Рудимент

Что я мог ему возразить?

Я засел за выборку. К концу недели что-то начало получаться. Примерно каждая пятая реклама, на мой взгляд, отдавала неприкрытым идиотизмом. А каждая десятая была рассчитана на непроходимых дебилов.

— Замечательно, Питер! — похвалил шеф. — Я договорился с мистером Сикорски. Если ты не передумал, то можешь отправиться на большой праздничный парад в Бостон.

— У меня мало денег, — соврал я. На самом деле, средств у меня хватало, но я не хотел, чтобы Винченто об этом прознал. Поездка в Бостон означала дальний авиаперелет и дорогостоящий отель. На время праздника цены поднимаются, никакой пенсии не хватит! Но посмотреть на красочное действие мне очень хотелось, прямо дух захватывало. Жалко, что Куколка не могла поехать, у нее начинались нелады со здоровьем. Ведь именно она и рассказала мне о празднике…

— Доктор Сикорски выделяет средства из поощрительного фонда клиники. — Винченто ласково похлопал меня по руке. — У тебя не так много развлечений. Отдохни, а потом мы продолжим. Он меня купил. Но перед тем, как отправиться на север, я имел любопытный разговор с Барковым.

В самый разгар его песенного творчества к Владиславу прискакала доктор Сью и с ней двое незнакомых мужиков. Один превосходно болтал по-русски, другой только улыбался.

— Хочу вас познакомить с нашими коллегами из Международного университета социологии, — начала Катарина. — Мистер Куин является координатором программ по развитию локальных сетей в Восточной Европе и России. Мистер Ольховец работает в Московском представительстве.

Социологи дружно улыбнулись, точно их дернули за ниточки. Барков сказал, что от обоих за версту несло казенщиной. Он встречал во время странствий по психушкам уйму социологов и сразу догадался, что имеет дело с представителями совсем иной профессии. Эти двое были чересчур организованны и подтянуты. Но никто от него не требовал выдать склады ядерных боеголовок и адрес Кремля. Поэтому Владислава охватила лишь легкая досада, что не дали закончить новую песню о черных ногтях и белом порошке. Русскоязычный Ольховец моментально приступил к делу, и по мере того, как он говорил, Баркову становилось все интереснее.

— Вы долго вращались в неформальной среде, мистер Барков, и на себе испытали так называемый комплекс неустроенности. Миссис Сью сообщила нам, что на родине ваши песни пользуются большим успехом среди контингента, который вам хорошо знаком. Не хотели бы вы попробовать свои силы в рекламе?

У Баркова глаза чуть не выпали на щеки.

— Вы не по адресу, ребята, — сказал он. — Все , что я могу, — это похвалить пару грамм «белого».

Социологи оценили шутку, растянув челюсти в одинаковых гуттаперчевых улыбках.

— Мистер Барков, хочу вам кое-что показать. — Куин развернул тонкую папку и выложил на стол несколько фотографий. — Руководство психиатрической клиники в Атлантик-Сити считает, что смерть этого юноши, из семьи армянских эмигрантов, связана с его музыкальными увлечениями. Родственники пока ничего не знают, но если у них возникнут сомнения, то ваша жизнь может серьезно осложниться.

— Это блеф! — отмахнулся Барков. — Я тут ни при чем, Первый раз его вижу.

— У врачей клиники иное мнение. — Куин подвинул снимки ближе. — Вы лежали с парнем в одной палате, и соседи свидетельствуют, что он читал ваши тексты и постоянно крутил кассету, которую вы ему подарили…

Барков надолго замолчал.

— И что? — с замирающим сердцем спросил я.

— И ничего! — злобно сплюнул Владислав. — Ты ведь знаешь, Петруха. Иногда я жить не хочу, но в тюрягу хочу еще меньше.

— Так он действительно наслушался твоих песенок?

— Хер его знает, что он наслушался. Он зарезался, когда его отпустили домой, в период ремиссии.

— Но ты согласился попеть в их клипах?

— Ну, согласился. Что тут такого? Главное не это. Я вообще об этой ерунде вспомнил, когда ты сказал про ролики. Я их предупреждал, что ничего не выйдет. Ну какой из меня рекламист, к бесу?

— А о чем там было?

— Да туфта всякая. Штаны эти, что на жопе, до земли висят, это для девчонок шло. Надо было там наговорить, и самому подсочинить разрешали.

— Реклама штанов?

— Нет, вроде как реклама пива, но штаны, по ходу, в теме. Там фишка в том была, что все одеты одинаково, и пацаны, и девки. Чтобы девки чувствовали, что они ничем не хуже, и пивко с пацанами могут пить, и сидеть на травке по-турецки…

— И как, ничего у тебя не вышло?

— Полный ноль. Почти сразу отступились и больше не вспоминали. Даже деньги назад не попросили.

— Много денег?

— На телек новый хватило. Но я тебе вот что скажу, Петька. Не жри ничего лишнего и колоть себя не давай.

— Легко сказать «не давай»! — загрустил я. — А тебя кололи?

— Говорят, что успокоительное, но я в этой пурге давно докой стал. Эту хренотень, Петруха, на допросах используют, чтоб язык развязать. Иначе ты зажимаешься, а так — несешь все подряд…

— Говоришь, на телевизор хватило? — переспросил я.

— Да, здоровый, двадцать девять дюймов.

— Ладно, — сказал я. — Спасибо, что предупредил. С хорошим настроением отдыхать поеду.

— Всегда рад, — помахал Владислав.

И я поехал в Бостон, гадая, зачем нужно было шантажировать Баркова чьим-то самоубийством, чтобы прочесть пару строк о пользе пива… А потом я вернулся, с горой фотографий, подарками для Куколки и гудящей от музыки и самолета головой. Винченто не стал ждать, пока мои перепонки придут в норму, и сразу взял быка за все места. Колоть меня не стали, но пищу проверить я не мог. Впрочем, охотно верил вечно подозрительному Баркову, что Винченто может подсыпать снадобья и в водопровод.

А почему бы и нет?

— Я не сомневался в твоей интуиции, Питер! — похвалил шеф. — Отмеченные тобой ролики почти полностью совпадают с теми, что признаны недоброкачественными и рекомендованы к снятию с показа. Скоро у вас, в России, будет создана специальная инспекция, следящая за качеством подобных творений. А пока, в знак признательности, наш коллега прислал тебе небольшой подарок.

Шеф развернул коробку и продемонстрировал мне модель сотового телефона, о котором я когда-то заикнулся. Очень дорогая вещь, последней серии, со встроенным Интернетом, фотоаппаратом и микрофоном голосовой почты.

Мы опять уединились втроем, с Сэмом и Александром. Прокручивали ролик по нескольку раз, потом меняли голос актера на мой. Там, где встречалась очевидная чушь, Александр предлагал мне придумать собственный вариант…

— Очень много пива, — заметил я Винченто в конце недели. — И актеры все молодые, почти школьники. Вот здесь, целая компания веселится то в поле, то на дискотеке, и всегда с бутылками в руках. Или другое. Парень, который без пива, остается один, а его пьющего друга обнимают красивые девушки. Разве это нормально?

— Не только нормально, но и согласовано с медиками, — подтвердил шеф. — Признано, что пиво — напиток коллективный, способствует компанейству, соответственно, оттягивает молодежь от меланхолии, от ухода в депрессию. И в конечном счете, любая жизнерадостная компания противостоит наркотикам. Ты не должен об этом забывать. Постарайся, когда сочиняешь, предельно искренне передать позитивные эмоции. И не волнуйся, если что-то не получится. Я же тебе говорил, воспринимай эту деятельность как очередной тест…

После пива мы оживляли вставки с закамуфлированными дифирамбами в адрес абсолютно ненормальной одежды. То, что предлагалось к повседневной носке, вызывало у меня, в лучшем случае, недоумение. А те, кто рекламировал тряпки, были до отвращения безвкусно накрашены и татуированы, не говоря уж о железе во всех болевых точках. Винченто прочел мне целую лекцию по поводу подражательной мотивации. Он сказал, что, по опросам психологов, ребята непременно нуждаются в эталонах, иначе наступает обособление от коллектива, негативизм, и как результат — выпадение из здорового общества.

Как говорит Барков, мой шеф и черта оправдает. Затем валом пошли презервативы, по заказу программы «Антиспид». Наверное, мне все-таки подсовывали что-то в еду, потому что по вечерам я чувствовал себя вялым, а иногда не мог вспомнить, что происходило несколько часов назад. Но дело двигалось, и росли столбики баксов на счету. Пока я не надумал послать Майлока в конференц-зал. Куколка случайно услышала от матери, что приезжают какие-то шишки, вроде как начальство Сикорски, и намечается конференция. Якобы Пэн будет отчитываться по итогам полугодия, и другие кураторы тоже привлечены, потому что «у нас Америка, а не Россия, и избиратель имеет право знать, куда идут деньги». Так с гордостью за великую державу заявила Дженна.