Проверка на разумность

К несчастью, у него уже накопилось немало долгов, поэтому упускать планету, которая могла решить все финансовые проблемы, было бы непростительной глупостью.

Правда, теперь принятое решение кажется еще большим идиотизмом.

Не нравится ему здесь, ох, как не нравится, и не только из-за того, что эта планета угробила его челнок!

Небо выглядит светло-зеленым из-за того, что в атмосфере присутствует аргон, именно он придает багровости желтому карлику, работающему в этой планетарной системе светилом, а такой свет неприятен. Да и жарко здесь, по местному времени утро, максимум часов десять, а уже печет неимоверно — градусов тридцать как минимум.

Евгений сделал еще один глоток из фляжки. Тело понемногу пришло в норму, в ногах уже не было такой слабости, да и желудок отпустило. Значит, пора двигаться. Ничего не делать могут позволить себе только мертвые, потому что им все равно, а живые должны действовать.

Торк встал и двинулся к разбитому креслу, морщась от боли в голове, потому что все, что требуется для выживания, находилось там. Он подошел к обломкам и с недоумением стал разглядывать то, что находилось перед ним. Кресло считалось неуничтожимым даже при посадке в раскаленную лаву, оно могло войти в плотную атмосферу и не сгореть, и даже в радиоактивном аду вновь рожденной звезды сумело бы просуществовать не один месяц.

А вот простого падения с километровой высоты не выдержало, и сейчас это чудо инженерного гения представляло собой гору смятого и порванного пластика с вкраплениями различных металлов.

Ящик с оружием отлетел в сторону, мощный корпус оказался покорежен, несмотря на сложную конструкцию и многослойный пластик.

Евгений толкнул ногой обломки, дверца с жалобным скрипом отвалилась, и он увидел разбитый «плюшкомет». Такое название мощному оружию придумал кто-то из десантников, и оно прижилось. На самом деле, это была небольшая плазменная пушка, которые могла прожечь все, даже броневые пластики.

С таким оружием можно было пробить приличную пещеру или туннель в горах, на поле боя подбить челнок или броневую черепаху — робота из последних достижений военных лабораторий, да и во многих других случаях выручало из беды.

Но сейчас плюшкомет был абсолютно бесполезен, так как основная и вспомогательная зарядные батареи развалились на части.

Он остался без оружия, следовательно, его шансы на выживание упали минимум в два раза. Евгений выругался, сплюнул и полез к аварийному комплекту, который позволял прожить с минимальным комфортом примерно месяц.

Здесь ему тоже не повезло: ящик оказался пробит в нескольких местах, крышка отвалилась, а когда он разгреб обломки, то увидел, что коробки с аварийным пайком раздавлены.

— Так… — задумчиво протянул Торк. — С каждой минутой жизнь становится веселее и короче. Надо посмотреть на челнок. Если и там все плохо, то можно дальше не суетиться, а спокойно готовиться к смерти.

Евгений пошел к челноку по широкой дуге, чтобы издалека определить повреждения. И чем больше он замечал, тем противнее ему становилось. А когда подошел ближе, то понял, что челнока больше не существует — на каменных плитах лежала гора металлического лома и разбитой защитной керамики.

Многослойные баки с топливом оказались пробиты, им даже не хватило закаченного между слоями пластика, чтобы зарастить повреждения.

Он наклонился к тому месту, где находился шлюз, и услышал капанье внутри покореженной массы, приглядевшись, увидел коричневые облачка пара, поднимающиеся к светло-зеленому небу. Это было явным признаком того, что топливо попало внутрь Хорошо, что оно не горюче и не взрывоопасно, иначе все давно бы взорвалось, и от челнока осталась только кучка пепла. А может, так и лучше было бы?

Евгений обошел шатл, уже ни на что больше не надеясь, убедился, что попасть внутрь невозможно, оба люка оказались смяты и заклинены, а броневая плита, через которую выбросило его кресло, покорежена. Огромная вмятина на боку сообщала о том, что двигатели уничтожены, а коричневый дымок, выходящий изнутри, говорил, что попавший внутрь едкий катализатор разрушил все, что не помялось и не разбилось.

Все. Конец. То, чего не бывает.

Почти неуничтожимый челнок полностью разрушен и теперь валяется как смятая консервная банка на взлетном поле неизвестной планеты. Если прибавить к этому потерянный комплект для выживания с оружием, палаткой, инструментом и прочими необходимыми вещами, включай одежду, то шансов у него на выживание не осталось.

Можно начинать копать могилу, правда, без лопаты и это невозможно, а она осталась в грузовом отсеке шатла.

Торк с грустью подумал о том, что не зря в звездную разведку отбирают только тех, кто прошел жесткую жизненную школу, привык к страху и отчаянию и смирился с неизбежной смертью. Любой другой человек на его месте не стал бы ждать тягостного продолжения, а просто застрелился бы, и возможно, оказался прав. А вот он этого сделать не может, потому что нацелен на борьбу до последнего своего вздоха, да и пистолет остался в челноке, лежит себе внутри смятого корпуса, как и многое другое.

Впрочем, отчаиваться не стоит, в разведке выживают только те, кто думает о том, что нужно сделать здесь и сейчас. А главное в данный момент найти еду и питье, и принять медикаменты, чтобы не кружился мир перед глазами.

Евгений вернулся к разбитому креслу и подобрал то, что еще можно было использовать. Набралось немного — все поместилось в небольшой рюкзачок, остальное добро настолько перемешалось с жидкостью из зарядных батарей плюшкомета, что использовать такое было равносильно самоубийству.

Аптечка нашлась в паре метров от кресла, пластиковая коробка оказалась разбита, сохранился только диагност — маленькая машинка для лечения, да тюбик с заживляющей пастой, все остальное превратилось в такую мешанину, что он только крякнул от досады.

Евгений обработал заживляющим гелем из тюбика ссадину на голове, и прижал к руке диагноста. Окошечко прибора налилось краснотой, внутри зажужжало, и он почувствовал один за другим три укола, кровавый цвет сменился на желтый, а еще через пару секунд на зеленый.

Разведчик облегченно вздохнул, аптекарская машинка поставила диагноз и вколола ему то, что рекомендовано программой. Теперь какое-то время он сможет двигаться, и жуткая головная боль, которая не дает ему думать, наконец-то стихнет.

И тогда он сможет подумать о том, как жить дальше. Торк сел на нагревшуюся базальтовую плиту в позу лотоса, вытер пот со лба, закрыл глаза и начал глубоко дышать.

Понемногу его сознание прояснилось. Боль под воздействием лекарств ушла, в теле образовалась приятная легкость, как всегда бывает после приема транквилизаторов. Он мерно впускал и выпускал воздух через нос, неспешно размышляя над тем, что делать дальше.

Итак, стонать и плакать нет никакого смысла. Для него это обычное испытание, а их он прошел немало. Сейчас ему следует двигаться туда, где имеется пища и вода. Поскольку предварительная съемка не проведена, карты планеты отсутствуют, то полагаться придется на свое чутье.

А оно говорит, что эта каменная пустошь явно искусственного происхождения тянется на огромное расстояние, но если пойти на юг, то там должна быть растительность. Почему? Да потому что растения любят тепло, воду и солнце.

Он покивал сам себе.

Интересно, куда же он все-таки попал? Вокруг каменные плиты, причем отшлифованные и аккуратно уложенные в горизонтальной плоскости — заставь такое делать строителей Земли, вряд ли у них это бы получилось. Выходит, выстроено кем-то обладающим иной технологией?

А такое ценится. За планеты, где находят строения исчезнувших цивилизаций, платят гораздо больше. Даже на артефактах, которые находят на вновь открытых планетах, многим удается разбогатеть.

Если судить по отказу двигателей то на планете имеется что-то непонятное, но явно искусственного происхождения.

Самое логичное — предположить, что под этими плитами находится работающая установка древних, а такой механизм стоит больше самой планеты. Так что, получается, он уже обеспечил себя на всю свою жизнь, конечно, если сумеет выжить и добраться до академии разведки. Значит, пора начинать борьбу за выживание.