Страница 10 из 18
– Еще минуту, и снова буду в квартире, но уже не для того, чтобы предложить помощь. Буду действовать без уговоров. Поторопись.
Ничего не поделаешь. Закрыв дверь, она вышла на улицу. И вновь без зонта. Но это уже не так важно. Дождь может охладить. Душа тоже нуждалась в успокоении и холодном душе, хотя с ней все не так просто как с телом. Быстро сев в машину, она не теряла надежды, что убедит брата никуда не ехать. Ведь все, что ей хотелось, это принять ванну и лечь в мягкую кровать. И пусть она в ней сейчас одна. Уединение для нее сродни блаженству. Безумному блаженству, потому что пусть она и будет одинока, но ей в радость, закрыв глаза, снова увидеть Его. Как можно так запасть на улыбку? Красивых мужчин не бывает. Нет, они есть! Но красота их внешняя, больше представлена ухоженным спортивным телосложением и более или менее правильными чертами лица. У Франко же все идеально. И бросалось это в глаза только тогда, когда он улыбался. В этот момент он производил впечатление счастливого человека, от чего глаза сверкали любопытством и нежностью. Странное сочетание для незнакомца, увидевшего девушку впервые. Но оно врезалось в память еще и потому, что не каждый день доводится чувствовать головокружение при виде мужчины. И откуда оно берется? Да, наверное, от того, что, ловя ртом воздух, тело, как чужое, не подчиняется, грудь не способна раскрыться полностью, и нужен волшебный щелчок, чтобы все органы начали работать, кроме кожи, которая как назло покрывается потом, а глаза готовы очень долго не моргать, дабы не потерять ни мгновения этого миража. Но он не мираж! И в этот момент на ее лице вновь заиграла улыбка. Как же трудно и вместе с тем легко дышать теперь, когда его нет рядом! Взгляд итальянца заставляет сердце останавливаться в беге, но тяжело при мысли, что встреча может не повториться! Нет! Она будет! Она все равно найдет его, даже если он больше не станет искать с ней встречи! Все же он еще придет, потому что хотел поговорить, ведь впечатление было иным, нежели он просто хотел продолжить беседу в постели. Вся суть была в другом. Между ними пробежали токи. Это не химия, потому что они еще не знают вкус поцелуя друг друга. Но точно физика. Это не плюс и минус, что по правилам притягиваются. А как половинки одного целого… Когда–то так же ей казалось после встречи с Дэном. Но нет. Не так. Было мило, но совсем не так. Дыхание совсем не сбивалось, а сердце не страдало аритмией.
– Дорогая сестренка. – Крейг смотрел на нее с легким беспокойством. – И ты хочешь меня уверить, что все хорошо? Да ты минуту уже то улыбаешься, то вот–вот заплачешь! Я два раза обратился к тебе, а ты не замечала моего присутствия!
Теперь противная складка между бровей появилась и у него. Испытав настоящее чувство тревоги за сестру, он молча пристегнул ее и себя, и тронулся с места. Проехав пару кварталов, он решился взглянуть на Кэрри. Уж больно неестественной была эта тишина. Он увидел, как она смотрит на него и глаза блестят от подступивших слез. Пару раз Крейг пытался сделать вид, что не замечает этого, но так и не смог игнорировать ее состояние. Пришлось остановиться. Парковка получилась неудачной. В этом месте, мало того, нельзя стоять, еще и однозначно придет штраф. Но черт побери! Какое это имеет значение, когда именно в этот момент у его скрытной сестры откровения желают быть услышанными?!
– Что с тобой, Кэрри? Что происходит? Ты не хочешь жить с этим мистером «недоразумение»? Но ведь вы и так разошлись!? Мне даже не пришлось лично выбрасывать его пожитки. Он причинил тебе сильную боль?
Крейг нежно дотронулся до предполагаемого места ушиба на голове, но Кэррингтон убрала его руку. И, открыв рот, чтоб сказать что–то, у нее вместо слов вырвались звуки, похожие на всхлипывания. Кэрри как будто не могла найти ритм своего дыхания и была совсем не похожа на себя. Такой Крейг ее никогда не видел. Он не стал торопить ее с признанием. В такие минуты нужно уметь ждать и слушать. Брат хотел лишь предложить уткнуться в его плечо и выплакаться, но она жестами дала понять, что все пройдет. Успокоившись немного, Кэрри сказала:
– Я совсем не думала, что моя жизнь превратится в этот абсурд. Мне необходимо выплакаться, омыть слезами все свои надежды и мечты. Мне хочется побыть наедине с собой, а окружающие никак не оставят меня в покое! Еще и эта работа! Я была готова уйти, но сегодня на ток–шоу поняла, что, думая о себе, я подведу кучу людей, и передумала. Но я так больше не могу! Я не борец! У меня уже нет сил…
– Это вся причина? Может, есть еще что–то?
Кэррингтон заулыбалась. Конечно же, это не все.
– Сегодня я встретила мужчину. Я уже и не думала, что способна кем–то увлечься. Ты понимаешь меня? Я уже поставила на себе крест, и не хотела больше сниматься… Жить так, как живу… Я даже подумывала сбежать на время, чтобы никого не видеть… Даже тебя… Прости…
– И?
До Крейга туго доходил смысл ее слов. Он не мог понять, почему сейчас она плачет. Да так горько, что слезы текут не переставая. Даже у хороших актрис в два ручья не льются.
– Я, кажется, влюбилась в мужчину с первого взгляда. Не знаю, кто он и откуда. Но меня тянет к нему, от чего чувствую себя потаскухой. Разве такое возможно со мной? Это не я! Я себя теряю… Все было хорошо. Даже каждодневные ссоры с Дэном не выбивали меня из колеи так, как сейчас после встречи с этим мужчиной…
Крейг подал ей платок, который с большим старанием наглаживала ему Ванда. И пока Кэрри вытирала слезы, он спросил:
– Тогда почему ты в таком состоянии? Я не верю, что причина в этом…
– Почему–то сев к тебе в машину, я вспомнила, как во время нашей беседы с ним я себя отвратительно вела, стараясь создать впечатление, что не заинтересовалась им, а наоборот, давала понять, что не хотела бы еще одной встречи и пыталась убедить, что муж для меня все еще значит очень много. А теперь, прокручивая в голове эти моменты, мне кажется, он больше не захочет искать со мной встреч…
Крей обнял сестру и дал ей возможность намочить его плечо. Все, лишь бы она перестала так расстраиваться. Что он может сказать, если совсем не знает женскую психологию? Но дело было плохо. Моральное истощение на лицо. Еще и физически стресс вызвал разбалансировку систем, и простыми словами «все будет хорошо», и «поплачь – станет легче» не обойтись. Мужику можно было бы предложить снять усталость с помощью горячительных напитков, а тут черт знает что делать?! Он вспомнил, что его бывшая девушка часто принимала успокоительное. Но какое? Он даже не удосужился спросить, что она пьет. Вероятно, поэтому у него и не клеилось с женщинами: он просто был к ним невнимателен. А глотали пилюли сто процентов только из–за ссор, причиной которых опять–таки являлось его болезненное равнодушие.
– Нужно бы на досуге заняться психологией…– произнес он вслух.
– Что?
Кэррингтон не поняла смысла его слов. А если и предположила, что бы они значили, то это ей совсем не понравилось. Но он не дал ей возможность задуматься:
– Дорогая, если ты не хочешь ехать – хорошо. Я согласен. Но с условием, что ты глотнешь пару таблеточек и как примерная девочка ляжешь в кровать. Только вот что тебе купить в аптеке? Дай минуту, и я узнаю у Сибилл, что она принимала в таких случаях.
– Сибилл? Я думала, твою девушку зовут Ванда…
– Устаревшая информация. Вернее, после нее уже была Сибилл.
Ее удивленное заплаканное лицо вызвало умиление. Он был несказанно рад, что настроение повернулось в лучшую сторону. Главное, чтоб не наоборот. Он быстро достал мобильный и набрал номер. Долго молчал. Вероятно, его бывшая не была рада звонку, тем более в такое позднее время. А был уже первый час ночи. Пока он болтал и выпытывал у подружки название препарата, что можно купить без рецепта в обмен на ужин, вероятно, с продолжением, его взгляд остановился на Кэррингтон, мирно посапывавшую на переднем сидении. Поза ее была явно неудобной, но впечатление создавалось как раз наоборот. А может, крепкий сон и пара выходных – это как раз то лекарство, что нужно ей сейчас? Он брат, и его долг позаботиться о ней… Он так и поступит.