Страница 4 из 5
Джанни слегка нахмурился, и Мари почувствовала удовлетворение: пусть маленькое, но одно очко она заработала, Джанни Коретти должен был ее поддержать. Мари было ненавистно осознавать, что она нуждается в его поддержке, но без него ей ни за что не провернуть дело, ради которого она приехала в Европу.
— Очевидно, — пробормотал Джанни, — мне придется поговорить со швейцаром.
При виде раздражения, появившегося на его лице, Мари улыбнулась.
— Ну, не знаю. По мне, так вы его хорошо научили — сопровождать ваших «спутниц» в лифт и позволять входить в квартиру, даже когда вас нет дома.
Жилка на его подбородке дернулась вновь.
— Допустим. На один вопрос вы ответили. Теперь объясните, что вам понадобилось в моей квартире, а точнее под моей кроватью. Что вы искали?
— Еще улики.
Из его горла вырвался короткий, резкий смешок.
— Еще улики?
Мари нахмурилась:
— У меня есть одна фотография. Но мне нужны еще.
Морщина на его лбу стала глубже.
— Для чего?
— Мне нужна ваша помощь.
Джанни рассмеялся.
По-прежнему сидя на ней, он откинул голову и затрясся от хохота. Мари была настолько оглушена, что могла только беспомощно смотреть на него, в то время как в ее голове билась одна мысль: его ослепительная улыбка просто неотразима. Но вообще-то она находилась здесь не для того, чтобы любоваться Джанни. И ей вовсе не хочется коснуться его густых, темных волос…
В мыслях у нее все затуманилось, но Мари продолжала цепляться за ясность ума. Вне сомнения, любая женщина почувствует себя немного неуютно, если на ней будет сидеть Джанни Коретти.
Наконец взрывы смеха утихли. Все еще покачивая головой, он взглянул на нее:
— Вам нужна моя помощь. Потрясающе! Вы вторглись в мой дом, угрожаете моей семье и ждете, что я вам помогу?
— Если думаете, что я в восторге от этой перспективы, то вы ошибаетесь, — заверила его Мари. Ей совершенно не хотелось просить его о помощи, но чтобы поймать вора, нужен был другой вор.
— А чтобы быть уверенной в том, что я пойду вам навстречу, вы что, приготовились к шантажу?
— Вы бы не пригласили меня, если бы я просто пришла с вами поговорить.
— Ну, не знаю, — протянул он, и его взгляд опустился с ее Лица на то место, где красная шелковая материя блузки натянулась и удерживалась лишь белыми крошечными пуговками. — Я вполне мог бы вас пригласить.
Мари почувствовала себя оскорбленной.
— Несмотря на мой вызывающий внешний вид, я вовсе не одна из ваших девиц.
Его бровь взметнулась вверх.
— Девиц?
— Вы смущены?
Его рот искривился, и Мари снова представился шанс увидеть, как улыбка преображает его лицо. Но какое ей дело до того, что он так неотразим? Он — вор. И она здесь не для того, чтобы ее влекло к мужчине, в чьей помощи она нуждалась.
Когда Джанни снова заговорил, Мари с облегчением переключилась со своих мыслей на его слова.
— Понятно. Вы не относитесь к числу «девиц», вы не взломщица. Тогда кто же вы?
Мари снова дернулась, но Джанни сидел на ней прочно и, судя по всему, не собирался ослаблять свою хватку.
— Давайте заключим сделку, — предложила она спустя пару секунд. — Я отвечу еще на один ваш вопрос, и вы с меня слезете.
— Вы не в том положении, чтобы торговаться, — напомнил он ей.
Джанни говорил с завораживающим итальянским акцентом. Его внешность, глубокий голос с хрипотцой… Черт, может, он и не крал драгоценностей? Возможно, женщины сами отдавали их ему? От этой мысли спина у нее напряглась.
— У меня есть улика против вашего отца, — напомнила ему Мари и сразу же об этом пожалела.
Кожа на его скулах натянулась, глаза угрожающе потемнели.
— Ладно, скажите, кто вы, и я вас отпущу.
— Я ведь уже сказала. Меня зовут Мари О’Хара.
— Вы американка?
— Да, — нахмурилась Мари.
— И что? Ваше имя ни о чем мне не говорит.
— Когда-то я работала в полиции.
— Дьявольщина! — Джанни сделал глубокий вдох. — А сейчас?
— Я ответила на ваш вопрос. Позвольте мне встать, и я продолжу говорить, — сказала Мари.
Несколько секунд он колебался.
— Хорошо. — Он наконец присел рядом, и Мари смогла вздохнуть полной грудью.
Выпрямившись, она поправила блузку и опустила юбку как можно ниже. Тряхнув головой, она убрала падающие на глаза волосы и взглянула на Джанни.
— Почему вам нужна моя помощь и откуда у вас есть улика против моего отца?
Даже в его голосе Мари чувствовала ту самую властность, от которой перехватывало дыхание. Казалось, он полностью владел ситуацией.
— Может быть, мне стоит сообщить в полицию о вашем вторжении? — продолжил он.
Мари покачала головой:
— Всемирно известный вор обращается в полицию? Вот так ирония.
Губы его изогнулись в улыбке, он пожал плечами:
— Я понятия не имею, о чем вы говорите. Я законопослушный гражданин. Более того, я сотрудник Интерпола.
Мари знала, что он не врет. Но работа на международную полицию не могла зачеркнуть прошлого Джанни Коретти. Скорее всего, он заключил с властями Интерпола какую-нибудь сделку в обмен на свою помощь. Чего не сделаешь ради спасения собственной шкуры?
— Ну что ж, тогда звоните в полицию, — заявила Мари. — Уверена, там заинтересуются фотографией Доминика Коретти, вылезающего из одного из окон дворца Ван-Корт в Италии. Особенно учитывая, что произошло это за день до того, как они объявили о взломе.
Черт! Только усилием воли Джанни сохранял непроницаемое выражение лица, не позволяя ей увидеть бушевавших в нем чувств. Изумруды Ван-Корт. Да уж, приходилось признать: если эта Мари блефует, то делает она это первоклассно. Он знал, что кража, случившаяся у Ван-Кортов на прошлой неделе, была делом рук его отца. И если эта женщина тоже знала о случившемся, то у нее, без сомнений, есть фотография Ника Коретти. Этой улики достаточно, чтобы упечь его отца за решетку.
Джанни целый год работал, создавая себе репутацию законопослушного гражданина, а эта невысокая фигуристая женщина могла поставить крест на его стараниях в одно мгновение. То, что он вдруг возжелал ее, — это одно. Совершенно другое — дать ей возможность подставить всю его семью.
— Давайте-ка взглянем на нее. — Джанни подошел к выключателю на стене и нетерпеливо включил свет.
В свете луны Мари О’Хара была привлекательна, но при более ярком освещении она оказалась просто сногсшибательной. Ее зеленые глаза оказались еще зеленее, ее темно-рыжие волосы горели как пламя, ее формы были выпуклыми, а изгибы тела соблазнительными. Ему, казалось, было совершенно наплевать на то, что эта женщина могла пустить жизнь его близких под откос. Он почувствовал приступ неконтролируемого желания.
«Она бывший полицейский», — напомнил себе Джанни, и эта мысль немного охладила его. По своему опыту он знал, что полицейские никогда не бывают бывшими.
— Фотография, на которой якобы запечатлен мой отец, — отрывисто сказал Джанни. — Где она? Я хочу на нее взглянуть.
— Она в моей сумке.
Брови Джанни приподнялись: в руках женщины не было никакой сумки.
— И где она?
— На софе в гостиной.
Джанни слегка нахмурился. Проходя, он не заметил на диване никаких посторонних предметов. С другой стороны, с того момента, как он вошел в квартиру и почувствовал чье-то присутствие, все его мысли были заняты нежданной гостьей.
— Быстро же вы освоились, а? — Он иронично поднял бровь.
— Я собиралась взять ее на обратном пути. — Она сердито взглянула на него. — Вас не должно было быть еще несколько часов.
— Вы что же, ждете извинений за то, что я вам помешал?
Мари шумно выдохнула:
— Так вы хотите взглянуть на фотографию или нет?
Сказать по правде, смотреть на фотографию Джанни не хотел. Если эта женщина не лжет и на ней запечатлен его отец, — это означало неприятности. Он посторонился, давая Мари возможность пройти вперед, и проследовал за ней.
В гостиной она подошла к низкой белой софе и выдернула крошечную черную сумочку. Неудивительно, что он ее не заметил. В ней мог поместиться только паспорт и телефон. Она лежала между подушками, а на виду был только узкий черный ремешок.