Хватай и беги

— Это не твоя ошибка, Уит, — пытаясь утешить его, сказала Ева. — Просто он оказался в плохом месте в неподходящее время. Очевидно, Гарри следил за мной. — Она потянулась, прикоснувшись к его колену.

Гуч засопел, поглядывая на нее исподлобья. Уит сидел поникший и раздавленный.

— Ты сказала, что Бакс убил Гарри и Дойла и завладел деньгами.

— Да, — подтвердила Ева. — Бакс или собирается оставить их себе, или хочет, чтобы Пол потерпел фиаско. В результате он сможет наложить лапу на владения Беллини.

— И какова сейчас ситуация с этой сделкой?

— Все просто — без денег она не состоится.

Уит снова наполнил стакан матери кубиками льда и водой и поставил его на стол.

— Перед тем как на нас напали, ты заявила, что не намерена обращаться в полицию. Но ведь погибли невинные люди, поэтому мы обязаны вызвать полицию или попросить, чтобы копам позвонил Чарли.

— Ники убил официантку, а Гуч убил Ники. Разве это не одно и то же? — спросила Ева. — Понятно, что Гуч вряд ли захочет обсуждать эту тему в судебном порядке. — В ее голосе прозвучала надежда.

— Ему не о чем беспокоиться, — возразил Уит. — Это была самооборона.

— Но суд Пола Беллини вряд ли согласится с таким мнением. — Тот, кто убил одного из его людей, должен умереть. И никакие оправдания не принимаются.

— Значит, придется убить самого Пола Беллини, — невозмутимо констатировал Гуч.

— Ты никого больше не убьешь, Гуч, — сказал Уит. — А мы с тобой, Ева, пойдем в полицию, чтобы рассказать им все, что тебе известно. Ты сможешь воспользоваться программой защиты свидетелей…

Она нервно рассмеялась.

— Нет, нет и нет. Это бессмысленно. Я не намерена снова обзавестись чужим именем, чтобы провести остаток жизни, каждый раз поглядывая через плечо в ожидании возмездия. Если я заговорю, мне конец. Они обязательно до меня доберутся.

— А почему ты считаешь, что у тебя есть выбор? — спросил Уит.

— Ах вот как! Значит, это твоя месть за то, что я была плохой матерью? — Она пожала плечами. — Ну что ж, тогда звони в полицию, Уит. Но помни, что, если ты это сделаешь, я не скажу больше ни слова. А твое свидетельство относительно этих миллионов основано на слухах.

— Гарри Чайм был человеком, к которому я питал искреннюю симпатию, — холодно произнес Уит. — Он нравился мне больше, чем ты. И он умер только потому, что я хотел тебя разыскать.

— Это не моя ошибка.

— Но это твоя проблема, Ева. Не пытайся запугивать меня тем, что ты сделаешь или не сделаешь. Я сам скажу тебе, как ты должна поступить.

— Вот это уже по-нашему, — одобрил его Гуч.

— Ты хочешь сказать копам, что Гуч убил человека и сбежал с места происшествия? — хладнокровно спросила Ева. — Прекрати заниматься самообманом. Твои попытки оправдаться ни к чему не приведут. — Она вела себя довольно уверенно.

— Для вас это еще больший риск, дорогая Ева, — заметил Гуч.

— Тогда зачем нужно было спасать меня? Вам не терпелось сдать меня полиции? — Она резко повернулась к Уиту. — Я не понимаю.

— Я заставлю Бакса заплатить за убийство Гарри собственной шкурой. А тебя, Ева, я прошу быть более осторожной в своих оценках.

Уит снова вспомнил о мертвеце из Монтаны, человеке, с которым она, возможно, покинула Порт-Лео много лет назад, и так называемом самоубийстве. Он попытался представить, как его мать убивает человека, но у него ничего не получилось. Глядя на Еву, которая, ссутулившись, сидела в своем помятом, промокшем костюме, с уродливой повязкой на голове и размазанным дождем макияжем, он испытывал смешанное чувство жалости, презрения и негодования.

— Ты ведь хотел встретиться со мной, правда? И для этого меня разыскивал? Или только затем, чтобы запугивать и шантажировать меня?

— Я не понимаю, о чем речь, — ответил Уит.

Она посмотрела на Гуча.

— Когда Гуч звонил мне, он упоминал имя Джеймса Пауэлла и сказал, что натравит на меня полицию Монтаны.

— Да. Это была моя идея. — Уит пристально посмотрел на Еву.

Она бросила на него ответный взгляд, полный недоумения.

— О, Уит. Но я не убивала Джеймса Пауэлла. Он сам покончил с собой.

— И вы взяли деньги на хранение? — спросил Гуч.

— Какие деньги?

— Мне наплевать на Джеймса Пауэлла, — заявил Уит. — Я хотел найти тебя, чтобы привезти в Порт-Лео. Ты должна увидеться с отцом до его смерти. Я вовсе не пытаюсь подставить тебя.

Она скрестила руки на груди.

— Отлично, я готова туда поехать. Ты, Бейб и остальные мальчики смогут сказать мне в лицо, какая у них плохая мать, а я все это покорно выслушаю. Но я поеду только на своих условиях.

— Не позволяй ей торговаться с собой, Уит, — предостерег Гуч.

— Давай послушаем, о каких условиях идет речь.

— Я хочу оправдать свое имя в глазах Пола, — твердо сказала Ева. — Он должен знать, что я не брала деньги. Это значит, что нужно или доказать, что их взял Бакс, или найти их и вернуть Полу. В противном случае я — мертвая пташка. Кроме того, я не желаю провести остаток своей жизни в бегах.

— Поскольку теперь вы в одночасье стали домоседкой, окруженной большой семьей, — ехидно вставил Гуч.

— Гуч, оставь нас одних ненадолго. Пожалуйста, — попросил Уит.

Гуч молча встал и вышел.

— Я бы хотела иметь такого друга, как Гуч, — неожиданно сказала Ева. — Он твой личный питбуль и любому за тебя перегрызет глотку. Считай, что тебе повезло.

— Итак, тебе нужна наша помощь?

Она стерла с губ остатки помады.

— Я не собираюсь подвергать вас опасности, Уит. Но мне не к кому обратиться. Фрэнк и пальцем не пошевелит, чтобы помочь мне. Бакс подставил меня, и никто теперь мне не верит. Я не в состоянии сделать что-либо в одиночку.

— Отлично. Тогда мы звоним в полицию. — Он снова закинул ей пробный шар.

— В таком случае я буду молчать и не поеду с тобой в Порт-Лео, а Гуч пусть проверит свои шансы и попытается оправдать себя перед правосудием округа Гаррис. — Она пожала плечами и открыла аптечку. — Позволь мне обработать твои порезы. — Уит молча согласился, присев рядом с Евой.

— Когда ты был ребенком, то почти не плакал, набив себе шишку или поцарапавшись. Совсем не так, как Марк, — вспомнила она и улыбнулась. — Он выл, как сирена.

— Не надо прогуливаться со мной по аллее памяти. У тебя нет билета на вход.

— Послушай, я вовсе не хочу выглядеть сентиментальной. — Ева встала, наполнила мешочек колотым льдом и поместила его в полотенце. Затем она передала его Уиту и снова присела рядом.

— Так как мы можем помочь тебе, Ева? — спросил Уит.

— Твой друг показал свои исключительные способности в этой перестрелке.

— Его мозги уже давно сварились на жарком солнце; ни в чем другом он не силен.

— Тем не менее этим вечером он действовал достаточно ловко и грамотно, — сказала она. — А чем ты занимаешься, Уит?

Он помедлил, не сообразив сразу, что Ева спрашивает его о работе. Если она узнает, что он судья, то сбежит не задумываясь, и снова испарится, как дождевые капли в лучах солнца. Уит был представителем правосудия, и, если о сегодняшнем происшествии, в котором он оказался замешан, станет известно, его тут же уволят. Уит любил свою работу, но, сидя напротив матери, думал: «Это всего лишь работа и ничего больше. Я не хочу говорить о себе».

— Если ты поможешь мне найти деньги и восстановить мое имя, — сказала она, — я поеду с тобой в Порт-Лео.

— Мы должны поехать в Порт-Лео сейчас.

— Я предлагаю тебе сделку, Уит. Помоги мне или позволь уйти. — Ева помолчала в ожидании ответа и встала. — Ну хорошо. Тогда начинай действовать и позволь им прикончить меня.

— Вот теперь ты говоришь как мать.

— Я знаю, что я никакая мать. Я это знаю, — в ее охрипшем голосе прозвучала безнадежность.

— Отец говорил, что до побега ты была хорошей матерью. Как оно было в действительности, я, конечно, не помню.

Она провела пальцем по деревянной столешнице, от которой, казалось, исходило тепло.

— Наверное, тогда ты устала от нас? Решила, что дети — это далеко не шуточное дело? — Уит старался говорить спокойно. — Что у нас и отца было не так?