ТРАМе после его знаменитого телефонного разговора со Сталиным весной 1930 года. Булгаков мечтал и просил Сталина о МХАТе, попал в ТРАМ. Крючков бывает на квартире у Булгакова. Музыкальная часть в ТРАМе — Исаак Дунаевский. Биомеханика — дочь Мейерхольда Ирина Хольд. В следующий раз Крючков увидит дочь уже уничтоженного Сталиным Мейерхольда на съемках фильма "Звезда" в 1948 году.