Страница 10 из 28
– В любом случае, Иви, это будет не скоро, – ответил сестре парень.
– Ты будешь открывать свое дело? – продолжил расспросы эдел Вистар.
– Разумеется. Свою часть наследства, кроме поместья, я оставлю девочкам в приданое, А себе на жизнь и сам заработаю.
Решение, достойное уважения. Видимо, так же решил и эдел и с одобрением кивнул. В дальнейшем они стали обсуждать то, как лучше организовать то самое дело Руна. Хорошие артефакторы быстро становятся известными, они наперечет и весьма ценятся. А уж насколько талантлив Рунгвальд – судить не мне. Было бы, конечно, любопытно, да и полезно мне к тому же, понаблюдать за ним во время работы, но кто ж меня допустит?
В доме стояла прямо-таки праздничная атмосфера: смех, шутки, веселый гомон голосов. Хоть парни и писали достаточно часто, но что рассказать, чем поделиться, они нашли. В свою очередь Диль и Рини наперебой делились местными новостями, вот только Исгельна несколько хмурилась и с неодобрением смотрела на брата.
А я чувствовала себя чужой. И, вроде, мне бы радоваться, что все семейство в сборе, но глухая тоска не покидала меня.
Как там мои родные, любимые и бесконечно далекие? Брату было уже десять лет. Мама писала, что он лучший наездник во всей округе, даже получше многих взрослых. И растет он копией отца. От мамы ему достался только неспокойный характер. До чего же хотелось его увидеть! Отец обычно в письме писал пару строчек о том, что у него все хорошо и что он скучает. Мне казалось, что он до сих пор так и винил себя в произошедшем. Зато мама старалась за двоих: из листов ее послания можно было выложить небольшую простынь. А следующее письмо будет только через семь месяцев…
С Инепом сегодняшнее занятие пришлось отменить, а в оживленный разговор Ровенийских и Натсенов меня как-то не приняли.
Побродив по террасе, на которой все расположились, погоняв паучков, кое-где притаившихся в углах (не досмотрела-таки матушка Фордис), я тихонько покинула ее.
Мое внимание привлекли старые кочели. Когда я здесь появилась, они уже висели. Наверно, на них качались несколько поколений детей наместников. Дощечка уже немного рассохлась, а веревка, которую хоть и меняли время от времени, когда она протиралась, сейчас была уже потемневшей от возраста и огрубевшей, но вполне прочной.
Я расплела надоевший за день пучок и распустила волосы. Ох, как же хорошо!
Раскачиваясь на качелях, я болтала в воздухе ногами, откинувшись назад и волосы всего немного не доставали до земли. Совсем как в детстве. Не хватало только Руна, который обычно сидел на скамейке с Диль и бросал мне гадости. Когда-то они даже проводили чуть ли не соревнования: кто придумает реплику пообиднее?
Иногда мысли материализуются. Ну хоть без Диль появился.
От неожиданности я зацепилась ногой за землю и чуть было не упала.
– Добрый вечер, Астари, – обратился ко мне Рун. Меня он никогда не называл кратким именем.
Прочистив горло, я ответила:
– Добрый.
“Был. Пока ты не появился”.
“Пока тебя не увидел”, – было написано на лице Руна.
И тишина. И чего уставился на меня выжидательно, как будто я должна ему что-то? Рун усмехнулся и начал меня раскачивать. Как только я к нему вновь приближалась, он несильно отталкивал. И молчал, внимательно всматриваясь в меня своими темными глазами, которые поздним вечером казались практически черными.
– А что, уже все разошлись?
– Ага. Время позднее, а день был весьма насыщенным.
– Рад, что вернулся домой? – глупый вопрос задала я. Конечно, он рад, но тягостную тишину я не смогла терпеть и дальше.
Рун посмотрел на меня, всем своими видом говоря: “Ты и сама знаешь ответ, и твою уловку я прекрасно понял”.
Через пару минут он все же прервал безмолвие:
– Ты знаешь, что, как только тебе исполнится двадцать лет, ты сможешь съехать от Ровенийских и жить самостоятельно?
– Нет, мне это было неизвестно, – пробормотала я. Вот это новость!
– Со средствами на существование у тебя точно проблем не будет, герцогиня, – язвительно протянул Рун.
Я промолчала, а парень чуть сильнее оттолкнул меня.
– Поэтому, как только придет время, ты покинешь этот дом, – припечатал Рун.
– Я его покину только тогда, когда этого захотят хозяева этого дома! – вспылила я, а внутри стала накатывать паника. Вдруг Ровенийские и вправду не захотят, чтобы я и дальше жила с ними? В конце концов их обязали меня приютить…
Да ну, бред! Матушка Фордис никогда не разделяла меня и Натсенов, ко всем относилась хорошо, а узнав, что они могут уехать, вон как расстроилась. Может, и меня не будут отпускать?
– А тебе-то какая разница, где я буду жить после двадцатилетия? Сам же ты к тому времени, если я правильно поняла, собрался жить в доме своих родителей, – заметила я.
– Ты и так слишком долго здесь загостилась, – зло произнес парень.
– Какое тебе до этого дело?! Тебя-то каким боком это касается?! – чуть ли не прокричала я.
– Не твоего ума дело, – раздраженно ответил Рун. – Только знай, что я сделаю все возможное, чтобы ты покинула этот дом! – произнес парень, при этом неожиданно для меня резко дернул за веревку. Чтобы удержаться и не упасть под ноги Руну, я крепче ухватилась за веревку. Получилось удачно лишь отчасти: жесткая веревка сорвала с моих ладоней кожу. Я сдавленно охнула от боли. Парень, вероятно, подумал, что так я среагировала на его последнюю реплику. Он оттолкнул меня, сказал, словно выплюнул, “дикарка!”, окинул еще одним ненавидящим взглядом и, развернувшись, ушел.
Глаза жгли слезы, прежде всего слезы обиды. Вот и закончилась моя спокойная жизнь. Я же ему ничего не сделала, но буду вынуждена еще и страдать за это?!
Вытерев слезы, еще пару раз охнув от того, что они попали на пораненную ладонь, я пошла на кухню – где-то в недрах одного из многочисленных шкафчиков была аптечка.
Ругаясь себе под нос, я искала аптечку. Ругалась тихо, так как уже было достаточно поздно и шуметь было нежелательно. Тем более привлекать внимание кого бы то ни было из слуг – к чему лишние слухи?
В очередной раз за сегодняшний вечер все пошло не так, как мне хотелось.
– Что ты ищешь, Асти? – спросил Рон, входя на кухню и зажигая свет. Я пыталась пока обойтись и без освещения.
– Аптечку, – ответила я, отвернувшись и всем своим видом как бы сообщая: “Не мешай, я сейчас все найду и вообще, сама справлюсь”. Не помогло.
Рон встал рядом со мной и принялся методично обследовать шкафчики в поисках необходимого. Искомое нашел именно он.
– А зачем тебе нужна аптечка? Что-то случилось? – только сейчас спросил парень.
Вот чего он ко мне пристал?! Помог и ладно, иди уже отсюда…
– Руки поранила, – нехотя ответила я.
– Покажи, – мягко, но приказал Рон.
Я замотала головой.
– Да я и сама справлюсь, там ничего страшного, – заверила я, на всякий случай спрятав руки за спину. – Большое спасибо, что помог с поисками.
И выжидательно на него посмотрела – намек был непрозрачным.
Рон усмехнулся, покачал головой и ухватил меня за руку, а вырваться или отпрянуть я не успела.
Он внимательно осмотрел мою ладонь.
– Чем?
– На качелях веревкой.
Парень посмотрел на меня, как на маленького ребенка. Я пожала плечами – как уж вышло. Сдавать его друга уж точно я не собиралась.
– Я обработаю, – произнес Рон.
– Сама вполне могу справиться, – возразила я уже во второй раз за последние несколько минут.
Он зыркнул на меня своими синими глазищами так, что я быстро захлопнула рот. Сам так сам.
Рон аккуратно промыл ладонь настойкой какой-то лечебной травы. Что нужно именно это средство, парень определил по запаху. Ну так он же боевой маг, его наверняка обучали основам лекарского дела.
Настойка оказалась спиртосодержащей. Я сквозь зубы равно выдыхала, руку как огнем полоснуло.
Рон, бережно держа мою ладонь, наклонился к ней и подул…
Тут я чуть не охнула от неожиданности и смущения, зато отвлеклась от боли. На мгновение я забыла, что вторая рука тоже пострадала. Молодой человек же не забыл.