Страница 6 из 36
В целях обеспечения выполнения в предписанные сроки работ на заводе им. А. Марти предпринимаются различные организационные меры. Так с периодичностью примерно в две недели стали проводить совещания руководителей завода, начальников цехов и служб, заводских и флотских специалистов с подробным изучением состояния выполнения работ. Для выпуска сборочных чертежей и другой рабочей конструкторской документации в СТК создается численностью до 40 человек специализированная по “Красному Кавказу” конструкторская группа. Для учета всего снимаемого с корабля, либо монтируемого на нем организуется дежурство у сходни контролеров весового бюро завода. Назначенному главным строителем корабля (по терминологии того времени - заведующим достройкой) инженеру Л.И. Попандопуло дополнительно дается право, а точнее вменяется в обязанность, своевременно докладывать уполномоченному на заводе представителю ТУ УВМС обо всех “узких” местах, а так же вменяется в обязанность следить в процессе конструирования за разработкой чертежей и визировать их перед предъявлением ее представителю Технического управления УВМС.
"Красный Кавказ" во время спуска на воду. 9 сентября 1930 г.
Буксировка корпуса "Красного Кавказа" к достроечной стенке завода. 9 сентября 1930 г.
Через год после утверждения проекта и возобновления строительства “Красного Кавказа”, 1 июня 1930 года, на два месяца позже планировавшегося срока, крейсер завели в плавучий док. На крейсере заменили, из-за перепланировки цистерн, несколько участков флоров и стрингеров с сопутствующей этой работе “расшивкой” наружной обшивки, заменой ее проржавевших листов и заклепок, переклепкой к обшивке значительных по протяженности участков притыкания верхней и нижней палуб. Одновременно подкрепили набор в районе кормового подзора, поставили кожуха гребных валов и привели в порядок кронштейны дейдвудов, смонтировали подводный клюз для паравана и выгородку для лага, сняли часть старых кингстонов и патрубков, заделав отверстия, и привели в порядок оставляемую на месте арматуру забортных отверстий. Часть снятой арматуры перенесли на новые места, а также установили новые кингстоны и патрубки, подводную арматуру сточных и фановых трубопроводов. Испытали водой 38 междонных, 62 бортовых и большое число внутренних отсеков.
Проверили изгиб корпуса, и, после очистки и окраски свинцовым суриком его подводной части, притопили док и вывели из него крейсер. Осадка носом у корабля составляла 2,74 м, кормой 5,03 м. Затем “Красный Кавказ” отбуксировали к достроечной стенке в малом ковше завода. На этом завершился этап корпусных работ, выполняемых в обычной ситуации при нахождении корабля на стапеле, а потому дату 9 сентября 1930 года - день вывода крейсера из дока - вполне можно считать датой вторичного спуска обновляемого корабля.
С этого времени стало возможным полноценно приступить к выполнению традиционных достроечных работ по монтажу оборудования, корабельных систем, вооружения, приборов. Так через три с половиной месяца после спуска, во второй половине января 1931 года, в котлах велась кирпичная кладка; производилась установка дымовых труб, зашивка асбестом и подготовка к установке и приклепке листов их внешнего кожуха. Из-за очевидно нарастающего в течение зимы 1930-1931 годов отставания от сроков выполнения работ, на государственном уровне принимается решение о переносе начала сдаточных испытаний на 15 июня.
В апреле 1931 года становится очевидной не реалистичность и новых сроков окончания строительства. Техническая готовность крейсера определялась в 77%. Рабочие ЛМЗ занимались монтажом на крейсере механизмов и бронирования 1-й и 2-й башен с отставанием от намеченных сроков по каждой башне в 14 и 17 дней соответственно. По их вине и вине их предприятия в целом отставание от сроков готовности двух других башен являлись более существенными: по 3-й башне - 1,5 мес., по 4-й - 4-4,5 мес. Рабочие другого ленинградского завода - завода им. К. Маркса устанавливали фундаменты торпедных аппаратов, готовясь начать монтаж самих аппаратов 20 мая с окончанием работ в конце июня.
В мае - первой половине июня проводились выщелачивание, чистка, паровая проба котлов крейсера; испытание главного и вспомогательного паропроводов и прочих трубопроводов; паровые испытания вспомогательных механизмов. График испытаний энергетической установки корабли в целом представлялся руководством николаевского судостроительного предприятия следующим образом: 22-26 июня испытания главной корабельной энергетики при нахождении корабля на швартовых; 26 июня - 1 июля заводские ходовые испытания; 1-15 июля нахождение крейсера в доке; 15 июля 1931 года предъявление “Красного Кавказа” к сдаточным испытаниям. Но, не смотря на все попытки выдержать и такой график, крейсер впервые вышел в море лишь после 20 июля и вышел с крайне различной степенью готовности башенных установок. Общее же состояние технической готовности корабля определялось к тому временем чуть превышающим 90%.
Тем временем, с 12 апреля по 24 июля, под Ленинградом, на Научно-исследовательском морском полигоне, прошли, по мере поступления на полигон, испытания предназначенных для установки на “Красном Кавказе” 180-мм орудий Б-1 (заводские №№ со 2-го по 5-й). Как упоминалось вначале, несколько ранее там же на Ржевке прошел отстрел орудия Б-1 с заводским № 1. Его, являвшимся головным экземпляром в серии новых орудий, подвергли более обстоятельным, чем последующие экземпляры, испытаниям. В ходе их уточнялись тактико-технические параметры новейшей артиллерийской системы: дальности полета снарядов при различных массах пороховых зарядов и возвышениях ствола; пробиваемость брони различной толщины при различной дальности полета снаряда; величины наращивания износа канала ствола по мере увеличения количества произведенных выстрелов. Это орудие, по окончании испытаний, вследствие наступившего износа, сделавшем невозможным его боевое применение, оставили полигону.
Испытание четырех орудий крейсера заключалось в выполнении согревательных (подготовительных), боевых, дальнобойных выстрелов и выстрелов с применением усиленного порохового заряда. Из каждого из четырех орудий произвели от 10 до 15 выстрелов. Проверялась работа механизмов орудий: досылателей; механизмов открывания и закрывания затворов и экстрактирования гильзы; тормозов отката и накатников — артиллерийского оборудования, допускавшего в ходе проведения испытаний те или иные, порой серьезные, сбои в работе. В частности практически не работала полуавтоматика привода затвора.
Что касается зенитной артиллерии, то по ней проектные планы полностью реализовать не удалось. Первоначально, как и намечалось, на корабле в качестве зенитных орудий дальнего боя смонтировали четыре 102-мм палубных установки Б-2.{5} Проект этого орудия разработали на заводе “Большевик” в 1927 году, а техническим прототипом для его создания послужила не являвшаяся орудием зенитного назначения 102-мм корабельная палубная артиллерийская установка образца 1911 года.
Проведенные в 1930 году испытания опытного образца выявили, что и новое 102-мм орудие не удовлетворяло предъявляемых к зенитным установкам требованиям: малый угол возвышения ствола (60°), малые скорости вертикального и горизонтального наведения, неудобство заряжания на углах возвышения ствола 45 и более градусов, а потому монтаж орудий Б-2 к окончанию строительства “Красного Кавказа” стала рассматриваться в качестве временной меры до ожидаемого получения от промышленности в ближайшие год-два более совершенных зенитных установок этого или близкого калибров.{6}
Зенитными орудиями ближнего боя предполагалось установить 4 37-мм зенитных автоматических пушки, но ко времени завершения строительства “Красного Кавказа” подмосковный завод им. М.И. Калинина не освоил их выпуск, и пришлось устанавливать пулеметы.