Страница 16 из 20
Преступность проявляется через действия, поступки людей, запрещенные уголовным законом. Между тем, все свои действия человек совершает, в конечном счете, ради удовлетворения тех или иных потребностей: биологических, или витальных (в пище при чувстве голода, в питье при жажде, в укрытии от неблагоприятных погодных условиях, сексуальных или в продолжении рода); социальных (в статусе, престиже, самоутверждении, самореализации и др.); «духовных», или идеальных (поиск смысла жизни, цели существования, бескорыстное стремление к знанию, творчеству, служению другим людям).
Потребности людей распределены относительно равномерно и имеют тенденцию к возрастанию. А возможности удовлетворения потребностей – различны, неравны. И хотя определенная степень неравенства зависит от индивидуальных особенностей (ребенок или взрослый, мужчина или женщина, здоровый или инвалид, с высоким интеллектом или не очень), однако главным источником неодинаковых возможностей удовлетворять потребности служит социально-экономическое неравенство, занятие индивидом различных, неоднородных позиций в социальной структуре общества (рабочий или предприниматель, фермер или банкир, школьный учитель или министр). Именно от социального статуса и тесно связанного с ним экономического положения (можно говорить о едином социально-экономическом статусе) индивида в решающей степени зависят возможности удовлетворять (более или менее полно) те или иные потребности.
Дифференциация общества как следствие углубляющегося разделения труда есть объективный и в целом прогрессивный процесс. Однако, как все в этом мире, она влечет и негативные последствия. Неодинаковое положение социальных классов, слоев (страт) и групп в системе общественных отношений, в социальной структуре общества обусловливает и социально-экономическое неравенство, различия – и весьма существенные – в реальных возможностях удовлетворить свои потребности. Это не может не порождать зависть, неудовлетворенность, социальные конфликты, протестные реакции, принимающие форму различных девиаций. «Стратификация является главным, хотя отнюдь не единственным, средоточием структурного конфликта в социальных системах»[102].
Главным в генезисе девиантности, включая преступность, является не сам по себе уровень удовлетворения витальных, социальных и идеальных потребностей, а степень различий, «разрыва» в возможностях их удовлетворения для различных социальных групп. Зависть, неудовлетворенность, понимание самой возможности жить лучше приходят лишь в сравнении[103].
Это утверждение, хорошо известное по трудам К. Маркса и Р. Мер-тона, П. Сорокина и М. Гернета, А. Кетле и Д. Белла, статистически подтверждено современными исследованиями С. Г. Олькова[104], И. С. Скифского[105], Э. Г. Юзихановой[106].
Социальная неудовлетворенность, а, следовательно, и попытки ее преодолеть, в том числе – незаконным путем, порождается не столько абсолютными возможностями удовлетворить потребности, сколько относительными – по сравнению с другими социальными слоями, группами, классами. Вот почему в периоды общенациональных потрясений (экономические кризисы, войны), когда большинство населения «уравнивалось» перед лицом общей опасности (когда происходила ломка «перед лицом смерти всех иерархических перегородок»[107]), наблюдалось снижение уровня преступности и самоубийств[108].
Итак, важнейшим криминогенным и дееиантогенным фактором служит противоречие (по Р. Мертону – «напряжение», strain) между потребностями людей и реальными возможностями (шансами) их удовлетворения, зависящими, прежде всего, от места индивида или группы в социальной структуре общества, степень социально – экономической дифференциации и неравенства.
Со второй половины минувшего столетия социально-экономическое неравенство в условиях глобализации привело к разделению стран и населения каждой страны на включенных (в активную экономическую, социальную, политическую, культурную жизнь) и исключенных. Исключенные (excluded) и составляют основную социальную базу различных проявлений девиантности, включая преступность[109].
Для полноты картины нельзя не напомнить, что социальная дифференциация, социально-экономическое неравенство и наличие аутсайдеров, «исключенных» служат… источниками прогресса и двигателями истории.
Что делать?
Надо избавиться от иллюзии, будто уголовно-правовая система является главным образом средством борьбы с правонарушениями.
Всякое наказание преступно.
А, ничего не сделать!
Похоже, что так. Но требуются пояснения.
Во-первых, общество (государство, власть, режим) само «выдумывает», конструирует преступления. Классический пример – «Город Солнца» (1623) Томмазо Кампанеллы (1568-1639), в котором нет частной собственности, все равны, все имеют возможность самореализации. «Поэтому, так как нельзя среди них (жителей Города Солнца – Я.Г.) встретить ни разбоя, ни коварных убийств, ни насилий, ни кровосмешения, ни блуда, ни прочих преступлений, в которых обвиняем друг друга мы, – они преследуют у себя неблагодарность, злобу, отказ в должном уважении друг к другу, леность, уныние, гневливость, шутовство, ложь, которая для них ненавистнее чумы. И виновные лишаются в наказание либо общей трапезы, либо общения с женщинами, либо других почетных преимуществ на такой срок, какой судья найдет нужным для искупления проступка»[110].
Итак, если определенные социально-экономические условия позволяют избавиться от деяний, ныне признаваемых преступными, то тогда общество конструирует новый набор проступков, подлежащих наказанию! Другое дело, что меры «наказания» в утопическом обществе достаточно либеральны и не связаны ни с отнятием жизни, ни с лишением свободы. Впрочем, утопия она и есть утопия… Не только «был бы человек, статья найдется», но и было бы общество, «преступность» найдется (ее изготовят, сконструируют, не дадут «ликвидировать»!).
Во-вторых, во все времена общество и государство старались минимизировать (ликвидировать, преодолеть) нежелательные для общества виды поведения и их носителей. В каждой стране в этих целях создается система социального контроля над преступностью и иными проявлениями девиантности (пьянством, наркотизмом, проституцией, коррупцией и т. п.). Но ни одно из нежелательных, негативных социальных явлений, включая преступность, не удалось «ликвидировать», преодолеть ни в одной стране.
И это не удивительно. Ибо все сущее в обществе выполняет какие-либо социальные функции, а потому не элиминировано в процессе человеческой истории. «Все действительное разумно» (Гегель), «имеет основания», функционально. Многочисленные социальные функции преступности (инновационная, экономическая, политическая – например, роль «козла отпущения», интегративная – «еще теснее сплотиться в борьбе…») описаны в литературе, включая публикации A.M. Яковлева[111] и автора этих строк. «Наличие, постоянное сохранение в обществе преступности невозможно без признания того, что и преступность выполняет определенную социальную функцию, служит формой либо регулятивной, либо адаптационной (приспособительной) реакции на общественные процессы, явления, институты»[112].
102
Парсонс Т. Общий обзор. В: Американская социология: Перспективы, проблемы, методы. М.: Прогресс, 1972. С. 375.
103
См.: Гилинский Я. И. Социально-экономическое неравенство как криминогенный фактор (от К. Маркса до С. Олькова). В: Экономика и право. СПб: Наука, 2009.
104
Ольков С. Г. Юридический анализ (исследовательская юриспруденция). В 2-х томах. Тюмень, 2003; Он же. О пользе и вреде неравенства (криминологическое исследование) // Государство и право. 2004, № 8; Он же. Аналитическая криминология. Казань, 2007.
105
Скифский И. С. Насильственная преступность в современной России: объяснение и прогнозирование. Тюмень, 2007.
106
Юзиханова Э. Г. Моделирование криминогенных процессов в субъектах Российской Федерации. Тюмень: Вектор-Бук, 2005; Она же. Тенденции и закономерности преступности в субъектах Российской федерации. Тюмень, 2007
107
Гачев Г. Образ в русской художественной литературе. М.: Искусство, 1981. С. 198.
108
Гернет МЛ. Избранные произведения. М.: Юриздат, 1974. С. 306–310, 449-459; Podgorecki A. Patalogia zjcia spolecznego. Warszawa, 1969.
109
Гилинский Я. И. «Исключенность» как глобальная проблема и социальная база преступности, наркотизма, терроризма и иных девиаций // Труды СПб юридического института Генеральной прокуратуры РФ, 2004. № 6.
110
Кампанелла. Город Солнца. М.-Л.: АН СССР, 1947. С. 40.
111
Яковлев A. M. Теория криминологии и социальная практика. М.: Наука, 1985.
112
Яковлев A. M. Социология преступности. М.,2001. С. 14.