Темный Лондон

- Я заберу тебя завтра ночью, - произнес Кукольник, - нет смысла держать тебя здесь, но если ты кому-нибудь расскажешь о своем ночном приключении, я уничтожу твою семью и оставлю беспомощную и слабую в этом мире.

Диана слабо кивнула. Она не хотела, что бы бабушка и дедушка умирали. Они единственные люди, которые у неё остались. Мама и папа уже умерли, терять ещё кого-то из близких было страшно. Девушка уже знала, что будет молчать, лишь бы они остались живы.

Кукольник подхватил девушку на руки и вынес на свежий воздух. Диана тихо вздохнула, куда он её несет? Неужели домой?

Элизабет вошла в спальню внучки и улыбнулась. Та спала, закутавшись в одеяло.

- Дианочка, тебе пора вставать. Роберт тебя сегодня берет с собой на работу.

Девушка открыла глаза и рывком села. Сон? Не может быть, такой реальный и пугающий.

- Я сейчас встану, бабушка, спасибо, что разбудила. Я скоро оденусь и спущусь.

Женщина покинула спальню и, Диана, подскочив к зеркалу, стянула ночную сорочку. Тонкие раны и мелкие ожоги на коже дали понять, что Кукольник ей не приснился. Почему он её отпустил? Тут её будто дернуло током, он обещал забрать её сегодняшней ночью. Продолжит свои эксперименты? Она не подопытный кролик.

Девушка быстро умылась и облачилась в закрытое платье, что бы не было видно ран и ожогов. Рассказать все дедушке? Кукольник пригрозил, что убьет их, значит, ради спасения их жизней можно потерпеть, главное, что бы он не тронул Роберта и Элизабет.

Убийца, радостно улыбаясь, записывал свои ночные изыскания в дневник. Девушка была невероятна. Она не чувствовала боли и это было поразительно. Перо летело по бумаге, вкладывая в слова радость. Стоп, слишком много эмоций, он же не хотел так все описывать.

Оглядев лист, убийца хмыкнул, пускай, все равно когда этот дневник найдут, то он уже будет далеко отсюда. Захлопнув блокнот, убийца направился в город. Скука исчезла, оставляя чистую незамутненную ничем радость. Он нашел идеальную марионетку, с которой можно играть, не боясь её сломать болью. Вот только остается опасность, что она все расскажет, а уже тот старый коп тут же начнет носом рыть землю в его поисках. Это, конечно, неплохо, но ещё рановато.

Убийца прошелся по коньку крыши и, не сдержавшись тихо засмеялся, кружась на одном месте. Кажется, жизнь налаживается. Во всяком случае, у него.

Одли крутился на жесткой кушетке, пытаясь уснуть, но сон все не шел. Было холодно, и плед не спасал. Наконец Янг поднялся и подошел к окну, проверяя, насколько плотно оно закрыто. Дернув ручку, он убедился, что оно почти не закрыто и, захлопнув окно, запер на задвижку. Подняв глаза, он замер. На крыше дома напротив прямо на коньке кружилась фигура. Легкий летний плащ развивался на ветру. Одли чуть не упал на пол. Кукольник. Опять. Да сколько он может его преследовать, почему именно он (в смысле Янг).

Психолог задернул занавески и улегся на кушетку. Что опять нужно Кукольнику, опять напугать? Или вновь поиздеваться, унижая его и втаптывая в грязь. Одли вскочил и схватил пистолет. Хватит, он пристрелит этого ублюдка.

Распахнув окно, Янг прицелился в замершую на крыше фигуру и выстрелил. Кукольник сорвался с места и мгновенно оказался на другой крыше, ещё секунда и он ушел.

Кэри потер плечо и вздохнул. Кости ломило, и он не мог нормально двигать рукой.

- Что случилось, Кэри? - раздался веселый голос Вальтера, - рука болит?

- Да, сидел под открытым окном вчера и, видимо, застудил. Кости ломит, сил нет.

- Все пройдет, - улыбнулся рыжий парень, - кстати, я хотел поговорить о Далтоне.

- А с ним что?

- Ну, вы и так не ладили, а сейчас он на тебя вообще волком смотрит. Так и думаю, что он сейчас выхватит револьвер и выпустит в тебя пару пуль.

- Просто он меня достал своими придирками. Ты не поверишь, он подозревает меня в том, что я хочу навредить его внучке. Это уже все границы переходит, я мисс Хофман и пальцем не трону, а Далтон считает, что я чуть ли не зверь в человеческом обличии и едва останусь с ней наедине, кинусь её убивать.

- Ты же знаешь Далтона, он ради своей внучки Кукольника убьёт.

- Вальтер, я понимаю, если бы давал какой-то повод на себя так кидаться, но я никогда не выказывал даже негативных эмоций к нему. Почему же Далтон так на меня реагирует?

- Знаешь, Макалистер как-то мне рассказывал, что Далтон практически чувствует нехороших людей. Он не раз доказывал это на практике, но вот думаю, что к тебе он столь негативно относится именно из-за того, что ты лучше него. Ты внимательный и очень аккуратный. Не пропускаешь ничего в своих делах. Вспомни, как два года назад мы ловили того мужчину который убил свою супругу. Далтон уже все вокзалы обегал в поисках куда мог скрыться убийца, а ты внимательно осмотрел дом и обнаружил его в подвале.

-Это верно, - вздохнул Кэри, - но я просто внимателен к деталям и тем более ничего особенного не сделал.

Вальтер присел на стул рядом с Кэри.

- Не переживай, я думаю Далтон все же успокоится, ты наверное не знаешь, но он выяснял о тебе все, что было возможно. Посылал запросы в университет и так далее. Я заглядывал в них, ничего пред рассудительного. Разве что одна единственная драка и то за пределами университета в 12 лет.

- Я этого не помню, - Кэри откинулся на спинку стула.

- Потеря памяти, - сочувственно кивнул Вальтер, - я знаю.

Кэри потер глаза и вздохнул.

- Извини, но я, пожалуй, посижу в комнате отдыха.

Вальтер кивнул и отправился к своему столу.

Убийца осторожно снимал прилипший к коже бинт. Психолог его восхитил. С такого расстояния, ночью и смог все-таки попасть, пусть и в плечо. Хорошо, что пуля прошла навылет и даже кость не задела, но все же рука здорово болела.

Неосторожно дернув, он зашипел. Слабая струйка крови потекла к локтю. Смочив губку, убийца приложил её к ране, позволяя бинту отмокнуть.

Полностью сняв бинт, убийца смазал рану травянистым месивом. Он и раньше его использовал, но не к огнестрельным ранам и не знал, как организм отреагирует на такое. Замотав бинтом, пропитанным лекарственным препаратом, рану убийца надел рубашку. Рану нужно обрабатывать каждые сутки, так она быстрее зарастет, но в данный момент ранение его беспокоило меньше всего. Спящая девушка должна была вот-вот проснуться, и он продолжит свои опыты.

Диана проснулась в своей постели. Кукольник вновь забирал её к себе, снова терзал нечувствительное тело, пытаясь сорвать хоть стон с её губ, но ничего не вышло. Боль для неё было неким эфемерным чувством, на которое она давно не опиралась. Разглядывая паутинку шрамов, Диана не могла найти смысла в действиях Кукольника. Почему он выбрал именно её? Почему даже зная о её невосприимчивости к боли, продолжает терзать? Что движет им? Она не могла ответить на все эти вопросы.

Вновь надев закрытое платье, девушка спустилась в столовую. Кукольник наносил такие раны, которые можно скрыть, не вызывая подозрения, это даже радовало. Не нужно выкручиваться и лгать родным. Не нужно беспокоиться, что он их убьет и не нужно объяснять резко сменившийся стиль одежды. В конце концов, она и раньше носила сильно закрытые платья. Лишь одно беспокоило Диану, она может надоесть Кукольнику и тогда он убьет её, не сомневаясь ни секунды. Она лишь его очередная марионетка, с которой он играет, позволяя на секунды вдохнуть свежий воздух свободы, что бы снова окунуться в отчаяние бесполезного сопротивления.

Кэри выдохнул белесый дым и снова затянулся. Плечо перестало болеть, и он спокойно продолжал работу. Пару дней назад ему пришло письмо от Манты. Та была очень взволнована новым убийством Кукольника. Сетовала на то, что Бог не внемлет её мольбам поскорее найти безжалостного убийцу и рассказывала о своей простой и незатейливой жизни монашки. Письмо сгорело в пламени свечи. Он никогда не оставлял свои письма на виду и не хранил их. Память позволяла не перечитывать их заново и не мучаться над ответом.