Страница 18 из 30
Медленно прохаживаясь, он обнаружил главные проблемы, типичные для всех пациентов с болезнью Паркинсона. Нужно понимать, что типичная ходьба взрослого человека – это разновидность управляемого падения вперед. Нас удерживает от падения то обстоятельство, что ноги обычно поддерживают наш вес сначала с одной стороны, потом с другой. Но Пеппер заметил, что во время ходьбы его вес никогда не поддерживался пяткой левой ноги, поэтому он не осмеливался достаточно высоко поднимать правую ногу и имел склонность подволакивать ее. Он обратил внимание, что его левая нога не пружинит при ходьбе и не дает подъемно-поступательного импульса. Левая нога по-прежнему касалась земли, когда правая опускалась на землю. Правая нога не всегда отрывалась от земли после шага левой, что было причиной шарканья. Если правая нога не отрывалась от земли, он не мог достаточно быстро выпрямить правое колено, и она тяжело опускалась в следующем цикле, так как вес его тела недостаточно опирался на левую ногу. Это было лишь самым очевидным из многих сложных наблюдений, которые он проделал с целью понять, почему его походка не была теперь управляемым падением вперед, как это обычно происходит.
Ему понадобилось три месяца, чтобы заставить левую ногу поддерживать вес тела[41]. Если он концентрировал внимание на этом, то больше не находился в состоянии неуправляемого падения, и его правое колено получало время, чтобы выпрямиться, прежде чем пятка касалась земли. Такое внимание требовало чрезвычайно острой, почти медитативной, сосредоточенности. Так бывает, когда ребенок делает первые шаги или когда ученик выполняет замедленные шаги по системе тай-цзи, которая учит большему совершенству и отточенной плавности движений.
Внимательные наблюдения Пеппера выявили все остальные проблемы с его походкой. Он понял, что его шаги были слишком короткими, что он не махал руками, при ходьбе наклонялся вперед от пояса и что его голова склонялась влево. Он увеличил длину шага с помощью умственных усилий и небольшой растяжки. Он также стал носить килограммовый грузик, чтобы заставить себя помахивать руками при ходьбе. Каждый раз, когда он замечал, что горбится, то заставлял себя выпрямить спину, расправить плечи и выпятить грудь. Ему понадобилось больше года, чтобы полностью усвоить эти перемены.
Его походка пришла в норму – по крайней мере, пока он уделял этому внимание и концентрировался на каждом действии. Даже сейчас он не просто говорит себе: «Делай по одному шагу за один раз». Он гораздо внимательнее следит за собой. Он чувствует, как поднимает отставленную левую ногу, сгибает колено, отталкивается носком и переносит эту ногу вперед, следя за тем, чтобы опорная нога была выпрямлена и твердо стояла на земле, пока он делает замах другой рукой, преодолевая желание сгорбить плечи.
Мы можем подумать, что такой уровень сосредоточенности на ходьбе невозможен для человека, страдающего еще и другими болезнями, помимо болезни Паркинсона, и что такой метод будет полезен только для самых здоровых пациентов. Но во время постановки диагноза Пеппер имел опасно высокое кровяное давление, болезнь Меньера с частичной потерей слуха, испытывал проблемы с равновесием, головокружением и звоном в ушах, страдал остеоартритом плечевых и коленных суставов, а также сердечной аритмией. И тем не менее он ходил.
Когда я гуляю с Пеппером, то удивляюсь, как он может удерживать все эти движения у себя в голове. Он настаивает, что может, а поскольку никто из нас не любит гулять в молчании, мы разговариваем на ходу. При этом я замечаю, что он может делать две вещи одновременно: осознанно поддерживать моторику движений, что здоровые люди делают автоматически, и оставлять «умственное пространство», необходимое для беседы. Но когда разговор оживляется – например, когда я спрашиваю о чем-то, что интересует или озадачивает его – или когда он видит птицу, которую не может определить, то я слышу шарканье подволакиваемой ноги, напоминающее о том, что он все-таки болен паркинсонизмом, хотя и нашел способ бороться с болезнью.
Пеппер описывает сознательный контроль над ходьбой как «последний кусочек головоломки», необходимый для того, чтобы вплотную заняться другими моторными симптомами.
Овладев ходьбой, он приступил к сознательному контролю над тремором. У пациентов с болезнью Паркинсона часто встречается непроизвольный тремор в состоянии покоя, возникающий в тех случаях, когда человек не совершает осознанных движений. Но также может иметь место активный тремор, когда пациент сознательно тянется к чему-то. Раньше, когда Пеппер держал бокал, его рука дрожала. Но он стал экспериментировать и обнаружил, что если держать бокал очень крепко, то дрожь исчезает. Он понял, что мозг соединяет мелкие действия и превращает их в сложные «автоматические» последовательности, так что человеку не приходится прилагать массу умственных усилий для соединения множества движений. Именно эта бессознательная способность оказывается утраченной у больных паркинсонизмом. Пеппер осознал, что все его новые методики «используют другую часть моего мозга для контроля движений, которые раньше контролировались моим подсознанием». На практике это означало сознательное выполнение задач каким-либо новым способом, отличающимся от привычного.
По всей видимости, такой подход оказался эффективным, потому что не требовал участия областей мозга, обрабатывавших существующие двигательные программы, но утратившие свои функции. Пеппер мог контролировать свой тремор, если только не был слишком взволнован.
Неспособность выполнять мелкие действия когда-то выводила его из себя, но вскоре он уже не нуждался в помощи Ширли, чтобы застегивать и расстегивать рубашку, потому что стал менее ригидным и восстановил контроль над тонкой моторикой. После рокового диагноза он стал рисовать, но линии всегда выглядели дрожащими. Когда он усовершенствовал технику осознанных движений, его преподаватель по живописи только удивлялся исчезновению тремора кисти, так что линии выходили ровными и прямыми. Для того чтобы справиться с проблемой мелкого почерка, характерного для болезни Паркинсона, он переключился с курсивного почерка (который он больше не мог читать) на заглавные печатные буквы.
В ходе своей работы в группе поддержки больных паркинсонизмом он помог женщине, страдавшей от сильного тремора, когда она подносила бокал к губам. Он посоветовал специально брать бокал сзади, а не сбоку, как она привыкла делать. Воспользовавшись сознательным контролем вместо подсознательной автоматической обработки, она добилась полного исчезновения тремора. Пеппер приучил себя держать вилку под углом 45° к себе; ложку он держал свободно, а не крепко, как бокал. Завтракая с Пеппером, вы бы никогда не заподозрили, что у него болезнь Паркинсона, если не считать того, что его руки подносили еду ко рту по странным траекториям, и он иногда опрокидывал что-нибудь, когда разговор становился оживленным.
За ланчем в Кейптауне я услышал голос Ширли:
– Джон, будь осторожен!
– Все в порядке, милая, – отозвался он. – Ширли всегда отодвигает вещи так, чтобы я не мог дотянуться до них, – обратился он ко мне, – потому что если я тяну руку, не сосредоточившись на движении, то опрокидываю бокал. Кроме того, если я не сосредоточен, то часто проливаю вино на себя, потому что не могу вовремя отпустить бокал.
В тот момент, когда он говорил это, я услышал громкое «Ох!».
– Просто прикусил щеку изнутри, – сказал Пеппер. Он объяснил, что это происходит постоянно, если он не сосредоточен на жевании и глотании.
Когда мы гуляли вместе, Пеппер часто задавал мне один и тот же насущный вопрос: возможно ли, что с помощью осознавания ходьбы он нашел способ использовать для организации движения другие части своего мозга?
Думаю, он так и сделал, «разоблачив» существующие нейронные сети, распавшиеся из-за неиспользования, и передав их функции другим сетям. Он мог научить других ходить быстрее, более свободно, помахивать руками, избавиться от сутулости и шарканья – часто всего лишь за несколько минут, чему я был свидетелем. Насколько мы знаем, такие быстрые перемены в мозге могут произойти лишь одним способом. Ранее существовавшие нейронные сети «разоблачаются» или растормаживаются. Со временем связи в этих сетях могут укрепляться нейропластическим образом.
41
Ему понадобилось три месяца, чтобы заставить левую ногу поддерживать вес тела. – В текстах по физиотерапии того времени иногда утверждалось, что важно анализировать походку пациента. Но даже самые прогрессивные работы, такие как «Нервная реабилитация при болезни Паркинсона», не учитывали, что физиотерапия может обратить вспять симптомы двигательного расстройства. «Цель терапии в основном заключалась в том, чтобы помочь людям как можно дольше поддерживать оставшиеся у них моторные способности и приспосабливать их к неизбежному упадку их функционального уровня. M. Trail et al., Neurorehabilitation in Parkinson’s Disease: An Evidence-Based Treatment Model (Thorofare, NJ: Slack, 2008), p. 24.