Вокруг, везде и всюду

Втянув меня наверх, Ринат тут же приказал двигаться.

Я неуверенно пролепетал:

— Что это было? И… кто это был?

— Объяснений так и много и они такие разные, что не уместятся в твоей голове.

— В твоей уместились?

— В моей уместилось лишь то, в чём сам себя убедил. Представь бесконечный вакуум в котором ты то ли летишь, то ли болтаешься без движения. Как говорил великий альт-исследователь Ньютон, что если на тело не действует внешняя сила, то оно находится в состоянии абсолютного покоя.

В одном из окошек что–то громко и резко захлопотало. В прямоугольнике света метнулась громадная тень. От испуга я выпрямился и больно ударился о потолок. Послышалось удаляющееся хлопанье крыльев.

Голуби-хуёлуби.

Ринат невозмутимо поправил тубус и продолжал сгорбленно шагать:

— Внешняя сила в нашем случае это я. Что-то разладилось из-за неправильно применённого реагента и ты потерял движение. Ты сам стал внешней силой и толкал себя через пространство Как-то так.

— Я всегда сам шагаю. Что за ерунда?

— Говорю же, объяснений тысячи. Все ни к чему не ведут.

Я устал от полусогнутой ходьбы, а чердак всё не кончался, будто впереди не было ничего, кроме чердака со световыми пластырями на полу и хлопаньем голубиных крыльев.

— Но что это было? Точно помню, что долго жил в Брянске. Дрочил на аниме и делал плохие фотографии.

— Интересно, интересно, — незаинтересованно сказал Ринат.

Воспоминания приходили в стройность, как недавний сон:

— Потом… Потом читал твою книгу…

— И как тебе?

— Какая разница, раз это всё, как во сне было.

Воспользовавшись тем, что мы попали в очередной светлый прямоугольник, достал смятую книжицу и открыл на первой странице:

От автора:

Меня зовут Ринат. Я успешный архитектор. Данное руководство является компиляцией собственных ранних трудов и трудов других путешественников. Использованы материалы веб–сайта форума альтистов.

— Именно это читал. Слово в слово.

Показалось, что спина Рината горделиво распрямилась, оставаясь при этом согнутой, так распирало его от тщеславия:

— Разница наверняка есть. Но книжка такая же хорошая, как и моя. Ты случаем не захватил её с собой?

— Нет, оставил в квартире.

— Жаль, интересно бы сравнить.

Я настолько запутался в происходящем, что решил беспрекословно слушаться спутника. Кто знает, быть может, в этом и есть смысл? Раз он ситер в моём наркотрипе.

Несмело спросил:

— Нам ещё долго тут ходить?

— Не знаю, – грустно вздохнула спина Рината. — Сам хочу в другую локацию, воняет тут.

— Слушай, а если я нафантазировал себе параллельную реальность, ну знаешь, альтернативный мир, где моя жизнь пошла иначе и всё такое.

Ринат ответил не сразу:

— Сам соображай, это твоё сознание, сам и дави своих тараканов. С другой стороны, там тоже был я, и книжка была. Она–то тебя и спасла. Кстати, кем был тот я?

— Мы знакомы по интернету, ты был знаменитым архитектором.

Спина его ещё раз непостижимым маленьким шевелением выразила гордость:

— Везде хорош.

Меня осенило:

— А что если выбраться с чердака с помощью страницы? В «Бестрепетном сердце истины» читал, что именно для этих случаев придуманы спасительные обереги.

— Наконец–то ты становишься умнее. Но ещё рано для применения реагента. Нужно отсюда самостоятельно выползти, а то хрен знает куда занесёт.

— Так давай попробуем идти не вперёд, а вверх.

Ринат остановился. Повернул ко мне потное и грязное лицо, в волосах застряли катышки птичьего помёта. Пожал мне руку:

— Скоро ты всё поймёшь и будешь ходить в альт самостоятельно и другим поможешь.

Это навряд ли. Как только приду в себя, первым делом постараюсь забыть этот кошмар.

Теперь нам пришлось изогнуться ещё неудобнее. Нужно было внимательно смотреть на потолок, оставаясь при это в сгорбленном состоянии. Как объебосы под бутиратом.

Ринат первым увидел люк и открыл его. Подуло свежим ветром, мелькнул кусок синего неба с облаками. Ошалевший голубь порхнул мимо, задев меня крылом. Я подсадил спутника снизу, а он подал мне руку, как в прошлый раз.

Я так устал от суматошной полуходьбы полуползанья по чердаку, что, взобравшись наверх, первым делом уселся на стул.

Играла музыка. Что–то несовременное. Я знал, что это The Coasters «Down in Mexico». Кроме меня за столом ещё трое и большущая бутылка виски.

С бокалом в руках Ден поднялся и пошёл к пульту:

— Теперь моя очередь. Готовы?

Глава 9. Со всех сторон все ближе каждый миг

Ден выбрал песню и поставил.

Я и остальные стали вслушиваться. Что-то знакомое…

Мы знали, что Ден до сих пор любит только «прогрессив-рок», презирая попсу. Смеялся над моей продюсерской деятельностью. Но всегда просил познакомить с каждой тёлочкой из моей очередной девчачьей группы.

— Кинг Кримзон? — Выкрикнул Миша.

— Неа, покачал головой Ден. — Верно, что психодел и прогрессив, но другое и не ставлю.

Ден повернулся ко мне:

— Ну, чемпион, отгадаешь?

Я отхлебнул виски:

— The Road, Mushroom Man.

— Тьфу, Матвей какой-то робот по отгадыванию песен.

— Ты предсказуем, Ден, смирись, — сказал я и подошёл к компьютеру.

В игру «Наливай мелодию» мы играем ещё со студенчества. Тот, кто отгадывал меньше всех, вносил наибольший процент денег на бухло. Чемпион — не платил.

В нашей тусовке самыми сильными угадывателями были я и Миша, но в последние годы он что-то сильно сдал. Голова поседела. Стал забывчив… Мне скоро сорок стукнет, а чувствую себя лет на двадцать пять. Продюсировать девочек — полезно для здоровья. Жениться на шлюхе из Брянска — нет. Мишина седина тому подтверждение.

Поставил мелодию и вернулся к столу.

Ден бормотал:

— По звуку что-то из шестидесятых… Знакомое до боли.

Седой Миша отпил вискаря:

— The Byrds, Eight Miles High, альбом Why? Шестьдесят шестого года. Данный трек поздний ремастеринг из нашего времени. Оригинальный саунд шестидесятых звучал глуше.

— Браво. — Похвалил я.

Миша мрачно встал из-за стола и поплёлся к компьютеру, бросив на ходу:

— Иди в жопу, Матвей. Ты специально поставил эту хрень, чтоб мне подыграть.

— Миша, ты что…

— Не нужна твоя жалость, понял? Ни с кем в поддавки не играл и не буду. Держи ответку.

— Ого, битва титанов завязывается, — промолвил четвёртый участник нашего застолья.

Его имя всегда забывал, поэтому называл просто «Дружище». Он не из нашей тусы. Дружище — муж и спонсор одной певички с сиськами, но без голоса. Её песни и клипы я сейчас продюсирую.

Дружище бравировал передо мной тонким музыкальным вкусом. Ставил то Гершвина, то Брубекера или Сонс оф Кермит. Демонстрируя мысль: «пусть жена поёт всякие ля-ля-ля, но я-то о-го-го какой интеллектуальный».

Теперь Дружище сидел и молча поражался моему знанию музыки. Он не угадал ни одной композиции в «Наливай мелодию».

То, что я позвал его в нашу игру, было тактическим ходом. Теперь Дружище не будет скупиться. Ведь в его глазах я музыкальный энциклопедист. Такой точно отпродюссирует его жену лучше всех.

Мы находились в ночном клубе, который принадлежал Дружищу. Вечер среды, клуб закрыт. Наслаждались хорошим звуком из мощных колонок, вискарём и пустотой прокуренного помещения.

Дружище сделал попытку угадать мелодию:

— Э-э-э, Стерео Эм’сис?

Миша отрицательно покачал головой:

— Но близко.

— Девяностые, значит? — Воскликнул Ден. — Мой вариант: Хэппи Мондейс, а вот песню не помню.

— Теплее, но опять мимо. Матвей?

Я закончил рыться в памяти и отчеканил:

— Группа Soul Coughing, трек Bus to Beelzebub. Но не девяностые, а альбом из двухтысячных вроде?

Миша кивнул:

— Две тысячи второй год, Lust in Phaze.