Потерянный мир

Их догнал Николай. Он строго посмотрел на Селвина и резко, но тихо, чтобы никто другой не услышал, спросил:

— Корнэй, у тебя есть какие-то внятные объяснения твоему опозданию?

Селвин, потупив глаза, отрицательно покачал головой.

— Хорошо, — сказал Николай, — ты спас нас сегодня, поэтому я спасу тебя. Но если еще раз повторится что-либо подобное, ты сам понимаешь!

Селвин, залившись краской, кивнул.

— Я не хотел этого… — тихо выдавил он.

В раздевалке Николай, казалось, забыл об опоздании своего игрока и почти со слезами на глазах благодарил команду за отличную игру, но с каждым его словом внутренности Селвина сводило все сильнее и сильнее.

— Это седьмой год наших побед, — восторженно говорил Николай. — Я горжусь вами! Особенно в этом году, когда сменилось сразу два игрока, но вы остались победителями!

Игроки довольно бормотали что-то в ответ, а капитан обвел всех серьезным взглядом и продолжил:

— Конечно, я должен отметить, что не все сегодня прошло гладко.

Да! Началось! Селвин захотел провалиться под землю. Или лучше умереть. Он понимал, что такие оправдания, как: зачитался и замечтался, не спасут его от презрения товарищей по команде, поэтому сказать ему было нечего.

— Я извиняюсь, что… — снова выдавил он, не поднимая глаз.

— Я уже говорил по этому поводу с Корнэем, — словно не замечая слов Селвина, сказал Николай, не давая никому бросить ни одного упрека в его адрес. — У него есть убедительное оправдание сегодняшнему поступку. Но я не собираюсь обсуждать это ни с кем, и, думаю, слово капитана для вас достаточно весомый аргумент, чтобы забыть это происшествие. И ты, Корнэй, тоже забудь. В следующий раз никакая причина тебе уже не поможет, но, сейчас, ты достойно показал себя и имеешь право наравне со всеми радоваться победе.

Селвин, не веря ушам, исподлобья удивленно взглянул на капитана.

Тот подмигнул ему и улыбнулся. Вся суровость ушла, как из его взгляда, так и из голоса.

— А что касается тебя, Девале… — уже мягко сказал Ник, — то тебя спас друг. А друзья на то и существуют! Поэтому, благодари Корнэя.

И он отвернулся от них обоих, ища кого-то глазами. Затем, он снова нахмурился.

— Я не понял, а где Мира? — сердито спросил Николай. — Уж кто-кто, а она-то должна быть здесь!

— Я схожу за ней, — с надеждой предложил Селвин. Ему хотелось поскорее исчезнуть со всеобщего обозрения. Николай убрал камень с его души, но там все еще оставалось большое смятое пятно от его недавнего присутствия.

Но капитан даже не взглянул на Селвина. Он повернулся к Спенсеру и крикнул, перекрикивая гомон:

— Хорошая игра, Тор. Ты самый лучший вратарь, какого я когда-либо видел!

Спенсер польщено улыбнулся.

— Хех, должен же кто-то уметь ловить мяч! — ухмыльнулся он, косясь на Бо Девале.

Николай усмехнулся и добавил:

— Ты случайно не видел поблизости Миру?

Тор оглянулся по сторонам и пожал плечами.

— Нет, — ответил он. — Я тоже не пойму, почему ее здесь нет. Уж кому как не ей праздновать победу! Хочешь, я выгляну на стадион?

— Да, давай, найди девчушку! Команда обязана ей выигрышем!

Глава 5. Мира Корней

После награждения Мира не решилась зайти в раздевалку команды и сидела на трибуне вместе с девочками из группы поддержки. Она с нетерпением ожидала появления друзей, чтобы обсудить игру и узнать, что же заставило Селвина опоздать на матч?!

— Что, забыли про тебя, дорогуша? — слегка хрипловато съязвила одна из блондинистых длинноногих девиц, вырывая Миру из ее размышлений.

Мира покраснела. Она чувствовала себя гадким утенком рядом с этими раскрашенными красотками, которые, не упускали момента высмеять «малолетнюю выскочку». Разумеется, ей было обидно, но она понимала, почему они ее ненавидят.

Мира никогда не проходила отбора в сборную. Она, вообще, не принадлежала команде! Все случилось спонтанно и совершенно неожиданно.

С тех пор, как Селвин и Бо начали заниматься в сборной, она каждый раз ждала их на стадионе, наблюдая за тренировками. Однажды, Николай, заметив скучающую на трибуне девочку, пригласил ее на поле, чтобы заставить своих подопечных устыдиться, получись у них что-то хуже. Но шутка переросла в удивление, когда она вдруг ловко пролетала мимо огромных верзил, заставляя тех нервничать. Тогда-то Николаю и пришел в голову гениальный план, использовать Миру, в случае затяжной безрезультатной игры. Но для тех, кто не прошел отбор, зачисление Миры в сборную, пусть даже запасным игроком, выглядело большой несправедливостью.

— Этой маломерке нечего делать с нашими парнями! — воскликнула вторая. — И правильно, что ее оставили! Ее, вообще, не должны были брать в команду. Сопли бы утерла вначале!

Мира, ставшая мишенью насмешек скучающих подружек игроков, вжалась в скамью, желая стать невидимой. Она спряталась за одной из девушек, единственной из всех этих длинноногих девиц, которая относилась к Мире с пониманием.

— Не обращай внимания, — подмигнула она ей, когда Мира в очередной раз огрызнулась в ответ. — Меня тоже иногда достают их однообразные шутки и бессмысленные разговоры. Они, вообще, здесь больше из-за Тора и его друзей, чем из-за игры. Да и бесятся они, скорее всего, из ревности. Ты же сегодня у нас герой!

Девушка повернулась к Мире и подбадривающее улыбнулась.

— Безмозглые курицы! — тихо, но со злостью в голосе прошипела Мира, которая чувствовала себя рядом с этими надменными красотками еще меньше и бесцветнее, чем когда бы то ни было. Но слова Шарлот, все же, придали ей немного уверенности.

Шарлот Бенуа была невестой капитана команды, и потому девицы старались угодить ей во всем. Они считали ее своей подругой, хотя, в действительности, назвать их подругами можно было с очень большой натяжкой. Шарлот резко отличалась от высокомерных и заносчивых «подруг», постоянно пытающихся унизить кого-нибудь, чтобы выглядеть «хозяйками положения». Они лезли из кожи вон, только бы оставаться в кругу популярных парней и нисколько не сомневались, что вызывающие манеры, громкий смех и броская косметика помогут им удержать свое положение. Шарлот же смешили их ужимки и стремление казаться значительнее, чем они есть. Она удивлялась, как ребята не замечают их лживого поведения и нередко подтрунивала над ними. Но Тора и его друзей устраивали красивые подруги, поэтому ей приходилось мириться с их обществом.

— Смотри, кажется, там кто-то из команды… — удивленно сказала Шарлот. — Рановато, вообще-то!

Мира вжалась в лавку: ей не хотелось, чтобы кто-то из игроков слышал насмешки в ее адрес; в то время, как девицы моментально вскочили, и замахав руками, громко загоготали.

— Наверняка, Николя послал за тобой! Я же говорила, что тебе нужно идти вместе с ними, — предположила Шарлот. — Удивлюсь, если Николя про тебя не вспомнит. Сейчас увидим.

Мира смущенно улыбнулась. Не смотря на насмешки и злые взгляды, она была несказанно счастлива: ведь ей не только удалось поиграть в финальной игре, но она еще и умудрилась забить гол! Конечно, ей повезло, нет сомнений. Но кто еще в ее возрасте смог бы похвастаться такими достижениями?

Девицы, тем делом, уже почти истерично что-то вопили. Мира чуть выглянула из-за Шарлот, чтобы узнать в чем дело, и увидела Тора.

Губы ее расплылись в улыбке. Медленно, слегка покачиваясь на доске, он летел к ним, и Мире, почему-то очень захотелось, чтобы он с ней заговорил или хотя бы заметил ее… «Эти тупые идиотки захлебнулись бы от зависти!» — подумала она, но, понимая, что это несбыточные фантазии, снова спряталась за Шарлот.

Тем временем, знаменитый вратарь подлетел к девушкам. Блондинки тут же вскочили с мест и, словно беспозвоночные гусеницы, обвились вокруг его тела. Мира, слушая их нелепые возгласы, презрительно фыркнула, хотя с другой стороны… как бы ей тоже хотелось поговорить с ним, вспомнить игру, и свой гол… Она украдкой выглянула из укромного места. Ей тошнило от девиц, но она не могла оторвать взгляд от красивого, мужественного, правда слишком взрослого лица. Ее дух захватывало от мысли, что она только что сама лично играла с этим, можно сказать, легендарным игроком. Да, да, именно легендарным, потому что, по ее мнению, он обязательно войдет в историю скайбола!