Атли

Все, что происходило дальше, мне напоминало стенограмму какого не будь съезда КПСС. Восхвалительные речи, обещания выполнить три пятилетки за один год и разгромить в трое превосходящего противника по имени собака Атли. Вот именно так, все воеводы Воломира говорили не просто Аттила, а говорили "собака Атли". Тут наверное именно германское влияния проявилось, то есть гун Атли у германцев идет как "гунс Этли", то есть собака Аттила, и местные переведя это слово именно так и величают страшного гунна.

Но как ни странно Воломир молчал и в хвастливых речах замечен не был, а потом он взял слово.

- Это хороший план, только Атли не поверит в то, что моя дружина бежит с поля боя. А вот если ты пойдешь с нами и станешь на самом опасном месте не сдержишь удара и побежишь, тогда за тобой побегут и другие, таким образом мы покажем ворогу настоящее бегство, и Атли точно поверит и пойдет дальше.

Вот ты сука, подумал я, так и хочет моих чудо воинов, богатырей болотных мать его так под копыта коней подставить, только не угадал ты воломир, я уже три года воюю с песьеголовцами и прекрасно знаю с какой скоростью они умеют драпать. если кривичи и дряговичи побегут, то их даже конница Буденного хрен догонит.

- Хорошый план - сказал я, стараясь сохранить каменное лицо смелого придурка - но мне нужен на усиление отряд лучников.

- На охране обоза останется дружина моего сына Вамера, он же тебе даст две сотни стрелков - подвел итог совещания Воломир, все остальные пойдут на встречу с Атли.

Через 6 дней пути на юго-восток мы таки соединились с войсками Тиудимира и Святовита. Простояв на месте еще два дня, пока конунг Воломир подыщет хорошее место генерального сражения, и нарубив себе огромное количество длиннющих палок против конницы и обработав их на кострах мы, оставив основной обоз пошли вперед навстречу Атли.

Каждый воин тащил на плече кроме своего оружия и почти четырех метровое заточенное бревно, которое мы должны вкопать перед строем для сдерживания налетов конницы.

Ну вот неплохое поле, подумал я тут можно стать, однако мы прошли дальше. потом я еще видел пару неплохих мест для сражения, но и эти поля мы прошли, упрямо двигаясь навстречу войску Аттилы. Однако я все таки упрямо рисовал карту и определял порядок отступления. На пятый день пути мы стали. По колонне прошел слух ,что враг вышел навстречу. Ну вот, началось, походу разведка Атли выявила наше направление и теперь сам царь царей понял, что мы вышли таки из леса и любое сражение на той местности, где мы находимся сейчас будет ему на руку.

Ведь если судить по правде так все именно и есть. Ведь я рассуждаю с точки зрения пехотинца, мне нужно, чтобы оба фланга упирались в препятствия и враг нападал только в лоб, поэтому я инстинктивно искал где с обеих флангов был либо лес, либо болотце или река, так чтобы вражеская конница вынуждена была бить в лоб. Хотя зря я так, тут конница используется как средство раздергивания врага, то есть бить в лоб они все равно будут союзной пехотой, а вот конница будет рвать наш строй стрелами.

То куда мы вышли больше напоминало не очень ровную стройплощадку. На поле отдельно имелись огромные кучи камней, что вылазили из под земли, были редки лесные полянки, но в основном местность нам конечно не подходила и враг мог вести длительный обстрел нашего войска.

Когда я уже собрался возмутиться, от Воломира поступил сигнал общего отхода на предыдущее поле.

Воломир растет в моих глазах, он сейчас четко разыграл перед Атли изумление от встречи с передовыми разъездами врага, неуверенность в себе и желание не вступать в бой на плохой местности.

Мы отходили целый сутки, а в это время наш арьергард от отряда Тиудимира уже сражался с авангардом Атли. Теперь уже Атли должен понять, что времени у него нет, нужно срочно догнать врага и навязать генеральное сражение.

Отряды легкой конницы Атли периодически появлялись в пределах видимости и тогда им на перерез бросалась конница Тиудимира.

К вечеру мы подошли к хорошей полянке, что я присмотрел заранее. как я и ожидал мне досталось месть на самом левом фланге боевого порядка. Самым правым стал Тиудимир, потом Святовит, далее дружина самого Воломира, потом отряд его сына-князя варгов-поморов Валамира, и уже в конце моя дружина.

Идея была простая, самый сильный отряд Тиудимира при поддержке хоть и маленькой, но мощной руянской дружины должны сломить левый фланг войск Атли и отбросить врага назад. А мой фланг удар не сдержит, потому, что против меня поставят тоже самых сильных, и мы по замыслу должны дрогнуть и сбежать. Поскольку сзади у меня находится неплохой перелесок плавно переходящий в настоящую чащу, то разгромить меня до конца враг не сможет, так как в лесу нас просто бессмысленно преследовать.

Но вот дальше, как только левый фланг дрогнет и побежит, Тиудимир должен немедля прекратить преследование врага и развернувшись ударить в спину тем, кто пробьет наш левый фланг. То есть это не простой план, типа бежим и тащим врага в засаду, это настоящая битва. И Атли должен будет бросить в бой все силы, чтобы вытащить из ловушки свой правый фланг, а мы в это время спокойно отступаем на следующую полянку, и так далее до самых обозов, где мы дадим генеральное сражение.

Не смотря на такой хитрый план, я все таки боялся. что мой строй не удержит и первого удара, а если мы побежим раньше, чем Тиудимир сгонит противостоящих ему вражеских воинов, то весь план рухнет к собачьей матери. Выходит, что Воломир все таки мне доверяй и он знает, что первый удар я выдержу. А как же я ведь не зря таскаю с собой почти три десятка бочек спирта.

Мы начали строится, в первую шеренгу я выгнал стрелков, чтобы отгоняли разведку противника, а сам начал готовить лес к бою. Две сотни воинов "кривичской гвардии" с топорами пошли в лес позади нашего войска и начали рубить деревья, валя их кронами вперед к противнику. Я конечно верю в Тиудимира, но бежать на виду у врага почти пятьсот шагов до леса я не хочу, за пятьсот шагов, нормальный всадник успеет выпустить в спину бегущим два колчана стрел, а вот завал сзади я поставил не просто так.

Я немножко изменю план Воломира, и под ударом превосходящих сил врага, я просто отойду своим левым флангом назад , прижимаясь буквой "Г" к людям конунга. Вот и получится, что мой правый фланг по прежнему прикрывает Воломир, а левый фланг прикрывает почти двести метровый лесной завал. А за спиной моего строя в нужный момент мы разольем тридцать бочек со спиртом, и после отхода подожжем это спиртовое озеро. так что враг, окажется в непростой ситуации, и вражеская конница такого кипиша не выдержит. Придется Атли бросать в бой союзную пехоту. А вот пехоту мы можем сдерживать пару часов без проблем, пока не перегорит спирт, и как только поле будет свободно от огня, то во фланг его воинам из леса вылетит конница Радко.

Мы стояли в строю больше трех часов, как я определил, да очень просто, когда начали строится был полдень, а вот сейчас я уже хочу кушать, то есть уже ужин, да и солнышко начинает скатываться вниз.

А в пятистах метрах от нас на полянку начинают выходить маленькие групки вражеских пехотинцев. все больше и больше, часть из вражеских воинов начали строится в какую то малозаметную линию, но некоторые отряды по две-три сотни воинов не останавливаясь медленно пошли вперед. Вначале было шоу. Я раньше такого не видел, воины врага начали орать на наших воинов и показывать неприличные жесты, а потом из строя вышло с десяток здоровенных мужиков с топорами и щитами и пошли навстречу врагу.

Еще не до конца осознавая что происходит, я поскакал к Воломиру, но было уже поздно.

В центре, меж двух строящихся армий уже начались первые бои.

То ли это нормальное явление, то ли сам Воломир был до безумия возмущен, но он молча выслушал мои возмущения и просто пожал плечами.

- Да пойми ты Воломиру - пытался я достучатся до конунга - они пытаются расстроить наши ряды, а как только ты поддашься на провокацию, то вон из того леса выскочит конница и сомнет нас.