Страница 16 из 39
Благородный несколько секунд постоял, глядя вслед наёмнику, и запрыгнул в седло, продолжив путь к знакомой гостинице. Загадка рождения странного существа будоражила разум. Но больше всего путника волновало сходство полукровки с отцом. Случайности не случайны.
Хардеб почти сутки отсыпался после боя с тварью. По пробуждению его сильно тошнило — побочный эффект зелья, но несколько часов, проведённых где-то в кустах, избавили его от этой проблемы.
Окунувшись в море, боевик наконец полностью пришёл в себя и мог продолжить путь.
Новая перевязь кинжалов заняла место под плащом и вызывала лёгкую улыбку. Артефакты привыкали к новому хозяину, но всё же иногда посылали еле ощутимые волны боли, как бы пытаясь проверить на прочность носителя.
С каждым разом волны становились всё слабее. Вытащить из петель их пока было нельзя, но уже через пару дней можно будет напоить их кровью для полного признания.
Орфео же мучался головной болью. Последние пару часов она становилась всё сильнее и сильнее, заставляя морщиться и периодически терять ориентировку в пространстве. Самые сильные зелья не помогали. Насланное извне можно было блокировать медитацией, если только виновником был не артефакт.
Стихийник резко остановился и, сев на песок, вытащил из сумки статуэтку дракона.
Едва солнце коснулось идеально выточенной фигуры, как она вспыхнула и стала меняться.
Разматывались длинные кольца узкого тела, трескался камень, выпуская на свободу кроваво-красную чешую. Два изумруда упали на песок, а вместо них открылись голубые глаза. Торчащие усы улеглись вдоль тела. Острые шипы по хребту наоборот встопорщились, превращаясь в шерсть, которая стремительно удлинялась и наконец улеглась, образовав на хвосте странную кисточку.
Пара секунд — и дракончик чихнул синим пламенем, моментально превратившее песок в стекло, не принеся никакого вреда Орфео, который не успел одёрнуть руку.
— Это что, — ошарашенно произнес Хардеб, стоявший за плечом стихийника, — дракон?!
— Судя по всему, — сдавленно ответил парень, — да.
— Но… как? — Хардеб от волнения стал наматывать прядь волос на палец, периодически подергивая её, будто пытаясь прийти в себя.
— Он что-то вроде фамильяра, — собрался с мыслями Де Лука. — Вернее, он и есть фамильяр. Обычно они не переходят к другому владельцу, но те существа, которые живут в разы дольше людей и эльфов, зачастую могут менять хозяина после смерти оного. Правда, должно пройти время, и к тому же, не всех признаёт.
— Этот, хм, этот дракончик тебя признал?
— Раз ожил и изменился, то да. Судя по всему, изначально его глаза были изумрудные, сейчас они другие. К тому же, он не обжёг меня.
Стихийник постучал ко куску стекла, в который превратился песок. Дракончик, услышав постукивание, горделиво вскинул голову, увенчанную выросшими рожками, и снова выдохнул огонь.
— И что ты будешь с ним делать? — осторожно поинтересовался Хардеб, отпуская прядь волос и с некоторым удивлением смотря на волосинки, оставшиеся в руке.
— Выберу имя, и он станет полноправным спутником, — пожал плечами Орфео, отмечая, что головная боль наконец-то прошла.
Поднявшись с песка, стихийник отряхнулся и, подобрав вещи, зашагал дальше, неся дракончика на руках. Пока имя не будет выбрано, отпускать его опасно. Пусть он и выбрал себе хозяина, но может и передумать.
========== Глава четырнадцатая ==========
Хельген вытер кровь с лица и задумчиво взглянул на свои труды.
Светлая ткань на стенах украшена яркими брызгами; несколько кинжалов воткнуты почти по самую рукоять. Их придётся оставить.
Упав в изодранное кресло, наёмник устало вздохнул.
Перед ним лежали пять трупов. Мужчина, две женщины и двое маленьких детей. У мужчины стрелой пробита грудь, он лежит у камина. Одна из женщин убита мечом, и рваная рана пересекает её от ключицы до бедра. Вторая улыбается горлом, из которого уже перестала течь кровь.
Дети.
Хельген чуть вздрогнул.
От эльфийского и орочьего народа ему досталась любовь к детям. Убивать их было неприятно.
По удару кинжала точно в сердце обеим девочкам — и они лежат, обнявшись, неразлучны даже после смерти. Белокурые волосы спутались, а глаза закрыты.
Если бы не красные пятна на одинаковых платьицах, можно было подумать, что они спят.
Оторвав взгляд от девочек, наёмник задумался. Может, хватит кинжалов? Три разных способа убийства — это как-то… слишком.
Кивнув своим мыслям, Хельген поднялся и, перевернув мужское тело, выдрал стрелу из сердца. Кровь, только переставшая сочиться, вновь брызнула на ковёр.
Скривившись, мужчина пробил место ранения мечом и вновь оглянулся на девочек. Теперь можно будет подумать, что детей привели сюда позже, или на их глазах убивали родителей.
Переломив стрелу, Хельген кинул её в горящий камин и вновь опустился в кресло. Подхватив наполовину пустой бокал с приятно пахнущим алкоголем, он отхлебнул немного и прикрыл глаза.
Хильда, всё это время лежавшая на спинке кресла, удовлетворённо замурлыкала и потерлась головой об ухо хозяина.
Тот хмыкнул и протянул нэнатис бокал, из которого пил.
Хильда понюхала предложенную выпивку и, сунув мордочку в довольно узкое горло, принялась лакать.
— Алкашка, — усмехнулся наёмник, отбирая бокал. — Тебе много вредно.
Нэнатис гордо фыркнула, но глаза уже чуть подёрнулись дымкой опьянения. Поднявшись на лапы, Хильда сделала пару нетвердых шагов и едва не упала со спинки. Жалобно мяукнув, она переползла на плечи Хельгена и, обернувшись пушистым воротником, уснула.
Мужчина покачал головой и, махом осушив стакан, поставил его на столик.
В последний раз оглядевшись, он поднялся и вышел из комнаты.
Прошагав мимо трупов слуг, он вытащил из кармана обрывок эльфийского плаща и, наклонившись, вложил его в руку мёртвого дворецкого, лежащего у входа в дом.
Выйдя в сад, наёмник проскочил мимо собак, которые едва увидев нэнатис, залились лаем и, легко перебравшись через каменный забор, скрылся в ночной мгле.
Благородный остановился в гостинице под сокращённым именем. К сожалению, если писать полностью, оно займёт около четверти страницы, и вряд ли хоть кто-то сможет его произнести.
— Вот ваш ключ, Такео рент. Коридорный проводит Вас до комнаты, — улыбаясь, сообщил управляющий.
Эльф чуть кивнул и направился за подростком, одетым в тёмно-зелёную форму служащего.
Тот шустро взбежал по лестнице и, терпеливо дождавшись благородного, зашагал по коридору. Парнишка остановился рядом с одной из дверей и поклонился.
Благородный беззвучно открыл дверь и, дав мальчишке серебряный, зашёл в своё пристанище на будущие несколько декад.
Довольно просторная спальня, совмещённая с кабинетом. Окно, к которому придвинут стол, занавешено лёгкими шторами белого цвета. Более плотные, изумрудные, собраны по углам и перетянуты серебристыми лентами.
Ткань стен цвета весенней травы успокаивала и чуть мерцала от солнечного света. Еле заметным серебряным росчерком был нанесён листовой узор, позволяя на какие-то мгновения почувствовать себя как дома.
Тёмный пол, чуть затёртый по центру, был гладко отполирован, и сапоги благородного слегка скользили. Это стоит учесть, если придётся сражаться в комнате.
Положив сумку на тёмно-зелёное покрывало, эльф открыл стоящую рядом резную тумбу и аккуратно убрал в неё шкатулку с зельями.
Ларец был довольно прост на вид, но, стоило прокрутить несколько узоров на крышке, как тут же отщёлкивался потайной ящичек, где хранились самые ценные вещества. Незаметные для всех органов чувств яды, сыворотки разного действия и, как ни странно, привороты.
Можно было подумать, что пользоваться ими совсем не нужно: хватит красоты эльфов и их умения подать себя, но достаточно часто приходилось прибегать именно к такому способу выуживания информации. Он был особенным, ведь в каждом пузырьке любовного отвара присутствовал блокатор плотского желания. Не будь этого, от самого эльфа мало что оставалось бы. Особенно это относилось к его «братьям» светлым и древесным эльфам. Те были много слабее физически, а их магия действовала только на благородных и людей без примеси нечеловеческой крови.