Страница 8 из 9
Как видите, неких намеков и даже прямых указаний в теории З. Фрейда содержится более чем достаточно. Однако если мы возьмем другую весьма интересную и содержательную теорию смены стадий возрастного развития, которую создал однофамилец величайшего гипнотерапевта ХХ века Милтона Эриксона, а именно психолог и психоаналитик Эрик Эриксон, то узнаем еще много чего интересного.
Надо сказать, что фрейдистское влияние здесь вполне отчетливо прослеживается даже в самих названиях восьми стадий психосоциального развития, выделенных данным автором.
1. Младенчество или орально-сенсорная стадия (от рождения до 1,5 лет).
2. Раннее детство или мышечно-анальная стадия (1,5–3 года).
3. Возраст игры или локомоторно-генитальная стадия (3–6 лет).
4. Школьный возраст или латентная стадия (6–12 лет).
5. Подростковый и юношеский возраст (12–18 лет).
6. Ранняя зрелость (18–25 лет).
7. Средняя зрелость (26–64 лет).
8. Поздняя зрелость (от 65 лет).
Оставим на совести Э. Эриксона то, что, например, одним лихим росчерком пера он объединил необъединяемое: 26-летних и 64-летних. Потому что все то, что касается интересующего нас этапа от 0 до 18–19 лет, он описал ну просто блистательно. Что и мы попробуем сделать, но вот только куда как более кратко и по возможности с практическими выводами.
Итак, стадия 1 (от рождения примерно до 18 месяцев) именуется стадией доверия или недоверия. А все потому, что ее суть и значение целиком и полностью сводятся к формированию невероятно базового чувства, определяющего всю последующую жизнь человека. А именно исходного чувства доверия или, наоборот, недоверия к себе (к собственному телу), людям и миру. К себе, который сюда не зашел, а пришел. К людям, которые о тебе заботятся, даже если ты их не видишь. И к миру, который вполне даже последователен и предсказуем.
Что это значит для любого из нас? Ну, во-первых, то, что мать в этот период является главным человеком в жизни ребенка, и он должен общаться с ней столько, сколько хочет. (Скажите, а у вас было так? Лично у меня, увы, нет.) Во-вторых, то, что важны и другие люди, с которыми ребенок тоже должен общаться, чтобы уверовать, что не только матери, но и этим самым другим вполне можно доверять. Ну, а в-третьих, то, что любые воспитательные извращения (типа оставления – из высших педагогических намерений – без внимания плачущего младенца) и режимные экзерсисы (типа кормления строго по часам) нам необходимо просто выбросить на свалку – неважно, истории или собственных заблуждений. Потому что иначе сам собой сформируется человек с глубоким чувством недоверия, для которого мир всегда будет казаться непредсказуемым, враждебным и опасным. И который всегда и везде будет пытаться контролировать ситуацию, дабы никто не причинил ему боль. Ибо ответ на главный для этой стадии вопрос: «Надежен ли мир?» был им дан (или получен?) в отрицательном ключе.
Стадия 2 (от 18 месяцев до 3 лет) носит не менее торжественное название: автономии, или стыда. Потому что именно на ней ребенок – но при условии, что он доверяет своему миру, – как бы встает на ноги, отдаляясь от своих спонсоров, опекунов и попечителей. И главное здесь – соблюсти некий баланс ограничений и дозволенности, а также позволять малышу полноценно реализовывать принцип «я сам» (не делая при этом все за него и, конечно же, не ругая за промахи). Потому что только в этом случае у него разовьется столь необходимая для взрослой жизни здоровая автономность. И он не будет манипулировать собой и другими, демонстрируя ненужную сверхдисциплинированность, сдержанность и… «буквоедство» (придерживаться буквы, а не духа; казаться, но не быть). Кстати, именно на этой стадии ребенок получает главный ответ на крайне важный для всех нас вопрос: «Я в порядке или нет?»
Стадия 3 (от 3 до 5 лет) тоже носит судьбоносное название: инициативы (предприимчивости), или вины. Именно на ней взрослеющий ребенок начинает действовать, исследуя доставшийся ему мир в ролевой игре, довольно точно имитирующей деятельность взрослых, которая уже может продолжаться часами и занимать все воображение подрастающего дитяти (то есть полностью поглощать его внимание).
Главное здесь – это удовлетворение желаний ребенка. И прежде всего в исследовании всего и вся. Дабы маленький человек почувствовал, что (в определенных рамках, конечно же) он может жить так, как хочет. Проявляя при том здоровую моральную и социальную ответственность, не переходящую, однако, в ограничивающее и сковывающее инициативу чувство вины, предполагающее, что он обязан всем вокруг и, безусловно, ответственен за чувства и поведение других. И тем более страшно, что именно на этой стадии дитя начинает осознавать свой пол и даже пытается ухаживать за лицами пола противоположного. Но наши извечные «Нельзя!» вкупе с рефреном «Все из-за тебя!» способны породить только беспомощных педантов, этаких людей в футляре (А. Чехов), которые на вопрос: «Как много я могу сделать?» горестно, но уверенно отвечают: «Практически ничего. Нисколько…»
На стадии 4 (от 6 до 12 лет), торжественно именуемой стадией трудолюбия, или неполноценности, ребенок осваивает три совершенно необходимых во взрослой жизни аспекта социальной жизни: взаимодействия, взаимозависимости и здоровой соревновательности. И если его хвалят за реальные трудолюбие и упорство, всячески поощряют за проявленную компетентность, создают условия для стимулирующих достижений – рождаются те самые трудолюбие и компетентность, которые позволяют найти для себя место в этом сложном мире. Если же, наоборот, ребенка бранят за баловство или ругают за мелкие огрехи (требуют либо слишком мало, либо слишком много), в нем развивается чувство собственной неполноценности, блокирующее все достижения во взрослой жизни…
Наконец, на стадии 5 (от 12 до 18 лет), называемой даже как-то странно – стадией идентичности, или ролевого беспорядка, в борьбе за какую-то довольно странную «независимую зависимость» (внутренняя борьба между наступающей взрослостью и нежеланием брать на себя ответственность) рождаются базовая самотождественность, самоотношение и самооценка. При этом на фоне выхода из семьи (точнее, отхода от оной) колоссальное значение приобретают сверстники и их многочисленные группировки. Участие в них порождает первые ростки самотождественности – но на фоне почти болезненной озабоченности мнением значимых других. А если добавить к этому необходимость хоть как-то проявлять социальную ответственность вкупе с освоением сексуального поведения, то мало, как говорится, точно не покажется…
Какие выводы для самопсихотерапии можно сделать из этой теории? Да самые прямые и непосредственные.
Потому что если у вас интеллект явно преобладает над чувствами, которые, в свою очередь, практически не проявляются; если вы жалуетесь на внутреннюю пустоту и отчужденность от мира; если у вас нет контакта с собственным телом; если вы испытываете страх перед жизнью и окружающей действительностью (или даже просто чувствуете себя испуганным ребенком в опасной взрослости); если вы боитесь собственных желаний и стараетесь (безуспешно) контролировать всех, всё и вся – у вас явно присутствовали большие проблемы в возрасте от 0 до 18 месяцев, каковые породили ваше почти вечное недоверие к себе, другим и миру.
Если вы постоянно ограничиваете себя, не позволяя себе даже просто выражать чувства и получать удовольствие; если принижаете себя в стремлении сделать что-то значительное; если вы сверхзаботливы и обременительны для других, а к тому же еще и полны стыда за что-то, что, может быть, уже и не помнится, – период вашей жизни от 18 месяцев до 3 лет ну никак нельзя назвать беспроблемным в плане преобладания стыда и сомнений над столь необходимой автономностью.
Если вам не хватает решительности и целеустремленности; если вы боитесь пробовать что-то новое; если не умеете и просто не можете ставить перед собой цели и задачи, а ко всему этому еще и чрезмерно ригидны (ригидность – затрудненность, вплоть до полной неспособности, коррекции намеченной программы деятельности в соответствии с требованиями ситуации) и педантичны в своем поведении и деятельности – период от 3 до 5 лет прошел у вас под знаком вины, а не предприимчивости.