Страница 3 из 12
Я посмотрела на надписи на левой руке. Я смогла разобрать подсказку в свете уличного фонаря, стоящего у нас за спиной: «Дрейк уезжает». Фразу ниже разобрать было невозможно. Правая рука в очередной раз напомнила мне, что нужно быть храброй.
Дрейк взял мою левую руку и прочел надписи. Его ладонь была теплой.
– «Дрейк уезжает», – произнес он. – «Он парень П.».
Мы вместе смотрели на эти слова.
– «Флора, будь храброй», – прочитал Дрейк надпись на другой руке. – Мне нравятся надписи на твоих руках. Это работает? Они помогают тебе помнить?
Он держал мои руки.
– Я был парнем Пейдж, – сказал Дрейк.
Я не знала, почему он пришел на пляж. Он уезжает. Он будет жить где-то еще.
Ночь становилась холоднее, с моря подул ледяной ветер.
– Как это будет? – Я говорила быстро, чувствуя себя неуютно. – Куда ты едешь?
Дрейк по-прежнему держал мои руки в своих. Мне нравилось тепло его ладоней. По выражению его глаз я поняла, что мне следовало бы знать ответ на этот вопрос.
– Будет удивительно, – ответил Дрейк. – Там холодно. Однажды я побывал в тех краях. Типа, совсем давно. Мы поехали на каникулы на Шпицберген: посмотреть на полуночное солнце. Мне было десять, и с тех пор я мечтал жить там. А теперь, спустя девять лет, наконец-то сделаю это. Это будет грандиозно.
Он вздохнул.
– Мой курс читают на английском, потому что люди съезжаются туда со всего мира. Мне реально повезло, я ведь полный ноль в языках.
Дрейк немного поерзал и придвинулся еще ближе. Он отпустил мою левую руку, а правую сжал крепче.
Невозможно было сосредоточиться на том, что говорил Дрейк: моя кожа начала жить своей жизнью. Она стала невероятно чувствительной, и каждая ее частичка хотела только одного: чтобы Дрейк прикасался ко мне.
Он был парнем Пейдж, и я не знала, что он делает рядом со мной.
– Повезло, – эхом откликнулась я и опустила голову ему на плечо: терять мне было нечего. – Тебе девятнадцать, – продолжала я. – Мне семнадцать.
Казалось, важно помнить это. Я подняла голову, ведь он был парнем моей подруги.
Дрейк потянулся и левой рукой вернул мою голову себе на плечо. Подчинившись, я приникла к нему, чувствуя, как он обнимает меня.
– Мы с Пейдж расстались, – сказал Дрейк.
Он повернулся ко мне, я повернулась к нему. Когда его губы коснулись моих, я поняла: единственное, что могу сейчас сделать, это ответить на поцелуй.
Машины пролетали по дороге за нами. Волны разбивались о берег у наших ног. Я целовала Дрейка. Я хотела вечно вот так сидеть с ним на пляже. Я понятия не имела, как или почему это происходит, но знала: это лучшее, что случилось со мной в жизни.
Мне удалось отодвинуться от Дрейка. Волны набегали на берег, налетевший ветер ерошил мои волосы.
– Эй, послушай, – произнес он, – не хочешь сходить со мной куда-нибудь? Типа, прямо сейчас? Мы могли бы провести ночь вместе…
Я уставилась на него. Мы могли бы провести ночь… Все внутри меня напряглось. Я хотела провести с ним ночь, но не знала, что и как делать. Он хочет провести ночь со мной. Ночь. Эту ночь.
Я должна была идти домой.
– Но моя мама… – начала я. Мы смотрели друг на друга. Я не смогла закончить предложение, отвести взгляд. Я наклонилась, чтобы снова поцеловать Дрейка, но он отпрянул.
– Твоя мама, – повторил Дрейк. – О боже! Прости. Это была ужасная идея. Правда. Я это… я… не хотел…
Он умолк. Я не могла говорить, поэтому кивнула. Выражение, с которым он смотрел на меня, было трудно расшифровать.
– Я в порядке, – заверила я Дрейка. – Ой, прости. Я бы… никогда…
Я закусила прядь волос. Предложение закончить не получилось. Я хотела сказать Дрейку, что не ожидала ничего подобного. Уверена, что такого со мной раньше не бывало. Что я смущена и все еще пытаюсь осознать происходящее. Что я буду вечно любить его, ведь он помог мне почувствовать себя нормальной. Что я бы хотела провести с ним ночь, но не могу предать подругу. И не вернуться домой ночевать тоже не могу.
– Она позвонит в полицию, – сказала я, думая о матери.
– Полиция. Господи, я идиот. Забудь, что я предложил.
Дрейк посмотрел на меня. Мы оба знали, что я, разумеется, забуду этот разговор. От холода волоски на моих руках встали дыбом. Море билось о берег, ветер дул со всех сторон, луна и звезды исчезли за облаками. Небо стало таким же черным, как море.
– Понимаешь, – заговорил Дрейк, – я могу признаться, потому что, типа, какого черта? Ты все равно забудешь. Я был тогда в пабе с тобой и Пейдж. Я смотрел на тебя, такую, типа, хорошенькую и белокурую, не похожую ни на одну девушку на земле. И я гадал, каково это – быть с тобой? Ты другая. Всегда улыбалась мне. Захотелось присматривать за тобой и слушать: твои слова отличаются от того, что говорят другие люди.
Он взял мое лицо в ладони.
– С тобой все будет о’кей, Флора?
Я кивнула. Хотела сразу записать, что поцеловала Дрейка, но было бы странно сейчас калякать что-то на руке. Мне нужно было записать: «Он предложил провести ночь». Я не хотела это забыть. Но я не стала. Возможно, мы могли бы найти способ провести время, как нормальные взрослые люди.
– Со мной все будет в порядке, – ответила я. – Послушай, если мы пойдем куда-нибудь сейчас, то я могла бы. Уверена, что могла бы…
– Нет. Прости. Мой косяк. Мы не можем. Но знаешь, может, останемся на связи? Просто сообщай, что с тобой все в порядке, ладно? Ты же сделаешь это?
– Я буду на связи. – Мне хотелось снова поцеловать Дрейка. Я хотела, чтобы он продолжал целовать меня. Хотелось стереть весь мир вокруг, чтобы остались только он, я и пляж.
Прилив подобрался ближе, и мы оказались на узенькой песчаной полоске. Дрейк глубоко вздохнул и крепче сжал мою руку.
– Флора Бэнкс, – торжественно произнес он, – будь осторожна. Не говори Пейдж об этом. Не говори твоей маме. Не записывай это на руке.
Он выбрал один камешек из лежащих под ногами и протянул его мне на раскрытой ладони. Камешек был маленький и гладкий. Даже в лунном свете я видела, что он абсолютно черный, хотя остальная галька была серой, цвета сланца. Я протянула руку и взяла камешек.
– Я сохраню его навсегда, – сказала я Дрейку.
Мы встали. Я словно окаменела, была сбита с толку. Мне хотелось забраться в кровать и снова и снова переживать эти мгновения. Мы медлили и смотрели друг на друга.
– Что ж, я… – начал Дрейк. – Ох, не могу я вернуться к Пейдж сегодня. Не сейчас. Я пойду, а утром тихонько уеду.
Он снова поцеловал меня в губы. Я прислонилась к нему и ощутила его объятия. Я знала, что никогда больше этого не почувствую.
– Давай я провожу тебя до дома? – предложил Дрейк, но я покачала головой. Я стояла на пляже и смотрела, как он уходит. Дрейк дошел до лестницы и поднялся в реальный мир. Он остановился, помахал мне и исчез из моей жизни навсегда.
Я поцеловала мужчину своих грез. Но он уезжает далеко, туда, где холодно, где светит полуночное солнце. Я посмотрела на темное небо. Полуночное солнце – это что-то с другой планеты.
Когда я вернулась домой, мама ждала меня. Она была в халате, волосы распущены, в руке чашка чая. Она поцеловала меня в щеку и оглядела с ног до головы.
– Хорошо провела время? – спросила мама.
– Да.
– Ты выпила.
– Капельку.
– Ну и пятно на твоем платье. Ладно, не важно. Все прошло хорошо?
Я просияла.
– Да. Просто прекрасно, спасибо.
– Хорошо. Пейдж проводила тебя?
– Да.
– Прекрасно. Теперь я могу получить назад мои туфли?
Я скинула желтые туфли и пошла наверх. В спальне я переоделась в пижаму и записала встречу с Дрейком в мельчайших подробностях на обратной стороне старого блокнота, куда маме даже в голову не пришло бы заглянуть. Я спрятала блокнот в ящик под кроватью, положив на самое дно под другие вещи. Я написала себе записку, чтобы не забыть, где лежит блокнот. Утром я проснусь и буду перечитывать записи снова и снова, хотя мне это будет и не нужно, потому что я все запомню.